Сосны. Последняя надежда - Блейк Крауч

– Завтра?

– У нас нет снаряжения для ночного боя.

– Ты подумал о безоружных людях в долине? Ты подумал о моей семье?

– В темноте нас всех перебьют, и ты это знаешь. И в итоге мы просто потеряем наш единственный шанс спасти этих людей.

– Будь оно все проклято!

– Думаешь, мне не хочется ринуться в город, паля из автомата?

Не ответив, Итан двинулся к тоннелю.

– Куда ты? – бросил ему вслед Алан.

– Найти свою семью.

– Если ты пойдешь туда ночью, итог будет только один – тебя съедят. Там сотни этих тварей.

Сделав два шага по тоннелю, шериф остановился.

– Я могу представить себе, что ты чувствуешь, – продолжил Спир. – Если б там была моя семья, ты не смог бы меня удержать. Но ты умнее, чем я, Итан. И ты, конечно же, понимаешь, что твоя смерть сегодня ночью во время самоубийственного выхода в город не спасет ни твоих родных, ни чьих-либо еще.

Черт. Он был прав.

Бёрк повернулся и резко, яростно выдохнул.

– Значит, жителям Заплутавших Сосен придется провести еще одну ночь в темноте и холоде, без еды и воды, в долине, кишащей аберами, – медленно произнес он.

Алан подошел поближе к нему. Далеко внизу, в тоннеле, по-прежнему слышались выстрелы.

– Надеюсь, те, кто пережил вторжение изначально, найдут безопасное место, чтобы отсидеться, – произнес Спир. – Где сейчас твоя семья?

– Я оставил их в пещере, за запертой дверью, на полпути вверх по горе.

– Значит, они в безопасности.

– Мы не можем точно знать этого. И еще есть группа в школе, – напомнил Итан. – В подвале. Восемьдесят или девяносто человек. Что, если просто…

– Слишком рискованно, – не дал ему договорить Алан. – И ты это знаешь.

Шериф кивнул:

– А что насчет ворот в ограждении? Они по-прежнему распахнуты настежь. И еще тысяча или тридцать тысяч аберов могут просто войти в нашу долину, если захотят!

– Я попросил главного техника разобраться с этим. Он сказал, что мы не можем включить ограждение изнутри комплекса.

– Почему?

– Очевидно, Пилчер заблокировал внутреннюю систему. Единственный способ включить ограждение и закрыть ворота – это ручное управление.

– И могу предположить…

– Да, оно находится на ограждении. Если б все было так легко, получилось бы скучно, верно?

– Надо послать туда кого-нибудь, – сказал Итан. – Прямо сейчас.

– Есть потайной выход на южном склоне горы. Он всего в четверти мили от ограждения.

– Пошли этого своего техника и пару охранников.

– Ладно. Но пока я этим занят… – Алан оглянулся через плечо на толпу людей, бродящих по ковчегу. – Они ничего не знают. Просто услышали выстрелы и спустились посмотреть, что происходит.

– Я поговорю с ними, – согласился Бёрк и направился к толпе.

– Будь с ними помягче, – произнес, глядя ему в спину, безопасник.

– С чего бы? – обернулся шериф.

– Потому что это единственная жизнь, какую они знают, а ты собираешься разбить ее вдребезги.

Тереза

Она резко вырвалась из сна, но, открыв глаза, увидела лишь полную, непроницаемую темноту. Бен ворочался и стонал во сне: «Нет, нет, нет!» Тереза потрясла его, чтобы разбудить, и прошептала:

– Всё в порядке, дружок. Мама с тобой.

Она уже несколько лет не говорила сыну подобных слов. С тех самых пор, когда была молодой мамашей, укачивавшей младенца. Они оба засыпали тогда под тихий шорох сиэтлского дождя, доносившегося сквозь треснувшее стекло в детской.

– Что происходит? – спросил проснувшийся Бен.

– Мы все еще в тюремной камере, но живы и целы, – ответила Тереза.

– А где чудовища?

За решетками было тихо – ни звука, ни движения, – и это нервировало.

– Думаю, они пока что ушли, – предположила Тереза.

– Я очень хочу пить.

– Знаю, дружок. Я тоже.

– Вроде бы за стойкой в вестибюле был кулер с водой?

– Кажется, да.

– Может быть, мы сможем проскользнуть туда и попробуем взять…

– Я не думаю, что это хорошая идея, Бенджамин, – неожиданно произнес женский голос во мраке по ту сторону решетки.

Тереза вздрогнула:

– Кто здесь?!

– Ты не узнаешь мой голос, дорогая? Как ты можешь! Ты изливала мне душу каждый четвертый четверг месяца за последние…

– Пэм? Боже, что ты тут…

– Несколько часов назад я услышала ваши крики и увидела, как аберы загнали вас в шерифский участок, – объяснила из темноты Памела. – Я так рада видеть, что вы оба невредимы, ты даже не представляешь! Это была хитрая идея – запереться здесь, Тереза.

Миссис Бёрк ожидала, что ее глаза хоть до какой-то степени приспособятся к темноте, но по-прежнему не могла различить даже собственную руку, поднесенную к лицу.

– Я не совсем понимаю, что случилось здесь вчера ночью, – продолжила ее собеседница. – Твой муж показал горожанам аберов?

– Он рассказал им все, – ответила Тереза. – Об аберах. О наблюдении. Про то, что они попали в будущее через две тысячи лет. Что мы – единственные, кто остался в мире.

– Так он действительно это сделал? Вот мерзавец… Эй, не смотри на меня так!

Тереза ощутила, как в основании затылка словно бы стягивается холодный узел.

– Здесь же темно, как в яме, – сказала она.

– Да. Темно. Но я вижу, как ты держишь Бенджамина в объятиях и таращишься в темноту примерно в том направлении, где я сижу. И мне не нравится…

– Как ты нас видишь?

– Это называется очки ночного видения, Тереза, и это не первый раз, когда я разглядываю тебя сквозь них.

– О чем она говорит, мама? – подал голос ребенок.

– Бен, я не… – начала объяснять миссис Бёрк, но Памела перебила ее:

– Бенджамин, я говорю о том случае, когда застала твоих мать и отца тайком выходящими из вашего дома на Шестой улице, после наступления темноты. Ты же знаешь, это строго запрещено.

– Не говори так с моим сыном! – прикрикнула на нее запертая в камере пленница.

– Не говори так с женщиной, которая целится в тебя из оружия двенадцатого калибра, – послышалось из-за решетки.

На миг наступило полное молчание. Тереза пыталась представить себе эту картину – Пэм сидит в полной темноте перед их камерой, надвинув на глаза очки ночного видения и наведя на них с Беном дробовик.

– Ты наставляешь оружие на моего сына? – Миссис Бёрк пыталась спросить это невозмутимо, но голос ее дрогнул, выдавая нарастающие в ее душе ярость и страх.

– Я собираюсь пристрелить и его тоже.

Силы окончательно покинули Терезу. Она привстала на колени и попыталась заслонить Бена своим телом.

– Да на здоровье! – хмыкнула Памела. – Мне надо всего лишь… – она словно бы немного переместилась, так как голос ее теперь звучал из другой точки, – … встать и пройти к другой стороне камеры. Тогда у меня опять будет четкий прицел.