Когда поют цикады - Стивен Амидон

– Я бы не возлагал больших надежд на местную полицию.

Только сейчас она различила, что незнакомец самую малость шамкает. И слегка растягивает слова. Так он поддатый. Ей потребовалась минута, чтобы уловить его опьянение, но теперь оно не вызывало сомнений.

– Ах, вот как? – отозвалась Даниэль на замечание мужчины. – И почему же?

Тот лишь пожал плечами. Тогда она решила зайти с другой стороны:

– Как вас зовут?

– Патрик.

– Даниэль.

Предлагать руку ей все-таки показалось чересчур нелепым.

– Разве вы не понимаете, как это выглядит для меня? – продолжила женщина. – Я встречаю вас в участке, где вы разговаривали с детективами. Потом вижу здесь. Для этого должна быть причина. Пожалуйста.

К этому слову прибегала она не так уж и часто. Как и к «простите». Похоже, Патрик это понял.

– Я сбил собаку.

– Так.

– Прошлой ночью, когда проезжал здесь.

– Часом, не большую черную?

– Так вы ее знаете?

Даниэль указала на дом.

– Да это их псина. Бондурантов. Моя дочь выгуливала ее. То есть его, Тора. Я видела его пару часов назад.

– И как он?

– Жить будет.

– Он укусил меня.

– Да ну? Мне он злым не кажется.

– Полагаю, что у него выдалась бурная ночь. – Мужчина поморщился. – Простите.

Она отмахнулась от извинений.

– Так вы сбили пса и…

– Болело не так уж и сильно, так что я просто поехал домой. А когда увидел новости, мне показалось, что копам следует об этом узнать.

– А здесь вы типа потому, что вам жаль собачку?

– В ту ночью я…

Патрик осекся. Слова так и замерли у него на кончике языка. Он пытался решить, стоит ли ему произносить их.

– Что? Что «в ту ночь вы»?

Мужчина покачал головой.

– Просто мне жаль, что в ту ночь я ничего не мог сделать.

– Да уж, мне тоже.

Он взглянул на нее, и Даниэль поняла, что ответ получился гораздо резче, нежели она подразумевала.

– Я хочу сказать, мне тоже жаль, что я ничего не могла сделать в ту ночь.

– Мне пора, – проговорил Патрик.

«Черт, Даниэль! – подумала она. – Это тебе не какой-то штукатур. Включи деликатность уже!»

Мужчина достал из кармана бумажник, и на какой-то момент Даниэль заподозрила, что он собирается дать ей денег. Однако он протянул визитку.

– На случай, если захотите поговорить.

– Но мы и так уже разговариваем, – возразила она.

– Может, потом что-нибудь произойдет. Что-нибудь прояснится.

Ну а теперь-то он что имеет в виду, черт побери? Патрик так и продолжал держать карточку, и она взяла ее и наклонила к свету уличных фонарей, чтобы прочесть.

– Не пойму – «Нуль»?

– Нет, «Нун». – Он улыбнулся. – Но я отзываюсь и на то и на другое.

В следующий момент он как будто снова пожалел о шутке.

– Мне вправду очень и очень жаль, что такое случилось с вашим ребенком.

Прощальные слова, однако мужчина не двигался с места. Он встретился с ней взглядом, и ей вдруг пришло в голову, что этот тип, этот Патрик Нун, вовсе не чокнутый, вовсе не какой-то там урод. Нет, было в нем что-то такое, чего она не понимала, но от чего не могла просто взять и отвернуться.

– То, что она мертва, вовсе не значит, что ее нет, – произнес он неожиданно абсолютно трезвым голосом.

– Конечно, – отозвалась Даниэль после секундного замешательства.

– Но вы поймете, что это зависит от вас, останется ли она среди живых.

– Это зависело от меня прошлой ночью.

– Нет, это другое.

– В смысле?

– Трудно объяснить. Но вы поймете.

Мужчина улыбнулся, развернулся и пошел прочь. Когда он завел двигатель, его машина взревела, как целых три. Проезжая мимо, Патрик не глядя махнул ей рукой. Даниэль помахала ему в ответ визиткой, что он дал ей.

Четверг

Селия

Джек только собрался на учебу, когда позвонили из полиции. Селия не хотела, чтобы сын сегодня ходил на занятия – там стены будут сотрясаться от сплетен и патетики. Задержание полицией ученика Уолдовской школы по подозрению в убийстве являлось самым громким событием на памяти горожан. И Джек оказался непосредственно замешанным в историю. Его нужно ограждать от всей этой грязи, пока истерия не утихнет. Однако Оливер взял верх. Их сын не сделал ничего дурного, так что нет причин вести ему себя так, будто он в чем-то виноват.

Несмотря на беспокойство, по пробуждении утром Селия была убеждена, что худшее для них уже позади. Да, давать показания еще придется. И люди будут шептаться за спиной. Однако вчерашнее ощущение стремительно надвигающейся катастрофы прошло. Оливер прав. Джек невиновен. Его давным-давно не было на месте трагедии, когда его друг помутился рассудком. Что подтвердила Ханна. Селии по-прежнему не доставляла удовольствия ложь сына о местонахождении той ночью, однако муж был склонен закрыть на историю глаза как на усвоенный урок.

А потом из полиции позвонили во второй раз, застигнув Оливера в дороге, – еще до рассвета он отправился на машине на работу, но после звонка вернулся. Когда муж неожиданно появился на пороге, Селия сразу же заметила, что он обеспокоенно поглаживает шрам.

– Звонила детектив Гейтс. Им снова необходимо поговорить с ним.

– О чем?

– Пока неясно. Но понадобилось срочно.

– Ты связался с Бартом?

– Он мало что сказал. Только то, что тут замешан окружной прокурор.

– А ты что думаешь?

– Да не знаю, правда. Насколько мне представляется, они все еще возбуждают дело против Кристофера.

Слова Оливера успокоили бы Селию куда больше, если бы им соответствовало поведение мужа. Вот только выглядел он еще даже более встревоженным, нежели вчера. Женщина отправилась за сыном, собиравшимся в школу. На стук он отозвался немедленно и, выслушав мать, заявил, что понятия не имеет, в чем причина переполоха. Однако, как и отец, он тоже явственно обеспокоился.

– Джек, что происходит?

– Я спущусь через минуту, – только и сказал парень и мягко закрыл дверь у нее перед носом.

Селии хотелось поехать в участок вместе с ними, однако муж счел, что сопровождать Джека лучше ему одному. К этому моменту он полностью переключился в режим адвоката. Элейн Отто будет ожидать их в участке. Данное обстоятельство встревожило Селию еще сильнее, однако Оливер успокоил ее, что это лишь мера для перестраховки.

– Жду не дождусь того момента, когда меня больше не нужно будет успокаивать, – отозвалась она.

Следующие два часа Селия провела, нервно расхаживая по дому. Просмотрела соцсети. Никаких новостей – уж точно того рода, что могли бы навредить ее мальчику. В основном обсуждали Кристофера, и по большей