Новый Михаил - Владимир Викторович Бабкин

На глазах у изумленного Кирпичникова несколько «агитаторов» еврейской наружности во главе с известным в Петрограде актером Мамонтом Дальским вытащили из особняка два громадных чучела сибирских медведей и потащили их к ожидавшему автомобилю с красным флагом. И судя по выражению их лиц, тащили эти чучела они отнюдь не в музей и даже не в Таврический, а в куда более интересное и выгодное место.

Дом уже пылал, подожженный сразу с нескольких сторон, из его окон и дверей выпрыгивали революционные элементы, не забыв прихватить с собой все самое ценное. К счастью для семейства графа Фредерикса, толпа была слишком занята спешной экспроприацией всего, что плохо лежало, и не обратила особенного внимания на старушку и двух сопровождавших ее женщин, которые спешно покидали родной дом через черный ход.

И не было до них никому никакого дела. Равно как и не было борцам с немецкими шпионами дела до того, что граф Фредерикс немцем и не был, а был наследником старинного шведского рода, служившего России уже не один век.

Да и какое это все имеет значение во время социальной революции?

Телеграмма генерала Хабалова генералу Алексееву № 615

Число оставшихся верных долгу уменьшилось до 600 человек пехоты и до 500 человек всадников при 13 пулеметах и 12 орудиях с 80 патронами всего. Положение до чрезвычайности трудное.

Могилев. 28 февраля (13 марта) 1917 года

Я вытащил часы и посмотрел время. Половина двенадцатого. Нужно торопиться. Дело не в том, что я не помнил точно, когда царь уехал из Могилева и где он сейчас. Эти данные из моей истории я знал. Но так ли это? Не изменилось ли чего? Ведь даже мои телеграммы, об эффекте которых я пока ничего не знал, могли как угодно изменить ситуацию.

Тем более, если местоположение Николая Второго я мог уточнить, то вот о времени отъезда, возможно, точно не знает и он сам. И будет, мягко говоря, очень обидно и неприятно, если царь-батюшка изволит отбыть из Ставки прямо перед моим носом!

Внезапно за окном послышался звук моторов. Я быстро выглянул, и нехорошие предчувствия заскребли кошкой по спине. Ко входу в гостиницу подъехал грузовик с солдатами в кузове. Как только машина остановилась, солдаты попрыгали на землю и спешно, подгоняемые командами вышедшего из кабины офицера, начали разбегаться вокруг гостиницы. Часть из них встала возле входа.

Да, похоже, меня блокировали в этой гостинице. Нет, конечно, это могло быть и не по мою душу, но отчего-то в это мало верилось. Но не буду же я сейчас бегать по крышам, отстреливаясь от преследователей! Я все ж таки великий князь, а не карбонарий какой-то. Да и куда я побегу? К императору? Еще чего доброго пристрелят «по ошибке». Нет, это не тот случай, совсем не тот. А вот и большой начальственный автомобиль пожаловал. Кто это у нас там? Ага, генерал Лукомский, начальник штаба Верховного Главнокомандующего собственной персоной. Почему-то я сомневаюсь, что он приехал поужинать в ресторане при гостинице!

Не прошло и пары минут, как в дверь моего номера постучали.

– Войдите!

Разумеется, генерал Лукомский.

– Ваше императорское высочество! Мне только что доложили о вашем прибытии в Могилев. Вы оказали нам столь неожиданную честь своим визитом, что я счел своим долгом лично засвидетельствовать вам свое глубочайшее почтение и преданность царствующему дому!

– Благодарю вас, генерал, благодарю!

– Ваш визит в Могилев стал полнейшей неожиданностью, ваше высочество! Караул на заставе сообщил, что вы, с отрядом солдат, появились прямо из леса! Возможно ли это?

Да уж, представляю себе его физиономию, когда ему это доложили!

– Да, произошла некоторая неприятность с нашим аэропланом, и нам пришлось добираться до города своим ходом.

Лицо Лукомского приобрело выражение крайней тревоги.

– Неприятность? С аэропланом? Надеюсь, вы не пострадали, ваше высочество!

– Как видите, я жив и даже здоров. А как здоровье моего царственного брата?

– О, государь себе прекрасно чувствует, только очень беспокоится за здоровье заболевших детей в Царском Селе. Изволил повелеть готовиться к отъезду, как только будут готовы составы.

– В таком случае, генерал, мне следует поторопиться нанести визит его величеству, пока он не изволил уехать!

Генерал закивал.

– О, разумеется, ваше императорское высочество! Разумеется, я немедля предоставлю в ваше распоряжение свой автомобиль! Но будет ли мне позволено узнать, не грозит ли государю какая-то опасность?

– Опасность? С чего вы взяли, генерал?

Лукомский развел руками.

– Ваше появление, столь неожиданное, не может не вызвать закономерную тревогу, ведь ваш визит в Ставку не был заявлен заранее, тем более, если я правильно вас понял, вы прибыли, воспользовавшись аэропланом, а этот путь, в силу известных вам обстоятельств, иначе чем чрезвычайным не назовешь. Учитывая спешку, с которой вы стремитесь к государю, я допустил, что могут потребоваться решения незамедлительного характера. Вместе со мной прибыл дежурный взвод. И если государю действительно грозит опасность, я прошу вас располагать нами для немедленных действий.

Вот же жучара! Каков красавец!

– Я признателен вам, Александр Сергеевич, за столь живое участие к моей судьбе и моему делу. Мое дело спешно и секретно, но для вас не тайно. Вы знаете о событиях, которые происходят сейчас в столице. Я пришел в ужас от происходящего. Мы на пороге гражданской войны. А кому, как не вам, генерал-квартирмейстеру Верховного Главнокомандующего, знать о том, что гражданская война приведет к немедленному падению фронта и поражению в войне. А вместе с поражением в войне сама Россия рухнет в пучину хаоса.

– Да, ваше императорское высочество, мне это понятно. Но чем вызван ваш спешный вояж? Эти сведения известны всем в Ставке и, я уверен, известны государю. Однако вы неоднократно смертельно рисковали за сегодняшний день. А вашу обеспокоенность