Все, кроме чести - Артур Василевский

Мысли эти мгновениями проносились в головах обоих визоров. Им пока удавалось уворачиваться от мощных атак разъяренного монстра и, в свою очередь, контратаковать его. Но усталость уже подступала тяжелыми заплетающимися шагами. Антон быстро скосил глаза в сторону клети. На крайний случай есть куда отступить. Вдвоем они смогут удерживать вход. Запирающая решетка, видимо, приводится в действие со стороны — каким-то механизмом…

И тут, словно в подтверждение его мысли, дверца клетки с глухим стуком упала вниз, закрывая путь к отступлению. Да что они там — совсем озверели? Или?.. Антон похолодел…

Это предательство: кто-то из стражей — мухафизов, вспомнилось ему их арабское название, — решил избавиться от визоров руками, точнее когтями и клыками, злобного существа. Может, уже и Мартин с Бертрамом рухнули под мечами убийц? Столетов в отчаянной злости скрипнул зубами: ну уж нет, хрен вам — мы еще посмотрим, чья возьмет!!!

Антону в пылу боя никак не удавалось овладеть эмоциями существа. В очередной раз, увернувшись и отпрыгнув от противника, он перехватил умоляющий взгляд напарника. Роман издал боевой клич и бросился на чудовище, предоставив, таким образом, напарнику секундную передышку. Столетов на миг выпал из поединка, усилием воли сосредоточился и… ему удалось! Он сумел проникнуть в сознание оборотня.

Под черепным сводом нелюдя буйствовали ярость и черная злоба. Словно в кипящую лаву окунулся визор. Но вот промелькнуло эмоционально окрашенное намерение — враг собрался атаковать наседающего на него второго визора. За долю секунды вычислив последовательность ударов, Антон приготовился. Мелькнула левая лапа, этот удар Роман сумел отбить. Тут же вперед со скоростью выпущенной из арбалета стрелы устремилась правая лапища. И вновь визор увернулся. Но очередной удар левой выбил оружие из рук мага. В следующий миг правая когтистая лапа должна была снести визору голову с плеч, но тут сбоку прямиком в подмышечную впадину ударил Антон.

Клинок вошел по самую гарду. Чудище взревело от боли, опрокинулось. Роман, не мешкая, подхватил свой меч и с размаху вонзил его в шею врагу. Оборотень забился в конвульсиях и вскоре затих.

Двери распахнулись, внутрь вошли суровые мужи. Но лица их расплылись в улыбках, а взгляды выражали одну мысль: не подкачали младшие товарищи по оружию, не подвели, стали настоящими воинами!

Антон ошалело крутил головой: тут и смеющийся Мартин, и Бертрам, похожий на кота, налопавшегося сметаны, и одобрительно похлопывающий учеников по стальным наплечникам Абдулла. Троица дозорных-мухафизов отсалютовала поднятыми вверх обнаженными клинками длинных мечей. Кавалерийские спаты — машинально отметил про себя Роман и устало покачал головой: ну и ну, ничего себе испытаньице! Кажется, в дьявольском подземелье и то было проще…

Герои, наконец, сбросили латы, умылись, а потом в их честь тут же, на поляне, был устроен пир. Подручные мухафизов принесли дубовые столы, лавки. Заставили их снедью и горячительными напитками. На сей раз друзья себя не сдерживали — высокого начальства в лице Гунтара и Далмация рядом не наблюдалось, а потому можно было расслабиться и дать выход скопившемуся в ходе боя напряжению. Вино текло рекой, чуть погодя к нему присоединилась медовуха, или что-то похожее на нее. Дальше ребята уже ничего не помнили.

Антон очнулся посреди ночи. Дико хотелось пить — во рту словно развели адский огонь. Он потихоньку встал, в полутьме прошествовал к выходу. В сенях стоял бочонок с колодезной водой. Визор черпанул ковшиком, поднес трясущейся рукой к губам и принялся жадно хлебать холодную вкусную водицу. Утолив жажду, вернулся, прилег, но сон уже не шел. Он снова до мельчайших подробностей переживал недавнюю жаркую схватку. Можно сказать, это было их первым по-настоящему боевым крещением. Хотя он мог лишь предполагать, что ждет их впереди, когда они отправятся в Тартар. А в том, что такая вылазка — и не одна — им предстоит, он более не сомневался.

Глава 9

Антон все никак не мог уснуть.

Роман давно уже видел седьмой сон, похрапывал, посвистывал носом. Столетов даже позавидовал дружку: нервы, словно канаты! А вот он, видимо, чрезмерно впечатлительный. С одной стороны, хорошо: без этого не было бы той сверхчуткости, что позволяет распознавать близость и чувства разных сущностей. Но с другой…

Ладно! Прав этот негр с жутким взором: не бояться! — и все тут. Прочее само приложится.

Это успокоило. Антон стал погружаться в мирный сон… Увидел ясное небо с невыразимо белым облаком в зените… и так стало светло на душе, что захотелось плакать, но пролиться слезам не дали. Чья-то сильная рука взяла за плечо.

— Антоний! Вставай, Антоний!..

Голос звучал на грани сна и яви, пару секунд Столетов не мог понять, где он сам и откуда этот зов, но вот дошло — все наяву.

Маг вскочил.

Перед ним стоял Мартин.

— Пора, — сказал он так, что визор вмиг его понял.

В комнате едва брезжил рассвет. Антон скорее угадал, чем увидел Романа — тот, покряхтывая спросонья, спешно одевался. Мартин не торопил, но молчаливое присутствие действовало так, что оба мага собрались за полминуты.

— Идем! — только и проронил наставник.

Вышли в предрассветный холодок. Густой туман казался порождением чьей-то больной фантазии, выглядывающие из него ветви деревьев — руками неведомых чудищ… Антон поежился.

— Что за тревога в такую рань? — спросил он, зябко передернув плечами.

— Прибыл Гунтар, — объявил Мартин. — Хочет видеть вас.

Ничего себе новость! Наверняка случилось что-то чрезвычайно важное… Однако и Злобин, и Столетов уже научились держать свое любопытство в себе. Чего зря языком трепать? Граф просто так свиту и коней гонять не станет. Сейчас сам все и разъяснит.

Они вскочили на рысаков и понеслись по лесной тропе в сторону лагеря бахисов. Рассветная скачка прошла без осложнений, и вскоре они въезжали в раскрытые стражами ворота поселка. Спешились и направились к приметному строению префекта.

Мартин и двое его подопечных вошли к Бертраму. Здесь ярко горело несколько огней, во главе стола сидел Гунтар в походных доспехах, поодаль — Бертрам и Абдулла. Антону бросилось в глаза, что граф заметно потемнел, осунулся: видимо, общаться с королем вообще нелегко, а когда твоя служба терпит жестокие конфузы, нелегко вдвойне. Это Антон постиг враз, а второй секунды хватило, чтобы угадать мысли главы всесильной службы: король жестко поставил перед графом задачу ликвидировать группу заговорщиков. Срок — три дня.