Израильско-палестинский конфликт. Непримиримые версии истории - Каплан Нил

Лучше всего Израиль ладил с Францией; с ней было налажено негласное сотрудничество в области закупок оружия, обмена разведданными и ядерных исследований. Американцы и британцы делали все возможное, чтобы затягивать свои, как правило, отрицательные ответы на просьбы Израиля о предоставлении оружия или заключении договоров, надеясь любой ценой избежать гонки вооружений, в которой СССР объединится с арабским миром против них и Израиля. Тайные попытки заставить лидеров Египта и Израиля встретиться и обсудить условия англо-американского мирного плана, известного как «Проект Альфа», которые предпринимались в 1955 и 1956 гг., закончились ничем, поскольку Насер, Бен-Гурион и Шарет умело уклонялись от взятия на себя обязательств — каждый по своим собственным соображениям[294].

Ни Насер, ни Бен-Гурион не хотели, чтобы международное сообщество сочло их инициаторами новой войны, но и египтяне, и евреи устраивали провокации на общей границе и делали все возможное, чтобы вынудить противника начать полномасштабные боевые действия. С израильской точки зрения продолжающийся цикл трансграничных вылазок и операций возмездия — в отсутствие крупных поставок вооружений или гарантий безопасности со стороны трех западных держав — усиливал давление на израильское правительство со стороны военных и политиков, требовавших рассмотреть возможность превентивного нападения на Египет прежде, чем он сможет поставить на вооружение новое советское оружие, которое будет направлено против Израиля. Хотя сам Давид Бен-Гурион, занимавший в то время посты премьер-министра и министра обороны, сопротивлялся этому давлению, глава генштаба Моше Даян и другие руководители искали способа спровоцировать Египет на нападение, надеясь втянуть в войну еще и Иорданию, чтобы у Армии обороны Израиля (ЦАХАЛ) появилась возможность «выправить» границы Западного берега, определенные в 1949 г. и казавшиеся им малопригодными для обороны[295].

Соперничая между собой за лидерство в регионе, иракский, сирийский и египетский режимы вовсю разыгрывали карту тлеющего палестинского недовольства, и в 1956 г. стало понятно, что войны не избежать. Агенты Насера разжигали националистические чувства арабов и волнения среди палестинских беженцев в Иордании, вынудив юного короля Хусейна освободить от должности британского генерала Глабба, основателя и командующего (Иорданским) Арабским легионом, и сделать армию своей страны полностью арабской, уволив со службы практически всех британских офицеров[296]. В январе и апреле 1956 г. генеральный секретарь ООН Даг Хаммаршёльд лично посетил регион с целью призвать стороны к порядку, заставить их уважать соглашения о перемирии, подписанные в 1949 г., и предотвратить грозящую войну.

Тем временем в ответ на неожиданную июльскую национализацию Насером Компании Суэцкого канала разразился настоящий международный кризис: морские державы созвали Конференцию пользователей Суэцкого канала, которая безуспешно попыталась оказать давление на египетского лидера, заставив его отказаться от своих вызывающих действий. Такие события во внешнем мире израильское высшее руководство сочло хорошим знаком: оно, как утверждает историк Бенни Моррис, уже взяло курс на войну, «подталкиваемое настойчивыми булавочными уколами диверсантов, воинственностью общества, рвущимся в бой офицерским корпусом, представлением об угрозе „второго раунда“ со стороны Египта и остального арабского мира, а также Францией»[297]. Во время сверхсекретной встречи на высшем уровне в Севре под Парижем 22–24 октября 1956 г. Великобритания, Франция и Израиль разработали трехсторонний план по захвату Суэцкого канала и свержению Насера[298].

29 октября израильский воздушный десант высадился на перевале Митла, расположенном в глубине египетской Синайской пустыни и неподалеку от Суэцкого канала, обеспечив тем самым первую часть заранее согласованного предлога для британского и французского военного вмешательства. Под видом защиты Суэцкого канала от конфликтующих сторон британцы и французы начали военную интервенцию, практически полностью уничтожив египетские военно-воздушные силы и высадив десант в Порт-Саиде. Однако их части, подчинившись резолюции ООН о прекращении огня, были вскоре вынуждены остановить так и не законченный захват зоны Суэцкого канала[299].

К этому времени трехсторонний сговор был уже раскрыт, чем воспользовался Советский Союз, руководитель которого направил письма с суровыми угрозами в адрес американского, французского, британского и израильского правительств. Антиколониальный гнев в Египте, на Ближнем Востоке и по всему развивающемся миру вспыхнул с новой силой и положил конец надеждам Израиля примкнуть к неприсоединившимся странам — большинство из них теперь четко идентифицировали Израиль с клонящимися к закату колониальными державами. Суэцкая/Синайская война спровоцировала напряженность и внутри англо-франко-американского союза, поскольку администрация Эйзенхауэра была застигнута врасплох агрессивным поведением своих трансатлантических союзников и почувствовала себя обманутой.

Бои между египетскими и израильскими силами на Синае закончились 5 ноября — при посредничестве ООН обе стороны согласились на прекращение огня. За семь дней сражений погибло несколько тысяч египтян, 500 палестинцев из сектора Газа и 190 израильтян; 800 израильских солдат получили ранения, а около 4000 египтян были взяты в плен[300]. В результате неимоверных дипломатических усилий, предпринятых Хаммаршёльдом и министром иностранных дел Канады Лестером Пирсоном, Генеральная Ассамблея создала и направила в регион Чрезвычайные вооруженные силы ООН (United Nations Emergency Force, UNEF), которые должны были занять позиции вдоль египетско-израильской границы. В начале марта 1957 г., поддавшись давлению со стороны американцев и ООН, ЦАХАЛ окончательно отступил, передав частям UNEF свои позиции в секторе Газа и Шарм-эль-Шейхе. Израильтянам, которым так и не удалось добиться твердых гарантий, не оставалось ничего другого, кроме как довериться способности UNEF предотвращать проникновение федаинов из Газы в Израиль и контролировать морские пути в Тиранском проливе, а также положиться на обещание США оказать Израилю помощь в обеспечении свободы судоходства.

Следуя одной и той же схеме, каждая из арабо-израильских войн, начиная с войны 1948–1949 гг., оставляла за собой череду последствий и нерешенных проблем, которая становилась зародышем следующей войны. Какие-то вопросы не были прояснены в ходе сражений, другие — новые противоречия или поводы для недовольства — возникали как результат самих боевых действий[301].

После Суэцкой/Синайской войны 1956 г. напряженность на границах снизилась, что в короткой перспективе означало достижение Израилем одной из его главных военных целей. В период, последовавший за войной 1956 г., Израиль продолжал развивать и расширять экономическое и политическое сотрудничество с новыми национальными государствами в Африке и Азии, а также укреплять союзы с Турцией, Ираном и Эфиопией. Но в вопросе урегулирования отношений и заключения мира между Израилем и арабскими государствами ничего, по сути, не изменилось. «Парадоксальным образом, — замечает Бенни Моррис, — политическим итогом войны 1956 г. стала явная и существенная радикализация конфликта»[302].

Несмотря на поражение, которое Насер потерпел от британских, французских и израильских вооруженных сил, в Египте и арабских странах его превозносили за «моральную и политическую победу над Израилем и империализмом»[303]. Его популярность в арабском мире взлетела до небес; вернув арабам утраченную гордость, Насер снискал лавры героя борьбы с колониализмом[304]. В ряде арабских государств произошли военные перевороты и революционные изменения; чтобы удержать у власти прозападные режимы в Ливане и Иордании, в 1958 г. потребовалось вооруженное вмешательство со стороны Великобритании и США. Сторонники Насера в Сирии, Ираке и Иордании активно использовали популярность идеи панарабского единства, было предпринято несколько недолговечных попыток консолидации и объединения арабских стран. Хотя египетский лидер и сотрудничал с ООН, не позволяя палестинским федаинам проникать на израильскую территорию из сектора Газа, казалось, что его стремление разгромить Израиль в «третьем раунде» окрепло, как только он примерил на себя мантию спасителя арабов. Его новообретенная уверенность в себе основывалась отчасти на советской помощи в восстановлении, перевооружении и обучении египетских вооруженных сил, а также на советской экономической поддержке, не в последнюю очередь — на знаковом для него проекте строительства Асуанской плотины, которая должна была содействовать индустриализации Египта.