Комната смерти - Джеффри Дивер

— Что у тебя? — спросил Мецгер.

Спенсер Бостон сел, стряхнул соринку с брюк, которая оказалась катышком на ткани, и потянул было за нитку, но тут же спохватился. Похоже, Бостон почти не спал. Вид у него был осунувшийся, что, впрочем, неудивительно для человека шестидесяти с лишним лет.

«А я как выгляжу? — подумал Мецгер, потирая подбородок. — Не забыл ли побриться?»

Оказалось — нет.

Несмотря на репутацию Мецгера, Бостон не боялся сообщать ему плохие новости. Опыт работы агентом в Центральной Америке придавал ему силу духа, позволяя спокойно себя чувствовать в присутствии любого более молодого бюрократа, сколь бы дурным нравом тот ни обладал.

— Ничего, Шрив, — бесстрастно ответил он. — Ничего. Я проверил все обращения к файлам с ордером на убийство. Всю исходящую электронную почту и файловые серверы. Поручил нашим компьютерщикам, — может, они что найдут. И безопасникам в Хомстеде. Никто не получал к этим файлам доступа, кроме тех, кто в списке. А это значит, что кто-то, вероятно, спер документ со стола — здесь, в Вашингтоне или Флориде, каким-то образом вынес его наружу, а потом скопировал или отсканировал — дома или в копицентре.

В НРОС и его филиалах автоматически фиксировалось любое копирование документов и вход в систему.

— Копицентр… Господи!

— Потом я еще раз просмотрел данные о проверке персонала, — продолжил административный директор. — Никаких намеков на какие-либо проблемы с особыми заданиями у кого бы то ни было. Большинство наших людей знали, чем мы занимаемся, прежде чем идти к нам работать.

НРОС была создана после событий одиннадцатого сентября в основном для целенаправленного устранения врагов, а также проведения иных радикальных операций, таких как похищения и подкуп. Большинство специалистов конторы имели за плечами военную службу и лишали людей жизни на протяжении своей карьеры еще до прихода в НРОС. Казалось невообразимым, что кто-то из них вдруг мог передумать и расстроить планы организации. Что касается прочего персонала, то Бостон был прав: большинство кандидатов знали, чем занимается организация, прежде чем подписать контракт.

Если только, конечно, они не поступили сюда именно ради этого. Презренные кроты.

— Придется искать дальше, — сказал Мецгер. — И ради всего святого, нельзя допускать новых утечек. Он и так уже слишком много знает.

Волшебник…

Бостон нахмурил седые брови.

— Они ведь не… — прошептал он. — Нас ведь это не прикончит?

Мецгер не имел ни малейшего понятия, что думают по этому поводу в Вашингтоне, поскольку после первого телефонного звонка он больше не слышал от Волшебника ни слова.

«В Комитете по разведке начались дискуссии на тему бюджета. Внезапно. Не пойму, с чего бы…»

— Господи, Шрив. Они просто не могут. Мы — лучшие, кто способен справиться с подобной работой.

Что ж, верно. Но, судя по всему, не самые лучшие из тех, кто способен держать суть этой работы в тайне.

Вслух Мецгер говорить этого не стал.

— Что ты еще знаешь о расследовании, о полиции? — спросил Бостон.

— Немногое, — осторожно ответил Мецгер. — Пока что они сплачивают ряды. Просто для надежности.

Он бросил взгляд на свой магический красный телефон, в который была встроена капсула с кислотой, чтобы за несколько секунд уничтожить память устройства. Никаких сообщений на экране не появилось. Мецгер шумно выдохнул.

— Собственно, вряд ли расследование движется слишком быстро. Я выяснил имена тех, кто им занимается, и проверил, кто они. Копы собрали небольшую команду, чтобы не особо бросаться в глаза, и работают не под стандартной эгидой Управления полиции Нью-Йорка. По сути, это лишь прокурор Нэнс Лорел, еще двое и некоторая группа поддержки. Главная у них — детектив по имени Амелия Сакс, а второй — полицейский консультант Линкольн Райм. Какое-то время назад ушел в отставку. Они работают из его квартиры в Верхнем Вест-Сайде. Личное жилье, не штаб-квартира.

— Райм… погоди. Я о нем слышал, — нахмурился Бостон. — Он знаменитость. Я видел с ним телепередачу. Лучший криминалист в стране.

Мецгер, естественно, об этом знал. Вчера ему сообщили, что Райм был тем самым другим следователем, который искал против него улики.

— Знаю. Но он полностью парализован.

— Какое это имеет значение?

— Спенсер, где находится место преступления?

— А, ну да. На Багамах.

— И что он, по-твоему, станет делать? Кататься в песке, разыскивая стреляные гильзы и отпечатки шин?

Глава 26

— Так вот они какие, Карибы!

Держа руку на рычаге управления темно-красной инвалидной коляски, Линкольн Райм выехал из дверей аэропорта имени Линдена Пиндлинга в Нассау. Его тут же окутала намного более жаркая и влажная атмосфера, чем он помнил за многие годы.

— Аж дух захватывает! — объявил он. — Но мне нравится.

— Помедленнее, Линкольн, — попросил Том.

Но Райм не собирался его слушать. Он чувствовал себя словно мальчишка в рождественское утро. Впервые за много лет он оказался в другой стране, и его радовала сама перспектива поездки, а также надежда, что это может принести реальные вещественные доказательства по делу Морено. Ему было почти стыдно признаться, почему он решил прилететь сюда. Виной всему была та самая интуиция, о которой постоянно упоминала Амелия Сакс. У него было такое чувство, что получить свою пулю на миллион долларов и прочие доказательства он сможет, лишь подкатив прямо к капралу Михалу Пуатье и расспросив его. Лично.

Райм знал, что капрал искренне встревожен смертью Роберта Морено, а также тем, что начальство использовало его как пешку, чтобы задвинуть дело в долгий ящик.

«Любой вопрос с инспекциями и лицензиями я решал вовремя, тщательно и честно…»

Райм подумал, что вряд ли потребуется много усилий, чтобы убедить капрала помочь ему.

В итоге Том взял на себя тяжкий труд по бронированию авиабилетов и отеля, вися на телефоне и слушая скверную музыку, — о чем