Пояс черны - Дмитрий Братусь

— Я знаю, почему ты грустишь, — начала разговор Джута.

— Люка ведь твоя дочь. Прости, это все началось из-за меня.

— Не говори глупостей. Если бы не ты, меня не было бы в живых.

— Если они не убили ее сразу, я думаю, они ничего ей не сделают.

— Знаешь, я боюсь, чтобы она еще чего-нибудь не натворила.

— Да, она может. У меня от нее мурашки по коже. Она так хладнокровно убивает людей…

— Убивает людей? — удивленно переспросил Зэн.

— Ну да, — растерянно ответила Джута.

— При каких обстоятельствах? Ты сама видела?

— Ну да, в ангаре, когда мы угоняли бомбардировщик. Когда мы туда вошли, там все были мертвы.

— Может быть это был спецназ?

— Там было еще два призрака, но они были на другом конце аэродрома. Они не могли.

— Понятно… — сказал Зэн и задумался.

— У вас с Люкой сложные отношения, да?

— С тех пор, как пропала ее мать, Люка стала агрессивной и замкнутой. А ко мне она уже давно относится как к чужому. Я уже привык.

— Ты сказал — ее мать пропала? Это как?

— Она пропала без вести в Поясе черны два года назад. Ее исследовательский корабль исчез бесследно в ядре. Среди спасенных ее не было.

Они доели ужин, и Зэн проводил Джуту в дальнюю комнату дома, в которой, по всей видимости, никто не жил. Из мебели в комнате не было ничего, кроме пустого раздвижного шкафа и традиционной катонийской кровати на коротких ножках, застеленной бельем из странного материала похожего на бумагу. Джуту заинтересовал лежавший на кровати тонкий черный планшет. Судя по отпечатку, который он оставил на белье, он лежал здесь достаточно долго. Джута никогда еще не видела таких тонких и легких портативных компьютеров. Она покрутила его в руках и нашла кнопку включения. К ее удивлению устройство оказалось заряженным. Джута не знала, что в пришельских домах на Фокосе часто можно было встретить роботов-горничных, которые регулярно объезжали помещения, протирая пыль и раскладывая предметы по своим местам. Еще, они находили мобильные устройства, требующие подзарядки, и дозаряжали, возвращая с точностью до миллиметра туда, где их оставил человек. Планшет мог лежать на этой кровати годами, и каждый месяц, когда заряд батареи подходил к концу, робот-горничная подзаряжал его и возвращал на место.

В комнату вошел Зэн, держа в руках вещи Джуты принесенные из душевой.

— Ты, наверное, не хочешь спать, — сказал он.

— Да, я выспалась по дороге сюда. Мне нужно будет привыкнуть к вашему времени.

— Да, оно здесь необычное. Фокосский час на пятнадцать минут длиннее титанианского, поэтому интервалы сна и бодрствования у нас длиннее. Мы больше спим и дольше бодрствуем. Но к этому проще привыкнуть, чем отвыкнуть.

— Это твой компьютер?

— Да нет, он здесь, скорее, как часть интерьера. Это обычный универсальный планшет — они очень популярны у жителей Земли обетованной. Их используют в основном для выхода в местную сеть. Можешь покопаться в ней, но только там все на катонийском.

— Спасибо за гостеприимство.

— Не за что, — сказал Зэн и неестественно улыбнулся. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

На планшете тем временем уже появился пользовательский интерфейс. Вместо обычного неподвижного изображения на заднем плане плавали трехмерные разноцветные рыбки с замысловатыми узорами на спинах — как будто экран был гладью неглубокого пруда. Джута аккуратно коснулась пальцем планшета, и от ее прикосновения во все стороны разбежались волны. «Забавно», — подумала Джута и провела пальцем по экрану, от чего на воде остался след, а рыбки резко расступились. Волны, отразившись от краев, несколько раз прокатились по экрану, прежде чем виртуальная вода снова успокоилась. С детским азартом, Джута начала гонять рыбок по пруду, описывая пальцем замысловатые фигуры, как вдруг на экране появилось какое-то окно. В его правом верхнем углу располагалась кнопка с крестиком, которая, по всей видимости, закрывала окно, и Джута нажала бы ее, но необычный вид окна привлек ее внимание. Заголовок и меню в нем располагались не сверху, а справа и читались не слева направо, а сверху вниз. Меню представляло собой похожую на ветвь вьющегося растения нить с крючками, петлями и точками, шедшими то по левой, то по правой стороне. Смена «левого» письма на «правое» и обратно в катонийской вязи означало границу слова, а разрыв линии — границу предложения. Джута коснулась пальцем одного из пунктов меню, и в левую сторону от главной линии как бы отросла новая — горизонтальная. На ней висели похожие на ягоды разноцветные круглые пиктограммы, от каждой из которых вниз уходила нить слова. Еще через пару секунд Джута обнаружила, что окно можно перетаскивать, прижав заголовок, а потянув за две грани или углы — можно раздвигать и сжимать. Но больше всего поразило Джуту то, что элементы экрана были различимы на ощупь. По воде палец скользил легко, а попадая на край окна как будто прилипал. Активное окно было едва заметно теплее фона, а гладь воды чуть мягче поверхности окна. Изменяя текстуру, мягкость и температуру, экран мог имитировать кожу, стекло, дерево и другие материалы. Джута была в восторге от такого осязаемого интерфейса, вот только надписи на катонийском были ей не понятны.

Хотя первые компьютеры и появились в Катонии, встретить планшет с вертикальным чтением через сто пятьдесят лет после Великого цунами можно было только на Земле обетованной. Противостояние Алларии и Катонии было не только борьбой идеологий, но и борьбой языков. Аллария всегда навязывала свою систему письма подчиненным народам, поэтому после исчезновения Катонии переход всего Титана на алларийский алфавит стал исторической неизбежностью. Лишь нигорцам удалось сохранить свою иероглифическую письменность, но использовали они ее не как основную систему письма, а скорее в декоративных целях.

Алларийцы всегда писали горизонтально. Их алфавит возник из очень древней, исчезнувшей, иероглифической письменности, символы в которой представляли собой изображения людей, домов, растений, птиц и прочего. Текст, как правило, выдалбливался на стенах или выдавливался на глиняных табличках, и строки в нем шли горизонтально — так же, как изображенные предметы находились один относительно другого в природе. Позже, в Алларии появилась скоропись, в которой упрощенные иероглифы обозначали уже не слова, а отдельные звуки, однако направление письма сохранилось. Из этой скорописи и возник современный алларийский алфавит.

Катонийцы первую свою письменность позаимствовали у нигорцев, которые к тому времени уже писали на тканых, а позже и на бумажных свитках. Их иероглифы были более абстрактны, и не важно было в каком направлении их писать. В практических целях нигорцы писали их сверху вниз, справа на лево, поскольку написанный таким образом свиток было проще читать. Свиток держали обеими руками за рулоны горизонтально и читали, подкручивая правой рукой. Со временем, сложная нигорская система письма была вытеснена более простой катонийской вязью, которой изначально пользовались лесные ведьмы. «Ведьмина вязь», однако, отличалась тем, что никогда не писалась в каком-то конкретном направлении. Текст мог спиралью овивать сосуд или колонну, мог так же быть написан змейкой или еще более сложным узором. Неподготовленному человеку было сложно читать подобные тексты. Однако, когда вязь стала популярной, она унаследовала направление от нигорской письменности.

Спустя века катонийцы от свитков так и не отказались. Периодические издания по-прежнему печатались в виде свитков, а первые компьютеры в Катонии выводили текст на рулоны бумаги, которые будучи свернутыми, тоже превращались в свитки. Алларийские компьютеры, однако, выводили текст и на бумагу и на экран горизонтально. Так появилось два мира информационных технологий: катонийский — с горизонтальным скроллингом и алларийский — с вертикальным.

После исчезновения Катонии, носители ее языка рассеялись по всему Титану. Спустя два поколения на катонийском уже никто не говорил, а вместе с языком ушли в историю и свитки, и компьютеры с вертикальным чтением. Алларийский постепенно стал международным, и все члены Титанианской конфедерации приняли алларийскую систему письма как основную. Лишь на Земле обетованной по-прежнему пользовались катонийской вязью, и тот компьютер, который Джута держала в руках, стилем пользовательского интерфейса мало чем отличался от катонийских устройств полутора вековой давности.

Наигравшись с интерфейсом, Джута хотела было выключить планшет, как вдруг заметила в правом нижнем углу экрана два расположенных друг над другом значка. Это были флаги — голубой с золотым гербом флаг Титанианской конфедерации, и черный с белым треугольником, вписанным в желтый круг посередине флаг Страны пришельцев. Джута нажала на флаг Конфедерации, и интерфейс тут же превратился в более привычный горизонтальный на алларийском языке. Теперь она могла понять почти все, что было написано на экране, и любопытство снова охватило ее. Зайдя в сеть, Джута случайно натолкнулась на статью, название которой ее заинтересовало. Статья называлась «Дневники переселенца». Это были записи одного из первопроходцев Фокоса, сделанные полтора века назад. Джута начала читать, пропуская то, что казалось ей скучным.