Нарушая правила - Алекс Коваль

что-то членораздельное. Оглядываю небольшую уютную кухоньку, на которой, судя по состоянию посуды и кучам продуктов, Роза и правда развела бурную деятельность. И медленно-медленно выползаю из ступора, спрашивая:

— А ты… ты как здесь?

Браво, Морозова, само дружелюбие!

— Реня утром позвонил, сказал, что у тебя температура. Попросил привезти лекарств и продуктов. Ах, да, сказал, чтобы всеми правдами и неправдами держала тебя дома и не пускала на работу. Спасибо, кстати! По части последнего ты мне сильно облегчила задачу, а то я уже приготовилась вещи прятать, — смеется Роза.

— А кл…

— Ключи? Реня свои у соседки оставил. Теть Марфа — бабуля одуванчик — живет напротив. Я периодически забегаю к ней на чай. Она столько прикольных историй знает, кладезь просто! Потом вас познакомлю обязательно.

Ее дружелюбие просто сшибает! Впервые в жизни я сталкиваюсь с человеком, который так много и быстро говорит, при этом активно жестикулируя, улыбается и выносит тебя своей радушностью! Вау…

Активная Роза дестабилизирует мою внутреннюю заторможенность настолько, что слова все куда-то пропадают и мысли улетучиваются. Забавная, шебутная, эмоциональная — так, вроде, описывал мне сестру красавчик? О да, Роза полная его противоположность! Девочка — пожар. Во всех смыслах.

— Вика, прием! — машет ладошкой у меня перед носом гостья.

Так, а вот это «прием» у нее точно от братца!

Я опомнившись качаю головой:

— Блин, прости! — морщусь. — Роза, правильно? Не обращай внимания на мою заторможенность, я, видать, все еще не проснулась. Ну, или температура на мозг сильно давит. Привет, и да, обожаю суп с лапшой. Рада наконец-то с тобой… м-м, по-нормальному познакомиться, — киваю и улыбаюсь. — Кстати, спасибо за номер брата.

— Номер? — наигранно округляет изумрудного цвета глаза Розалинда. — Какой номер? Не понимаю, о чем ты, — подмигивает рыжеволосая бестия. — Умывайся, щас будем обедать. И да, Рене набери, а то он там, бедный, уже извелся весь. За утро на половину мне батарейку своими смс-ками посадил, стреляет, как из автомата! Кстати, у тебя есть зарядка? Свою я забыла дома.

— Да, момент, — крутанувшись, уже собираюсь уйти, да торможу на пороге.

Немного подумав, оглядываюсь:

— Еще раз спасибо, Роза! За все. Правда. Ренат сильно преувеличил, я могла бы и сама сходить в магазин, ну и, — неопределенно машу рукой, — все прочее…

— Пф-ф, вообще без проблем! — отмахивается девушка. — Реня впервые в жизни так «преувеличил», это многого стоит, поверь, — тянется за тарелками под суп. — Ни для кого и ни над кем в жизни братец еще так не трясся, — стреляет своими хитрыми глазами в мою сторону сестра красавчика. — Ты для него особенная.

Я улыбаюсь, не найдясь с ответом. Разворачиваюсь и тащу свои ноги в сторону ванной. Нужно умыться и хотя бы принять душ. Полагаю, видок у меня тот еще! Чучело в огороде и то приятней выглядит, чем я.

Пока привожу себя в порядок, не получается выкинуть из головы слова Розы: «ты для него особенная». Они мягко колют где-то в районе сердца. Особенная. Хотелось бы, конечно, быть для такого, как Швец, «особенной». Единственной, важной и неповторимой. Но обманываться для меня — непозволительная роскошь.

Я, может, и с температурой, но здравый смысл просто так не вычеркнешь. Если бы я правда была для Рената чем-то большим, чем просто классная в моменте «подруга», то он уже давно бы сделал первый шаг. Такие, как Швец, не молчат и не тянут. Красавчик, как минимум, дал бы другое определение нашим «взаимоотношениям». Он же с этим не торопится. Поэтому я склонна думать, что Роза сильно преувеличивает мою значимость в жизни своего брата.

Глава 23

Вики

— Ты приставил ко мне няньку, — шепчу нарочито возмущенно в трубку. — Очаровательную, конечно, но няньку.

— Приставил, — даже не думает отнекиваться Ренат.

— Смею напомнить, что мне двадцать два, а не двенадцать.

Оглядываюсь. Розы поблизости нет. Судя по шуму воды — гостья в душе. Еще днем цветочек не терпящим возражений тоном заявила, что остается ночевать со мной. Собственно, я и не думала протестовать. Надзор, так надзор. Вместе веселее.

— Мне так спокойней, а Роза давно порывалась с тобой познакомиться. Считай, я одним махом убил двух зайцев.

— Ну, точно снайпер. Бедные зайцы! — закатываю глаза.

Красавчик смеется.

Время девять часов вечера. День в компании сестры Рената пролетел не просто махом, а на сверхскоростях. Особенно с учетом того, что встала я уже в два часа дня и еще пару раз «прикладывалась» подремать.

Состояние мое чуть лучше, чем было утром, но ни слабость, ни температура, ни больное горло, увы, никуда не делись. Я все еще говорила в нос и боролась с ломотой во всем теле. Меня то бил озноб, то бросало в жар. Честно говоря, если бы не Роза, которая носится со мной весь день, как с фарфоровой куклой, я не представляю, что бы я делала.

Девчонкой она, кстати, оказалось реально классной. Без преувеличения. Общий язык мы тоже нашли быстро. Роза знала кучу забавных и даже постыдных историй из жизни Рената, а еще очень много болтала. Почти без умолку. Боюсь, если красавчик узнает, сколько мне стало известно о его прошлом, будет очень сильно злиться.

В трубке ненадолго виснет тишина. Пока парень не интересуется:

— Как чувствуешь себя, ясноглазая?

— Чуть лучше, чем паршиво. А ты?

— Меня простой простудой не срубить.

— Пф, узнаю Рената. А я уже успела забыть, какая ты самодовольная задница!

— Я усыплял твою бдительность.

Я улыбаюсь. Сейчас бы его сюда. Точно знаю, что он бы сильно-сильно, крепко обнял и мне стало бы в тысячи раз легче.

— Ты чего запыхтела?

— Я соскучилась… — признаюсь честно.

— Не рви мне душу, ясноглазая, — слышу тяжелый вздох. — Весь день, как на иголках. К тебе хочу, но служба не отпускает. В такие моменты я ненавижу свою работу.

— Правда?

— Что правда?

— Ко мне хочешь? — кутаясь в теплую кофту, подтягиваю к груди колени.

— Что за вопросы, Вик? — проскакивают недовольные нотки в тоне парня.

— Зачем я тебе рядом такая больная, вялая и сопливая? — пытаюсь пошутить. — Никакого от меня толку в таком состоянии!

Вот только красавчик на шутки сегодня явно не настроен. Отбивает мою неуверенность, как теннисный мячик, резковатым:

— Глупости не говори. И такая, и любая одинаково нужна, ясно?

— Ясно.

Видел бы он сейчас мое лицо: красные глаза, опухший нос и глуповатая шальная улыбка. Сердечко в груди, как птица в клетке, бьется и трепещет. Нужна любая. Может быть, всего на мгновение, стоит допустить в свою голову мысль, что Цветочек права? Может, я и правда «особенная»