Гусар бессмертия - Алексей Волков

– Ладно. Отдыхайте пока. Я к генералу.

Там уже прогорал костер, и Кульнев сам деловито нанизывал подготовленные куски мяса и лука на прутья. В отличие от генерала, готовить Орлов умел плохо, так, от беды мог сварганить какое блюдо попроще, и предлагать помощь ему было неловко.

Зато кое-что из вчерашних мыслей явилось на ум. Поручик помялся, не осмеливаясь завести соответствующий разговор, а потом решился и отозвал в сторону Давыдова. Все же человек пишущий, должен много знать.

– Денис Васильевич, можно вас спросить?

– Мы же договаривались вчера – на «ты». И без отчества. Или забыл? – Денис явно успел умыться, о чем свидетельствовали влажные пятна на нижней рубахе (он был без доломана, в форменных синих чикчирах), но даже не подумал привести в порядок прическу, и утренний ветерок играл его черными волосами с одинокой седой прядью.

Конечно, не забыл. Но неудобно фамильярно обращаться к одному из кумиров, как к обычному товарищу по эскадрону. Хотя… Такой же гусар, да и приятный в общении человек.

– Помню. Мне тут попались имена – то ли Бен Бецаль, то ли Бен Бекаль. И еще Парацельс или Паракельс. Случайно не знаешь, о ком шла речь?

– Откуда? – удивился Давыдов. – Кто они хоть такие?

– Если б я знал!

– Извини, брат! Тут помочь я тебе не могу. Зачем они хоть тебе сдались?

– И этого не знаю, – улыбнулся Орлов. – Просто запали имена, вот и захотелось проведать, чем этот Бен знаменит.

– Может, Якова Петровича спросим? – предложил Денис, косясь в сторону генерала. – Он всех знаменитых римлян знает. Если твои Бекали, конечно, римляне.

– По-моему, нет. Какие-то европейцы, а когда жили – не ведаю. И явно не вояки, – признался Александр.

– Тогда вряд ли. – Давыдов зачем-то еще больше взлохматил непослушную шевелюру.

– И ладно, – махнул рукой поручик. Он не очень рассчитывал на успех. Мало ли кем могли быть неведомые персонажи записок? И персонажи ли? Вдруг имена были помянуты вскользь, а Орлов воспринял их как некий ключ и принялся зря ломать себе голову?

– Господа, шашлык почти готов, – позвал всех священнодействующий Кульнев. – Прошу к столу!

Столом служила расстеленная попона, стульев не было, но в сервисе ли дело?

Кто-то из офицеров уже тащил штоф, кто-то принес стаканы. Утро вступало в полную силу. Небо было безоблачным, сулящим теплый день. Где-то пели птицы. Было полное впечатление, что никакой войны нет и дело происходит в обычном летнем лагере.

Наполненные стаканы сдвинулись, и собравшиеся дружно опустошили утренние чарки. Как положено – не поморщившись. Один лишь Давыдов, старательно изображая из себя «горького», крякнул, покачал головой и демонстративно провел рукой от груди, как бы провожая живительную влагу.

– Что, Денис, пошло по животу? – поддел его Кульнев.

– По какому уж тут животу идти? А по уголькам былого когда-то живота зашуршело порядочно, – под общий смех отвечал Давыдов.

Шашлык же оказался в самом деле превосходным. Пахнущий дымком, сочный, если же где в мясе и попадалась жила, то подумаешь, невидаль? Был бы аппетит, почти неизбежный на свежем воздухе, аромат пищи, а все прочее – мелочи.

И пошла зубам потеха. Ели стоя. То ли из-за какой-то прихоти, то ли потому, что генерал тоже не садился, а то и из-за чисто практических соображений. Еще капнешь жиром на панталоны или чикчиры! Денщики, конечно, застирают, но все же… Салфеток же не было. В авангарде Кульнева господствовал некоторый аскетизм. Для облегчения движения никаких офицерских бричек Яков Петрович не признавал. Соответственно, вещей у каждого из его сподвижников с собой было немного. Но любой дворянин прежде всего воин и лишь потом представитель привилегированного сословия. Принадлежность к последнему еще надо доказать на деле.

После завтрака офицеры все же присели выкурить по трубочке.

– Денис, а Силистрия далеко? – Орлову захотелось взглянуть на так и не покорившуюся прославленному Багратиону крепость.

– Отсюда – верст семь будет. Наши разъезды вчера уже имели парочку мелких стычек с турками. Так, ничего серьезного. Обменялись выстрелами.

Поэт был лет на пять старше Александра и ко многим вещам относился несколько спокойнее. Да и насмотрелся на грозную османскую твердыню в прошлую кампанию, когда состоял адъютантом при своем кумире.

– Хочешь посмотреть? – Денис понимающе подмигнул Александру. – Успеешь еще…

– Успею. Куда смотреть, когда в полк пора? – вздохнул Орлов.

– Век бы эти крепости не видеть! – с чувством произнес Давыдов. – Столько потерь…

Да и что делать под крепостью кавалеристу? Разве находиться в заслоне. Или вызываться на штурм охотником. Но лучше уж пара генеральных баталий, чем один приступ…

Орлову очень хотелось задержаться среди своих новых знакомых, однако служба… Тем более, от адъютантства он отказался сам, и жалеть было поздно.

– Разрешите отправляться, Яков Петрович? – Табак в трубке прогорел, и иных предлогов для задержки уже не было.

– Давай. – Кульнев тоже поднялся с места. – Даст Бог, еще увидимся.

– Надеюсь. – Орлов тепло простился с каждым и вскочил на подведенного коня. – Удачи всем!

– Привет Кондзеровскому и Ефимовичу! – отозвался в ответ генерал. – Жаль, Ламберта с вами не отпустили. Хороший у вас шеф. Настоящий гусар.

Но и сам был ничуть не хуже.

Под Силистрию александрийцы так и не попали. Прошли те времена, когда вся война сосредотачивалась в каком-либо одном пункте. Войска давно делились на всевозможные крупные и мелкие отряды, и события происходили на довольно широком фронте. А там – кому как повезет. Кто-то успеет к главному, а кто-то так и проторчит наблюдателем далеко в стороне. Но убери этих зрителей разыгрываемого кровавого спектакля, и противник сможет воспользоваться этим, нанести удар.

Хотя Александрийский гусарский полк к числу зрителей не относился и наряду с другими кавалерийскими частями действовал довольно активно. Молодой главнокомандующий стремился покончить с войной как можно скорее, потому отдыхать особо никому не давал. Но задерживали крепости. Сама Силистрия была взята быстро, однако кроме нее оставались и другие. Шумла, Рущук…

Стоял уже июнь, и было непонятно, насколько удачной будет кампания. Солнце днями жарило вовсю. Порой мысль о каких-то перемещениях уже бросала в пот, а тут все надо было проделывать наяву, иногда – при недостатке воды, да еще сталкиваясь то там, то здесь с неприятелем…

…Бивуак был как бивуак. Эскадрон встал, что называется, прямо в поле, чуть поодаль от остальных. Кашевары немедленно занялись делом. На походе некогда мечтать или хотя бы думать о постороннем. Выпал свободный час – отдыхай. Потом, может, будет некогда. Да и кто знает, в какое мгновение закончится отдых? Пусть существуют посты, разъезды, которые не проворонят врага, есть еще собственное начальство, всегда готовое услать и эскадрон, и полк, и дивизию куда подальше. А там – трясись в седле или перебирай ногами бесконечные версты.