Код фортуны - Наталья Калинина

Карты подтвердили то, что она уже и так знала: было магическое вмешательство. К сожалению, они не говорили, нападению кого – мужчины или женщины – Вадим подвергся. Но это уже и не было Инге так важно. Она увидела, что вмешательство грубое, дилетантское и избавиться от него несложно.

Когда она собрала колоду, чтобы спрятать ее обратно в ящик, неловко выронила на пол две карты. Подняв их, Инга нахмурилась, потому что то, что показали упавшие карты, ее встревожило: Вадим ей вдруг увиделся беззащитным, поверженным воином.

– Не может быть. Я недавно обновляла защиту и ему, и Ларе.

О безопасности брата и его жены она пеклась особо. Еще памятны были случаи, когда именно ее защиты и спасли близких от гибели. Ее защита даже сумела остановить мощный поток древнего проклятия, наложенного давно умершей ведьмой, выдержала, не сломалась, спасла Вадима от предрекаемой гибели.

Может, Инга где-то ошиблась? В одном из двух случаев – или где-то напортачила, когда ставила брату защиту, и в итоге ничего не вышло. Либо сейчас неверно интерпретировала выпавшие карты.

Но как бы там ни было, вернуться к вопросу защиты она решила уже завтра. А сейчас, раз уж спать ей все равно не суждено идти рано, решила почистить брата от чужого вмешательства.

Еще через час она уже стояла под душем – уставшая, но довольная выполненной работой. Горячие струи массировали плечи, и Инге подумалось, что она бы так и стояла под этим горячим водопадом долго-долго. И все же интересно, кто попытался Вадьку таким грубым способом сбить «с пути истинного»? Грубая работа, очень грубая. Инге почему-то вспомнилась недавняя клиентка Карина, которая просила приворожить любимого человека. Вот какая-нибудь такая Карина, не отягощенная муками совести, купила у метро «самоучитель по колдовству», прочитала за три дня первые тридцать страниц, возомнила себе, что уже все может, и попробовала свои силы на Вадиме. Ну что ж, все, что ей удалось, – это внести маленький раздор в семью. Больше у той дамочки ничего не получится. Инга удовлетворенно улыбнулась, потянулась за флаконом с шампунем и налила из него на ладонь немного ароматной жидкости.

После душа она пошла не в спальню, а на кухню, так как сон пропал и, наоборот, захотелось чаю. А на кухне к желанию чая добавилось и желание поесть. Поэтому Инга приготовила салат, нарезала ветчины, сделала яичницу и поужинала. А потом уже заварила и чай и выпила его неторопливо, с наслаждением.

Она легла в кровать и уснула так быстро, что даже не успела угнездиться поудобней.

Ей снилось, что она идет по гладкой, обточенной морской водой круглобокой гальке вдоль кромки прибоя. Волны ласково и робко касаются ее стоп и тут же отбегают, будто застеснявшись. Инге в этом сне было двадцать четыре года, она еще, как и в жизни в том возрасте, не перекрасила свои натурально-светлые волосы в черный цвет, была беспечна и счастлива, без вечно свежего клейма-воспоминания на душе, от которого хотелось избавиться. Ее жизнь еще не переломлена о колено предательством близкого человека, Инга радостна, счастлива, влюблена, открыта надеждам и ожиданиям.

Она шла по кромке воды, и влажная от морских брызг юбка летнего платья липла к ногам, а новые босоножки Инга несла в руках и размахивала ими, как девочка. Брела она не бесцельно, а шла к бабушке, которая уже поджидала ее под небесно-голубым куполом зонта от солнца.

Все было как наяву, даже запахи – моря, шашлыков, тонких духов, которыми она пользовалась в тот период своей жизни, – осязались. И прикосновения к босым ступням прохладных волн тоже чувствовались по-настоящему. И солнце палило шею и оголенные плечи. И полуденный воздух казался влажным и жарким, как в сауне, вдыхался тяжело. Все было как наяву, за исключением одной детали: пляж оставался пустынен, и только один-единственный голубой зонт портил сплошное полотно золотого песка.

Под зонтом ее ожидала бабушка.

– Здравствуй, Инночка, – сказала бабуля, когда Инга присела под зонтом на краешек расстеленного покрывала. – Давно хочу с тобой поговорить, но к тебе в последнее время сложно пробиться.

Инга не удивилась такому заявлению бабушки: закончив университет, она какое-то время ударно трудилась в одной маленькой фирмочке в отделе кадров. Да, но если сейчас она идет по берегу моря, значит, она не в Москве, а в городке, в котором родилась. Значит, приехала в отпуск к бабушке. Тогда почему старушка сказала, что не может к ней «пробиться»?

Бабушка не дала задать ей вопрос, сразу, будто боялась, что их прервут, перешла к сути:

– Инночка, я хотела тебе напомнить, что Сила тебе дана для добра. Любовь, добрые дела и помыслы ее защищают и множат, темные дела разрушают. Ты умница, слушаешь меня, не используешь свои способности во вред другим. Так и держи – этим и себя сохранишь, и другим поможешь. Что бы ни случилось, Инночка, не оступайся! Не оступайся, заклинаю. Иначе погубишь себя. Темное возвращается в троекратном размере.

Инга хотела сказать, что ей об этом известно: бабушка не уставала повторять ей это по нескольку раз, и этот урок она усвоила еще в детстве. Но промолчала. Почувствовала, что раз бабушка посчитала нужным напомнить «золотое правило», значит, так было надо.

– Запомни это, Инночка. А сейчас, прежде чем я пойду, можешь задать мне один вопрос – любой, – сказала бабушка, и Инга в этот момент поняла, что на самом деле ей во сне не двадцать четыре года, а тридцать без одного дня. И находится она не на пляже, а в бабушкином мире – там, куда старушка ушла после своей смерти. Понятна стала и торопливость той: ей на встречу с внучкой давалось действительно немного времени.

– Ба, объясни, пожалуйста…

– Тшш… – вдруг прервала ее старушка, прикладывая указательный палец к губам и прислушиваясь к чему-то. Инга послушно замолчала и в этот момент услыхала какую-то смутно знакомую короткую мелодию, которая проиграла два раза и пошла на третий круг.

– Инночка, беда! – всполошилась бабушка. – Беги, беги, не опоздай!

И на этом месте Инга проснулась.

Мобильный, лежащий на прикроватной тумбочке, мигал огнями и сигналил мелодией, которую Инга и услышала во сне. Еще окончательно не проснувшись, стараясь удержать в памяти детали ускользающего сна, Инга протянула руку к тумбочке и взяла телефон.

– Алло? – сонно спросила она.

– Инга? – В трубке раздался незнакомый женский голос. – Это Ольга, Ларисина мама.

– Да, Ольга, я вас слушаю! – уже другим тоном ответила Инга, мгновенно проснувшись. По ночам просто так не звонят. Плюс бабушка во сне предупредила о беде. – Что случилось?

Первым делом подумалось о Ларисе. «Убью, братец, если по твоей вине Ларка что-то отчебучила!»