Бог Кальмар - Фил Фоглио

Укрывшись за поистине впечатляющим, хотя и волосатым, помидором, исследователи перевели дух.

– Горные монахи? – спросил лорд Карстерс, быстро оглянувшись в сторону городских ворот.

Поправив сплетенную из сорняков шляпу, проф. Эйнштейн пожал плечами.

– Понятия не имею, юноша. Но, возможно, это что-то такое, что мы сможем использовать к своей выгоде.

– Как вы себе это представляете? Стражник-то совершенно определенно не желал продолжать знакомство с нами.

– Да, но ведь он позволил нам пройти, не заплатив, Карстерс. Во многих обществах есть нищие, которых отовсюду гонят пинками, но вынуждены терпеть в силу религиозных или социальных традиций. Попробуем, вреда не будет.

Лорд Карстерс нахмурился, но ничего не возразил. Небрежной походкой профессор подошел к человеку, наводящему блеск на груду пузатых багрово-фиолетовых фруктов.

– Приветствую, сын мой, – сказал профессор с улыбкой. – Я всего лишь скромный горный монах, и...

Сочный фрукт разлетелся о лоб профессора; вытерев лицо, он увидел, как фермер готовится бросить новый.

– На помощь! На меня напал горный монах! – завопил явно перепуганный зеленщик. – На помощь! Стража!

На рынке поднялся переполох, все закричали и принялись швыряться чем попало; в основном, это были продукты, но град снарядов, летевших в забрызганного профессора, включал и несколько камней.

– Вот он! – завопил какой-то мужчина, замахиваясь кирпичом. – Грязный, вонючий горный монах!

– Гоните его к центру города! – добавила какая-то женщина, поднимая горящий факел.

– Не прикасайтесь к нему! – предупредила другая.

– Эй! Их двое! – крикнул кто-то, показывая на лорда Карстерса.

Рослый мясник взмахнул топором.

– Значит, нам просто понадобится вдвое больше дров, чтоб поджарить их! – проревел он.

Когда воющая толпа двинулась на них, гнилые фрукты и комья грязи полетели в лорда, словно чих Сатаны. Видя, что промедление смерти подобно, Карстерс выдернул поддерживающий навес шест, и ткань накрыла толпу. Затем, опрокинув пинком тележку с фруктами, лорд сгреб профессора под мышку и припустил вперед по переулку, свернул в другой переулок, снова свернул, перепрыгнул через ограду, потом через другую, пока не оказался стоящим в тихом внутреннем дворе.

Сдерживая дыхание, Карстерс подождал, пока шум преследующей толпы не миновал двор, растаяв вдали. Уф! Ему не доводилось проделывать ничего подобного со времен памятной ночи, когда его посвящали в студенты Гарварда!

Опустив профессора на землю, Карстерс оглядел двор. Окружающие его стены были сложены из чередующихся красных и черных кирпичей, что придавало им странный арлекинский вид, а землю покрывал слой гравия. У задней стены постройки, похожей на склад, лежали сложенные в пирамиду несколько шестиугольных бочек, а в углу двора находилась наполненная зеленоватой водой поилка для лошадей. Когда Карстерс подошел: к ней поближе, откуда-то из тени на поилку запрыгнуло похожее на кошку существо, недовольно замычало, расправило крылья и, захлопав ими, унеслось в темнеющее небо.

Отвернувшись от грязной воды, лорд Карстерс бросил наземь вконец испачканную шляпу.

– Блистательный ход, Эйнштейн, – воскликнул он. – И что, нам теперь делать?

– Я еще думаю, юноша, – мудро пробормотал профессор, и в ту же секунду гнилой фрукт смачно ударил в стену рядом с ним.

Опять? Исследователи резко повернулись и увидели группу ухмыляющихся юнцов, входящих во двор через скрытую в тени дверь. Одежду себе эти подростки явно подобрали для пущего драматического эффекта, но оружие у них в руках было строго утилитарным: дубинки и длинные ножи со зловеще поблескивающими в неверном свете лезвиями.

– Так-так, мои ворчуны, а что это у нас здесь такое? – спросил долговязый юнец с привязанным к голове стильным, кожаным гульфиком.

– Горные монахи! – хохотнул толстый подросток с золотым кольцом в носу. – Вот потеха!

– А, это те, что приговорены к смерти, – улыбнулся вожак; демонстрируя выщербленные почерневшие зубы. – Для любого, кто их найдет.

Щеголяющий парой рогов паренек взмахнул короткой веревкой и принялся связывать петлю.

– Так давайте позабавимся, – предложил он, портя эффект зловещего, в принципе, предложения еще не вполне половозрелым писком.

Приведенный в полнейшее замешательство лорд Карстерс задумчиво потер подбородок.

– Как думаете, сэр?

– Нет смысла смотреть в зубы дареному коню, юноша, – пожал плечами профессор.

– Есть какая-либо вероятность, что они могут быть поклонниками Бога Кальмара?

– Крайне малая. Даже Уильям Оуэн не дошел бы до такого отчаяния, чтобы вербовать на службу этих трусов.

– Согласен, – промолвил лорд, хрустнув костяшками пальцев. – Но только оглушить, правильно?

– Это было бы благоразумно, – согласился проф. Эйнштейн. – Ни к чему поднимать на ноги всю местную полицию.

Шайка к этому времени уже в замешательстве переглядывалась, и вперед выступил крепкий рыжий малый в аляповатом радужном жилете.

– Эй, там, – грубо обратился он к исследователям. – Разве вы не горные монахи?

– Нет, – уведомил его проф. Эйнштейн, извлекая боло. Раскрутив его до свиста, он прицелился и отправил самодельное оружие в полет.

Переплетающиеся веревки поймали троих членов шайки, а вращающиеся камни отправили еще одного в нокаут. Так как для надлежащего броска с возвратом во дворе не хватало места, Карстерс метнул бумеранг прямо в гущу шайки, сшибив с ног еще двоих. Затем английский лорд вошел в стенающую группу с голыми кулаками, и бой закончился, даже не успев толком начаться.

После того как Эйнштейн с Карстерсом связали подростков лианами из своей состряпанной в джунглях одежды, они отошли к поилке и попытались хоть немного отмыться от фруктовых соков. Это привело к тому, что кожа обоих приобрела слегка зеленоватый оттенок, с чем они бодро смирились, сочтя дополнительной маскировкой. Засунув свои самодельные наряды в пустую бочку, они донага раздели всю шайку и принялись надевать на себя то, что налезало.

– Что не так, юноша? – спросил профессор, с трудом натягивая пару сапог. – Переживаете из-за этого ограбления?

– Только не из-за таких, как эта шваль, – презрительно фыркнул лорд Карстерс. – На самом деле я пытаюсь вспомнить подходящую цитату.

– «Красть у воров – не преступление, – любезно подсказал профессор, – а всего лишь шутка».

– А, да, – улыбнулся Карстерс, пытаясь влезть в самые большие панталоны, какие только нашлись. – Сервантес, «Дон Кихот».

– Правда? А я всегда думал, что это сказал королевский налоговый инспектор. Как интересно.

Когда они закончили облачение, Эйнштейн оказался одетым в сапоги и штаны из синей кожи, хлопчатобумажную рубашку и тот самый жилет радужной расцветки. К счастью, лорду Карстерсу тоже удалось найти пару достаточно больших сапог, но самые большие штаны обтягивали его самым тревожным образом, и ни одну из рубашек никак не получалось застегнуть полностью.

– Оставьте рубашку расстегнутой до талии и перекиньте ремень через плечо, – предложил Эйнштейн, заткнув за пояс отнятый нож. – Это придаст симпатичный пиратский вид.

Словно внемля словам своего отбивающего на бейсбольном поле, лорд Карстерс послушно последовал совету и перекинул ремень поперек волосатой груди. Черт побери, а он и впрямь выглядел словно кровожадный пират! Извини, Рыжий Джон.

– Сколько у нас теперь денег? – спросил лорд, снова переходя к делу.

Вынув из кармана горсть монет, профессор позвенел ими на ладони.

– Двадцать медяков, две оловяшки и один серебреник. И, судя по сбору у городских ворот, это весьма немного. Для покупки чего-то полезного нам понадобится куда больше.

– Пожалуй. Ну, хорошо, значит, сперва мы должны раздобыть дополнительные средства, – заключил лорд, расчесывая пятерней влажные волосы. – А для этого нам нужен бар.

– Бар?

– Бар, салун, таверна, пивная, – перечислил, пожав плечами, Карстерс. – Нам отлично подойдет любое подобное заведение.

– Не время сейчас пить, юноша, – осуждающе погрозил лорду пальцем проф. Эйнштейн.

– Все верно, сэр. Однако я думаю, что таверна самое подходящее место, где можно устроить настоящую драку, – объяснил лорд, сжимая и разжимая массивные кулаки.

– О да, конечно, – ответил профессор, доблестно пытаясь скрыть полнейшее непонимание.

19

Выйдя со двора на улицу, Эйнштейн с Карстерсом увидели, что на безымянный город уже надвигалась ночь. На лиловом небе появлялись незнакомые созвездия, а на всех уличных углах начинали загораться фонари. Но вместо мерцающего газового света Лондона на бамбуковых столбах торчали стеклянные шары величиной с арбуз, заполненные стайками крошечных переливающихся всеми цветами радуги рыбок. Проходя мимо, спутники слышали доносящееся словно откуда-то издалека негромкое бульканье.