Аяла и первый дракон - Екатерина Тимошина

Глава 20

Пришла в себя я в лазарете. Поняла я это исключительно по стойкому лекарственном запаху. Распахнув глаза, увидела белые стены, которые сейчас в ночи казались синими. Из окна на меня смотрела серебристая луна, а рядом с кроватью, сидя на стуле и положив голову на мои ноги, спал мужчина.

Я завозилась, пытаясь привстать на локтях и вытащить из-под него затекшую ногу. Но тем самым разбудила его.

— Ая, ты как себя чувствуешь? — раздался хриплый и взволнованный голос Дора.

— Хорошо. — также хрипло ответила я. — А почему я здесь?

— Потому что все узнали, что ты дракон. — совсем невесело хмыкнул брюнет.

— И что теперь со мной будут делать? — испуганно спросила я.

— ОСА решает. Сейчас как раз твой отец там. — пожал плечами брюнет.

ОСА – объединенный совет Альмы. Его создали после того, как стало рождаться много уравнителей, тем самым объединяя Кларо и Оскуро. И в связи с чем начали появляться вопросы, которые выходили за юрисдикцию каждого мира в отдельности. И решать их приходилось вместе.

Несколько раз в год планового созывают совет, чтобы обсудить насущные проблемы. Но бывают и экстренные собрания. А чтобы там могли присутствовать маги обоих миров, не опасаясь за свою жизнь, решили проводить их на нейтральной территории. И так как на Беорциге сейчас располагается академия, то остался только Гавист и храм у его подножия. Собственно там, в зале заседаний, и вершатся судьбы всей Альмы.

— Надеюсь, меня не пустят на опыты…

Я могла понять опасения людей. Ведь драконов в нашем мире не было. Да, мы все слышали о них из легенд. Откуда взявшихся, никому не известно. Но истории ходили, детям сказки рассказывали. Даже игрушек таких было полно. Но чтобы вот так взаправду встретить настоящего дракона – не доводилось.

А значит, меня боялись. И решали, что делать со мной дальше. Может даже убить кто хотел… Людям свойственно пугаться нового и неизведанного и делать скоропалительные выводы. А если и не захотят убивать, то соберется десяток разных ученых, чтобы вдоль и поперек изучить феномен под названием “Аяла и первый дракон”.

Кто-нибудь наверняка изъявит желание также одракониться. Будут выпытывать информацию о том, как мне это удалось, и что к этому привело.

В любом случае, чтобы теперь ни было, моя жизнь больше не будет прежней. Я стану невиданной зверушкой в зоопарке, которую будут все преследовать, изучать, наблюдать и бояться. Скорее всего и доучиться не дадут в БАМе, если вообще не запрут в какой-то тайной лаборатории.

— Эй, малышка, ты чего? Плачешь? — подскочил ко мне Дор и заглянул в глаза, полные непролитых слез.

— Я боюсь, и меня будут бояться. Захотят либо уничтожить, либо изучить. Я угроза для этого мира, которая не умеет контролировать вторую ипостась. А вдруг я наврежу кому-нибудь? Сожгу или сожру? Растопчу? А если перевоплощусь в здании, то разрушу и его. А может я в следующий раз превращусь, а обратно вообще не вернусь… За что мне это? Почему именно я? — не смогла я все-таки удержать слезы, поэтому начала хлюпать сопливым носом и вытирать мокрые глаза.

Дор сел на кровать и обнял меня. А я положила голову на его крепкое плечо, пока он нежно поглаживал мои волосы.

— Я никому не позволю сделать с тобой что-то, что тебе не понравится. Ты же помнишь, что я правитель? Так вот никто из Оскуро не посмеет даже косо посмотреть на тебя. А твой папа – лучший друг Лукиллиана, Эльмаса Кларо. — он поднял мое голову и заглянул в глаза. — На твоей стороне самые влиятельные люди всей Альмы, которые тебя любят и сумеют защитить, чего бы им это не стоило! Я люблю тебя!

От этих слов все мое сердце затопила щемящая нежность, безграничное счастье и любовь. И как-то резко все проблемы ушли на второй план, оставляя только взгляд любимых фиолетовых глаз, бархатный мужской голос с мурлыкающими нотками, аромат летнего зноя и раскаленного песка, крепкие руки и вера в то, что с ним мне никогда не будет грозить опасность.

— Я тоже люблю тебя. — прошептала я и поцеловала любимого мужчину.

В этом поцелуе не было страсти или похоти, а только обещание любить, быть рядом, поддерживать и защищать. В горе и радости, болезни и здравии. Всегда.

Дор оторвался от меня и прижал к себе еще крепче и прошептал куда-то в макушку:

— А знаешь, мне кажется, что не просто так именно тебя перо феникса выбрало и наделило силой и могуществом дракона. Ведь смотри, пророчество появилось в день твоего рождения. Уже тогда было все предрешено. Наш мир хоть и начал стремительно восстанавливаться благодаря твоей матери и брату, но ему не хватало сплоченности, единения. А теперь ты, пусть и таким необычным способом, сумеешь объединить и Кларо, и Оскуро.

В его словах была истина. Потому что будь на его месте любой другой мужчина, который бы не был правителем Оскуро, ничего бы не изменилось, ему бы не хватило сил и власти сдержать волнения и недовольства. А если бы кто-то был вместо меня, то не было бы голоса у Кларо. Потому что мой папа и Эльмас Лукиллиан уже несколько веков лучшие друзья, он мне, как второй отец. Такой же любящий и заботливый. Да у него есть дочь, которая в теории стала бы идеальной партией для Дора, но она созидатель, а значит, ей путь на Оскуро заказан. А я уравнитель – дитя обоих миров.

И вот Боги снова возложили на мою семью важную миссию по спасению мира. Сначала моя мама с братом, а теперь и я. Хочется верить, что это в последний раз…

— Скорее всего ты прав. Но это не меняет того факта, что я не представляю, как быть драконом.

— Научишься. Наймем самых лучших преподавателей. Мы обязательно найдем способ освоить твой новый дар. Ведь когда-то и твоя мама не знала, что со всем этим делать, была первым уравнителем. Но справилась. А ты ее дочь. Такая же отважная и сильная. — целуя меня в макушку, ответил брюнет.

Тут неожиданно распахнулась дверь и вальяжно появилась Белка, сверкая глазками-фонариками, которые в ночи нехило так светились.

— Не ждали, голу-ур-бки? А я пр-ришла, чтобы вы р-раньше вр-ремени не заделали