Мир обретённый - Нил Шустерман

Точно такое же обалдение царило и среди Кошмариков. Их пленники просто-напросто растворились в воздухе. Прошло по меньшей мере секунд десять, прежде чем кто-то задал очевидный и неизбежный вопрос:

— А... куда они подевались?

— Не знаю, — откликнулся Колотун, — но мне это не нравится!

В этот момент появился Джикс — так же неожиданно, как и исчез. Он стоял ярдах в десяти от толпы Кошмаров.

— Хватай его! — заорал Колотун, но не успели они метнуться к Джиксу, как тот опять растворился среди живых людей, а через несколько секунд вновь возник в другом месте.

Вот теперь Кошмарики перепугались, на что Джикс и рассчитывал. И тут же около него нарисовалась исходящая злостью Джил. На что Джикс тоже рассчитывал.

— Ты... ты кто? — наконец осмелился один из послесветов.

Ответ дала Джил.

— Он сын богов-ягуаров, — грозно прорычала она, — и боги-ягуары очень... очень... РАЗГНЕВАНЫ!

Глаза расширились, челюсти отвисли, кто-то из малышей кинулся обратно в Аламо — спрятаться, но остальные были настолько поражены, что впали в столбняк. Их ступор был так глубок, что они забыли переступать ногами и ушли в землю по самые лодыжки.

— Ты хочешь сказать, что боги-ягуары действительно существуют? — робко спросил Малыш Ричард. — Они сердятся на нас?

— Не то слово! — отозвалась Джил. — Они в ярости. Но вы сможете их задобрить, если будете делать так, как говорит Джикс.

Хотя Джикс не посвящал её в свой план, Джил инстинктивно сказала как раз то, что требовалось. Они теперь работали как единая команда! Джикс выпятил грудь и грозно возвестил:

— Вы больше не будете служить этой машине! Вы больше не будете бросать в неё монеты, и её имя больше никогда не должно произноситься!

Кошмарики переглянулись.

— Но... Но...

— Выполняйте, иначе гнев богов-ягуаров падёт на вас! — загремела Джил.

Джикс чуть не улыбнулся — хитрость удалась на славу! — но продолжал сохранять мрачную и устрашающую мину, неумолимым взором пригвождая к месту каждого из Кошмаров.

— Теперь все вы становитесь подданными его превосходительства, Великого Короля Срединного Царства.

— Кого? Короля чего?

— Молчать! — гаркнула Джил, явственно наслаждаясь каждой секундой этой комедии.

— Значит... — пролепетал Малыш Ричард, — есть не только боги-ягуары, но и король?

— Да, — подтвердил Джикс. — Но некоторым будет оказана милость. Тем, кто будет послушен и... принесёт королю дары.

— Какие ещё дары? — недоумевал Колотун.

— Девушка в стеклянном гробу, — ответил Джикс. — Она станет вашим даром королю.

Он замолчал и застыл в ожидании их реакции.

Кошмарам предстояло принять очень трудное решение. Сколько себя помнили, они всегда служили Вурлитцеру. Весь смысл их существования состоял в том, чтобы грабить других послесветов и слушать, что говорит Вурлитцер. Но ведь Вурлитцер не двигался, не исчезал и никому не угрожал, как этот сын богов-ягуаров. По сути, Вурлитцер вообще никогда ничего не делал без монеты. Так что в этом у Джикса было преимущество. И хотя послесветы по самой своей натуре сопротивляются переменам, они вполне в состоянии приспособиться, когда того требуют обстоятельства.

Колотун оглянулся по сторонам, оценивая реакцию Кошмаров на ультиматум. Никто не встал на защиту Вурлитцера. Колотун, говорящий теперь от имени всех, принял решение. Он повернулся к Джил:

— Что мы должны делать?

Как только Джикс отдал распоряжения, Кошмары незамедлительно приступили к делу. Они всё же были солдатами, привычными выполнять приказы. Джил была в восторге — она стала командиром!

Первым делом надо было вынести Вурлитцера из общего помещения. Джикс приказал поставить его в кладовку, заваленную старыми сёдлами. Колотун, отчасти раскаивающийся в том, как он обращался с Джиксом, возглавил команду носильщиков, и за считанные минуты машина из бога превратилась в хлам.

— Знаешь, за всё это время проклятый автомат не сыграл ни одной из моих любимых песен, — сказал Колотун, после того как Вурлитцер переехал на новую квартиру. — Хорошо, что ты отправил Авалона наверх.

Джикс надеялся, что в отношении Вурлитцера оправдается старая пословица: с глаз долой — из сердца вон. Так оно и случилось: Кошмары принялись стирать с физиономий светящуюся боевую раскраску, и юноша-ягуар понял, что машина окончательно побеждена.

— Мы уходим отсюда! — объявил он своим солдатам. — В Корпус Кристи есть лодки, которые перешли в Междумир. Их хватит, чтобы перевезти всех нас вместе со всеми спящими междусветами в Великий Город Душ.

— Значит... — заикнулся Малыш Ричард, который всюду следовал за Джиксом по пятам, — существуют и боги-ягуары, и король, да ещё и целый город душ?

— Да, — отозвался Джикс.

— В Мексике?

— Живые называют это место Мексикой, но Город Душ возник тогда, когда ещё не было никаких наций.

Джикс осмелился пойти в кладовку с сёдлами на последнее свидание с Вурлитцером лишь вечером накануне их ухода. Он сделал это, потому что в глубине души всё ещё побаивался зловещего автомата. Наверняка он являлся бы Джиксу в кошмарах, если бы послесветы были способны видеть сны. Юноша не знал, почему. У машины не было ни рук, чтобы схватить его, ни ног, чтобы дать пинка; даже голоса у неё не было — кроме того, который ей позволяли иметь Кошмары. Наверно, это-то и пугало Джикса — какую огромную власть кто-либо или что-либо может забрать над нами, стоит только нам самим отдать ему эту власть!

— Ты теперь ничто, — сказал Джикс. Вурлитцер не ответил. — Тебя сгубила собственная жадность, и ты остался без последователей. — Машина по-прежнему безмолвствовала. — А теперь ты будешь стоять здесь, всеми забытый, до скончания времён.

И тут позади Джикса раздался голос:

— Всё это произошло по воле Вурлитцера.

Джикс обернулся и увидел Малыша Ричарда с его пустой хрюшкой-копилкой.

— Он сыграл эту песню про «центр» потому, что знал — мы выведем тебя наружу и ты покажешь нам, на что способен.

Затем, набравшись нахальства, достаточного, чтобы высказать своё мнение, но недостаточного, чтобы боги-ягуары наказали его за это, Малыш Ричард проговорил:

— Вурлитцер сделал это для тебя. На твоём месте я бы его поблагодарил.

Мальчик ушёл, а Джикс прикрыл машину покрывалом, так чтобы её сверкающие огни не привлекли ничьего внимания.

Монеты кончились; не существовало никого, кто был бы в силах наделить автомат голосом. Однако Вурлитцеру было суждено сыграть ещё одну, последнюю мелодию, прежде чем замолчать навеки.

Глава 25

Супер-героиня

Алли ничего не оставалось, кроме как открыться своей «основной базе» — Миранде. Ей требовался союзник в мире живых — не просто тело, в которое она могла бы вселиться, а самостоятельно думающий и действующий человек. Такой союзник мог бы выследить скинджекеров, виновных в преступлениях против живых. Алли быстро сообразила, что пожар в Бенсон-хай не был обособленным событием. Этих психов-скинджекеров — а Алли подозревала, что их там замешано несколько — надо во что бы то ни стало остановить! У девушки были свои соображения касательно их личностей, но нельзя же вот так осуждать кого-то, не имея твёрдых доказательств. Алли всегда считала, что пока вина не доказана, человек не виноват. Одних подозрений недостаточно, чтобы обвинить Милоса и его команду обормотов.

Алли приступила к делу осторожно и деликатно. Однажды ночью, когда Миранда легла и уже почти заснула, Алли спряталась в закоулке её сознания и подкинула ей одну-единственную, как бы мимоходом мелькнувшую мысль: «Я друг, и я здесь, внутри тебя». Утром, в ту минуту, когда Миранда проснулась, Алли повторила: «Меня зовут Алли. Не бойся». Оба раза Миранда думала, что услышала это во сне, однако мысль запала ей в голову. Так что когда в тот же день в школе, во время ланча, Алли заговорила со своей хозяйкой глубоко-глубоко в её сознании, для той это не стало чем-то совсем неожиданным, как снег на голову.

«Я Алли. Я здесь, с тобой, уже довольно долгое время», — шепнула Алли.

Миранда едва не подавилась жарким, извинилась перед друзьями и поспешила в туалет.

— Ты ненастоящая, — заявила Миранда вслух. — Ты существуешь только у меня в голове. Мама права, я слишком мало сплю.

«Я действительно в твоей голове, — подтвердила Алли. — Но я настоящая. Поговорим позже». После чего вышла из своей хозяйки, давая той время поразмыслить над этой новой напастью.

Тем же вечером, когда Миранда сидела за уроками, Алли снова проникла в неё. Она не стала полностью подчинять себе тело девушки, ограничившись лишь присутствием в её мозгу.

«Пожалуйста, — сказала Алли. — Мне нужна твоя помощь. Если ты поможешь мне, я расскажу тебе такое, о чём никто в живом мире не знает. Только ты должна пообещать, что сохранишь всё в тайне».