Последний гвоздь - Стефан Анхем

– Не понимаю, чем ты занимаешься, – она выдернула руку. – Но если ты сейчас же не успокоишься, я забираю детей и ухожу, как только хоть чуть-чуть поедят. Что касается дома, то поручителями выступали и брали на себя первый взнос мои родители, так что до понедельника соберешь свои вещи. Дети тебя никогда особенно не интересовали, так что должно хватить пары часов раз в две недели.

– Ты что опять заходила к этому Адаму и курила тайком? А? Не хочешь признать это? И как долго тебя не было дома? Час? Два?

Лоне покачала головой, не сводя с него глаз.

– Не знаю, осознаешь ли ты, как ты сейчас близок к черте. Но нет, к Адаму я не ходила. Зато мы с Беньямином ходили за продуктами, а по дороге домой зашли на детскую площадку. Потом я разобралась со стиркой, сделала уборку с пылесосом, пока ты не пришел и снова все не заляпал, и приготовила ужин. И раз уж мы тут друг друга допрашиваем, хотела бы услышать от тебя, откуда вдруг такой бардак у меня в нижнем белье. Катрин, Беньямин! Если не придете, сяду есть без вас!

– Любимая, что еще за бардак? – Сомнений не осталось. Они здесь были.

– Любимая? Мы разве не прошли этот этап много лет назад?

– Лоне, я совсем не хочу ругаться. – При помощи дубликатов они забрались в дом и смогли найти мобильник. И теперь он исчез. Единственный шанс хоть какой-то ясности в этом хаосе ускользнул у них из рук.

– Не хочешь? Ты ведь только этим и занимаешься, когда оказываешься дома.

Хеск выдвинул стул, сел и налил стакан воды, которую выпил залпом.

– Меня беспокоит только тот мобильник, и пока вы ходили в магазин и гуляли в парке, они должно быть… – Он осекся и замолчал в тот же момент как на кухню зашел Беньямин. – Но… – Паника, ругань, чувство, что все пропало, мгновенно исчезли, – вот же он!

– О чем ты? – спросила Лоне.

– Мобильник, который я искал.

– Аа, этот. Беньямин его не выпускал из рук, с тех пор как ты позвонил и устроил игры в гестапо. Только он его успокаивает.

– Ох, ну и хорошо! – он рассмеялся и встал. Беньямин спас телефон. – Просто отлично! – Если бы он не взял мобильник на площадку, он бы точно пропал. – А теперь папе нужен его телефон, – протянув руку, он подошел к Беньямину. – Отдашь папе?

– Нет. Мой. – Беньямин спрятал руки за спиной.

– Нет, Беньямин, все-таки он папин. – Он снова рассмеялся, стараясь оставаться максимально спокойным.

– Не папин. Мой. – Беньямин покачал головой, и Хеск в конце концов не придумал ничего лучше, как взять сына за руку и выкрутить у него из ладони мобильник.

– Не бери мой тефон! Мой тефон! Папа забрал мой тефон! – Беньямин, плача, побежал к Лоне, которая взяла его на руки и стала утешать.

Лучше всего будет оставить их одних, поэтому Хеск поспешил обратно в спальню, закрыл дверь и убрал кучу одежды с рабочего стула, прежде чем усесться туда с мобильным. Затем воткнул зарядное устройство в удлинитель за монитором, сдул пыль с телефона и осторожно засунул тонкий штекер в мобильник. Наконец он нажал красную кнопку включения.

Сначала ничего не происходило.

Позже тоже.

Экран оставался темным.

Несмотря на то, что он сумел выдуть еще несколько песчинок и проверил, что провод цел.

Несмотря на то, что через минуту еще раз попробовал нажать на красную кнопку.

Мобильник не отвечал.

Через секунду внутри него засели сомнения. Как будто его прошлая железная готовность докопаться до сути в расследовании была не более чем тончайшей оболочкой, треснувшей при ближайшем рассмотрении.

Вот экран наконец засветился. Как будто он просто проверял Хеска на прочность, чтобы убедиться, как быстро он сломается.

В телефоне было много того, что они могли проанализировать, но в данный момент он искал только одно.

Номер Контакта1.

Пару раз щелкнув адресную книгу телефона, он сумел отыскать четыре последние цифры: 89 32. Затем он достал свой мобильник и позвонил Мортену Хейнесену.

– Привет, – ответил Хейнесен уже после одного гудка. – Как идут дела?

– Ну несмотря на всякие «если» и «но», – ответил он, слыша, как звонят в дверь. – Любимая, откроешь? – крикнул он в сторону кухни. – Сорри, слесарь пришел. А как у вас дела?

– Только тебя ждем. Торбен подключился к сети и сейчас запустил VPN, так что не хватает только номера.

– 26 58 89 32.

– 26 58 89 32, – повторил Хейнесен, а на заднем плане номер еще раз проговорил Хеммер. – Слушай, я тут кое о чем думаю, – продолжил Хейнесен, пока звонки в дверь не прекращались, – все это предприятие. Так ли разумно не информировать…

– Любимая! – снова закричал он и не получил ответа. – Мортен, мне надо бежать. Я перезвоню.

– О’кей, понял. Ничего срочного. Поговорим, когда закончишь.

Хеск сбросил звонок и выбежал из спальни.

– Не слышишь, что в дверь звонят? – спросил он, проходя мимо стола, за которым ела Лоне с детьми.

– Да, но как видишь, мы едим, и никто из нас сейчас не ждет гостей.

В прихожей он отпер оба замка, открыл дверь и замер, увидев посетителя.

– А вот и ты! Долго же ты, – засиял фирменной улыбкой Слейзнер. – Надеюсь, я не помешаю.

23

Хейнесен только что убрал модель корабля «Звездные войны Раб 1» в спальню, когда услышал в гостиной голос Юли Берн сторфф.

– Торбен, это случайно не шлем того Боби?

Он поспешил обратно и увидел, как она поднимает с полки пронумерованный шлем.

– Как его? Точно, Боби Фетт. Да? – Она надела его и повернулась к Хейнесену. – Привет, меня зовут Бобби, и я робот.

– Боба Фетт, – поправил он. – И я бы предпочел, чтобы вы поставили его на место.

– Упс! Сорри, – Берн сторфф сняла шлем и отдала Хейнесену, который аккуратно вернул его на место на полке. – А что, он дорого стоит? Можно спросить, сколько?

– Достаточно, учитывая, что он по-прежнему целый, с автографом Джереми Буллока на внутренней стороне. То есть не Темуэра Моррисона, а актера из оригинального фильма.

Бернсторфф кивнула.

– Значит, на тусовку с ролевиками его не взять.

– Чай, кофе? – спросил он, чтобы сменить тему.

– Чай – самое то. Спасибо!

– А я бы предпочел кофе, если можно, – сказал сидящий на диване и работавший с ноутбуком на коленях Хеммер.

– Конечно! Без проблем, – Хейнесен вышел на кухню и поставил на плиту ковшик с водой, а сам в ожидании, когда закипит вода, сел за стол, где места хватало лишь на одного.

Они