Альманах «Российский колокол» №1 2020 - Альманах Российский колокол

вволю, брат с сестрой вернулись через окно в квартиру, и мальчик, укладывая сестричку спать, поглаживая ту по головке, тихо произнес:

– Пусть это будет нашим с тобой секретом.

– Ага! Гу-ы-а… – зевая, согласилась девочка.

– Маме и папе говорить об этом не будем… Они и не поверят, а если и увидят, то будут ругаться… Будем иногда с тобой летать, да? – Но малышка от ярких эмоциональных впечатлений мгновенно провалилась в крепкий сон, лишь губы ее, периодически растягиваясь в улыбку, что-то беззвучно причмокивали…

А потоки случайных вероятностей полетели дальше по вселенной, неся возможность совершиться любому чуду. Они могли выполнить любое желание. Спасти мир от голода и разрухи, решить проблемы глобального потепления, дать всем собственные шикарные дома, установить везде мир, уничтожить болезни и свалки промышленных отходов, создать новые экологические и неистощаемые источники энергии, но почему-то именно в тот момент никто на планете Земля не думал над такими глобальными вопросами.

Может быть, позже, когда очередной поток от другой гибнущей звезды вновь посетит Солнечную систему, люди будут знать о шикарной возможности спасти себя и свою планету, изменить к лучшему мир, но когда это будет – известно лишь Вселенной…

Сергей Слободчиков

Родился 26 декабря 1980 года. Клавишник, аранжировщик, композитор и продюсер группы Otto Dix.

Живет в Питере. Рисует, пишет книги, сочиняет музыку, делает компьютерные игры. Издает музыкальный журнал «Бункер». Раньше также издавал печатный литературный альманах «Город», делал художественные выставки. Через него в свое время прошло огромное количество музыкантов: он издавал музыку, делал туры, промоушен. Сейчас почти не уделяет издательской деятельности время, занимаясь только учебой: хочет стать медиком и наконец-то получить свое первое образование. Понемногу строит художественную мастерскую за городом.

О войне

Я хочу видеть танк, который прорастает цветами, автомат, где кровь – пища для нежных мыслей, мертвую крысу, что играет на флейте, ублажая звуками небесных сфер слух бездомного, что любит. Я хочу видеть счастливые лица героиновых блаженных будд, там, где они упиваются вкусом, от которого немеет язык и тепло, как любовь человеческая, течет туда, где звучит его песня. Пробудись! В руках, иссушенных горем, в глазах, красных от бессонницы, – нечто, что наполняет живой водой всё то, что страдало на солнце, приходя в этот мир с криком, а уходя с хрипом. Я хочу видеть страдание, которое в своей эволюции, проходя дорогами горя и многих печалей, перерастает в сострадание. Слабость, которая подобна слабости рожающей матери, – порождает мириады миров. Жестокость, которая подобна жестокости влюбленных, – рождает любовь. Злобу, которая подобна праведной злобе отца, – рождает уважение. Но я не хочу видеть радость, которая произрастает из чужого горя подобно цветам орхидеи, ибо они красивы, но едят еще живых и дышащих. Не хочу видеть радость сильных мира сего, они рушат то, что строится веками слабыми и тихими, теми, кто осмелился петь нежную песнь в царстве Мамоны.

Боль

Когда я появился на свет, ты уже была рядом, ты заставила меня сделать первый вздох, ты заставила меня сделать первый крик. Еще не коснулись меня руки матери, а ты уже во мне. И как бы сильно ни любила меня мать, пеленая в нежности мое тело, ты любила сильней. Прорастая откуда-то из центра моего сердца, ты проходишь сквозь мою голову и слезами растворяешься в вечности. Ты бываешь сильной и невыносимой, ты бываешь тихой и осторожной. Как огонь – то тлеешь в моих глубинах, то полыхаешь пожарищем, сокрушая мои иллюзии. Сжигая мои миры до пепелища, обнажая миру настоящего меня. Учишь меня новому. Учишь меня любить. Учишь меня сострадать. С тобой я не чувствую стыда и страха. Ты способна заглушить все чувства и слиться со мной в одно целое. Тысячу ночей я просыпался, ощущая тебя, и подолгу не мог уснуть.

Близкие умирали, оставляя меня одного, а ты была рядом и была сильней всех сильных. Женщины предавали меня, друзья бросали меня, люди кидали в меня камни, а ты была рядом и никогда не предавала. Приходила радость, но ты победила ее. Приходил покой, но и он был сломлен тобой. Приходил смех, но сразу за ним начиналась ты. Твои океаны безбрежны, ты начинаешься от начала начал, ты всюду, и всё в тебе. Время убивает даже богов, но только ты всегда возвращаешься, подобно фениксу, восстаешь из пепла и приходишь снова и снова. Ты универсальна как любовь, всё живое знакомо с тобой, никто не вправе отказаться от тебя.

С тобою крутят роман и нищий, и царь. Самые нежные слова поэтов произрастают из тебя, самые величественные поступки обязаны тебе. Ты в основе всего. Ты мой друг, моя любовница, моя жена, моя мать, мой отец, моя самая верная спутница. Когда я умирал, рядом не было ни души, и только ты выслушала мои последние слова, только ты была рядом, только ты любила меня сильней жизни. В моем одиночестве жила ты. Своим последним стоном я обязан тебе. Я пришел в этот мир – и ты была рядом, я ушел – и ты была рядом.

Самоубийца

С милой улыбкой на тонком лице в свои сорок лет она познала любовь и все ее глубины. Но ее жизнь, как озеро, привыкла лишь к легкой ряби на воде. Хрупкая лодочка, в которой она плавала по своим мирам, забрела в бездонный океан и столкнулась с бушующей стихией. Я видел ее лежащей на серой дороге возле монолитного бетонного гиганта, и какие-то люди, как птицы, махали своими крыльями подле ее тела. Любить в сорок – не то, что любить в восемнадцать. Здесь каждый шаг опасней, здесь каждый вздох – событие, здесь каждая улыбка – знак, здесь не случается ничего просто так. Первая любовь в сорок окрыляет до безумия, открывает новую вселенную, показывает улыбку мира, но за мнимым возникает настоящее. Тот, кого ты любила, уже счастлив и видит свои сны в чужой постели, он мирно спит, глаза его закрыты, ему не нужны твои звезды, твои стихи, твои миры, твое создание тяготит его, и он рад освобождению. Радуга снится ему, а теплые ладони приносят домашний хлеб в постель. Запах кофе и корицы с утра заполняет его мысли, в которых прорастает иллюзия покоя, но где-то в глубинах его сознания живет улыбка мертвеца. Твоя улыбка. Она беспокоит его сны, и он ненавидит за это тебя.

И вот ты, мирная, тихая, слабая,