Мой любимый герцог - Эви Данмор

как звезды и радуги. От ведерок с шампанским и многоярусных тарелок с закусками на столах струился серебристый блеск. С балконов каскадом спадали гирлянды белоснежных орхидей.

Но Аннабель не замечала ничего вокруг – она не отрывала взгляда от мужчины, приветствующего гостей у входа. Сердце забилось чаще. Напряжение сковало все ее тело.

Боже, как невыносимо прекрасен был Монтгомери! Как идеально сочетались с его худощавой фигурой и строгим лицом четкие линии элегантного черно-белого вечернего костюма!

Когда настала ее очередь приветствовать его, Монтгомери окинул ее быстрым оценивающим взглядом. На мгновение он застыл, как ледяные скульптуры вдоль стен. Но Аннабель заметила, как его взгляд скользнул по ее груди, – рефлекс, против которого он, оказывается, так же бессилен, как и любой другой мужчина.

Его скулы слегка покраснели.

– Мисс Арчер. – Голос был строгим.

– Ваша светлость.

Герцог уже повернулся к ее кавалеру.

– Мистер Хамфрис. Добро пожаловать в Клермонт.

И больше ни слова. Аннабель ощутила укол обиды. Какое-то мгновение она, ничего не видя вокруг, шла под руку с Питером, ругая себя за глупость. Чего, собственно, она ожидала? Что слова «изящная, как тростинка» прозвучат из уст Монтгомери? По правде говоря, именно этого. Кажется, она уже считала его мужчиной, с которым ее связывают взаимные чувства, и надеялась получить тому подтверждение. Аннабель выдохнула. Галльская гордость? Скорее галльские заблуждения!

Аннабель тяжело опустилась на бархатный стул у дальней стены, где ей предстояло просидеть весь вечер. Питер остался стоять, оглядывая бальный зал.

– Полагаю, олени были лишь слухами, – прошептала она.

Викарий моргнул.

– Конечно. – Он хихикнул. – Это было бы чересчур вызывающе, да и не слишком практично…

Аннабель прикусила губу. Стыдно вымещать свое мрачное настроение на человеке, который неизменно добр и приветлив. В отличие от Монтгомери, от которого не знаешь, что ждать. В эту минуту герцог беседовал с величественной пожилой дамой и симпатичной девушкой в белом, которая то и дело робко вскидывала на него глаза.

– Графиня Уэрхем, – пробормотал Питер, уловив взгляд спутницы, – говорят, что ее дочь, леди Софи, одна из претенденток на роль новой герцогини.

У Аннабель перехватило дыхание.

– Новой герцогини?

Питер посмотрел на нее.

– Герцог снова женится в следующем году. Принести вам сэндвич?

– Да, будьте любезны, – пробормотала она. Хотя сейчас не смогла бы проглотить ни крошки.

Вскоре зал заполнился танцующими парами, в воздухе витала смесь духов и пота. Желто-бежевое платье Хэтти мелькнуло в толпе, Томлинсон кружил ее в кадрили. Аннабель слушала лекцию Питера Хамфриса о благородных оленях, обитающих в Уилтшире. До полуночи оставалось еще два часа.

– Может быть, принести вам десерт? – Питер не сводил с нее глаз.

– Нет, спасибо.

– Тогда еще сэндвич?

– Нет, спасибо, одного мне достаточно.

Монтгомери не танцевал. Сцепив руки за спиной, он стоял в стороне от танцующих и беседовал с гостями, среди которых было слишком много матерей с дочерями-дебютантками и мужчин, жаждавших побеседовать о политике.

Закончился очередной танец, и к Аннабель подошла Хэтти. Ее рыжие локоны растрепались, она энергично обмахивала веером блестящую от пота шею.

Питер бросился к ним.

– Дамы, принести вам что-нибудь освежающего?

– Немного розового шампанского, пожалуйста, – быстро сказала Аннабель.

Ведерко с розовым шампанским стояло в другом конце бального зала.

– Ваше желание для меня закон! – воскликнул викарий и бросился в толпу.

Хэтти схватила Аннабель за руку.

– Скажу тебе по секрету, Томлинсон был так мил со мной, – пробормотала она. – Знаешь… – Она многозначительно приподняла свои рыжеватые брови, – он звал меня на террасу подышать свежим воздухом.

– Не ходи с ним! – Слова вырвались прежде, чем Аннабель успела смягчить резкость в голосе.

Хэтти приуныла.

– Не нужно, – повторила Аннабель, уже мягче.

– Но ведь на виду у всех…

– Это еще хуже. Ты хочешь выйти за него замуж?

Хэтти вздрогнула.

– Замуж? Что ты, нет. У него нет титула. – Она украдкой посмотрела на молодого человека, который хлопал по спине лорда Палмера, заливаясь смехом. – И внешность у него совершенно не годится для архангела Гавриила, – неохотно признала она.

– Тогда к чему компрометировать себя на виду у всех?

– Но…

– Никакой террасы. Никаких альковов. Никаких темных, пустых коридоров, – сказала Аннабель. – Прости, сейчас я, наверное, напоминаю гувернантку, – добавила она, пытаясь перевести все в шутку.

– И правда, ты говоришь в точности, как мисс Майер, – ответила Хэтти, и в ее ответе ясно прозвучало сомнение в том, стоит ли ей, такой прелестной и богатой девушке, прислушиваться к советам женщины, стоящей гораздо ниже ее на социальной лестнице.

Как будто маленький кинжал вонзился между ребер Аннабель.

– Просто хочу избавить тебя от страданий, – тихо ответила она.

Почувствовав, что стал объектом обсуждения, Томлинсон полуобернулся в их сторону и поднял фужер с шампанским. Со своими блестящими глазами и мягкими вьющимися волосами он выглядел столь же угрожающе, как и щенок пуделя. И все-таки он был мужчиной.

– Хэтти, – сказала Аннабель. – Мужчины… они способны на любые безобразия, стоит им остаться наедине с дамой.

Хэтти нахмурилась.

– Дорогая, может быть, я не так искусна, как ты, в обращении с джентльменами, но уж поставить поклонника на место сумею.

– А что, если тебе не захочется ставить его на место?

Глаза Хэтти расширились.

– Ты намекаешь на то, что я… сама позволю ему?

– Нет-нет, – поспешно сказала Аннабель, – но, понимаешь, некоторые джентльмены умеют говорить так красиво, обещают что угодно, прямо-таки околдовывают, и если ты сама бесхитростна и доверчива, за этими пылкими клятвами очень трудно разглядеть их подлинное лицо.

В ответ Хэтти лукаво улыбнулась.

– Да пусть обещает. Пока не попытается, ну, знаешь… – Она понизила голос до шепота, – поцеловать меня…

– А что, если он поцелует тебя и от его поцелуя ты потеряешь голову и позабудешь обо всем, а когда придешь в себя, поймешь, что он завел тебя за тисовую изгородь.

– За… тисовую изгородь?

Аннабель покраснела.

– Ну, так говорится, то есть вы уже перешли границу…