Город и рыцарство феодальной Кастилии: Сепульведа и Куэльяр в XIII — середине XIV века - Олег Валентинович Ауров

признаны ее должностными лицами. Общий характер их статуса как королевских и сеньориальных министериалов не подлежит сомнению. Ни по своим функциям, ни по формам контроля за их исполнением, ни, наконец, по принципам назначения на должности «люди дворца» не находились под влиянием консехо как института власти.

Апортелъядо или оффициалы

В сравнении с «людьми дворца» статус этих должностных лиц при ближайшем рассмотрении оказывается более гетерогенным по своему характеру. Так, даже самый поверхностный анализ источников указывает на их более тесные связи с общиной. Крайне показателен тот факт, что статус и должностные обязанности «апортельядо» довольно подробно отражены в текстах сводов местного права, а также дополнявших их нормативных актов. Но особенно важным представляется то, что круг лиц, назначаемых на эти должности (portiello del conçeio или ofiçio del conçeio), строго ограничивался местными весино, а консехо непосредственно влияло на назначение.

Сказанное справедливо для всех категорий «апортельядо» — алькальдов, судей, нотариев, альмутасенов, сайонов, альгуасилов и глашатаев[441]. Оно не утрачивает силы даже при учете значительных различий в ряде конкретных положений местного права Сепульведы и Куэльяра. Более того, существование этих различий указывает на достаточно тесную связь апортельядо с общиной и ее специфическими правовыми нормами.

Ритуал вступления этих должностных лиц в свои обязанности в обоих городах происходил в собрании консехо и сопровождался принесением клятвы на Евангелии. Правда, содержание этих клятв в Сепульведе и Куэльяре не было идентичным. Сепульведские апортельядо сразу после своего избрания в установленный для этого день — первое воскресенье после дня Св. Михаила — клялись в том, что будут неукоснительно соблюдать законы и установленные нормы судопроизводства, не изменяя им в силу личных обязательств перед родными и близкими. Здесь же перед лицом сограждан они брали обязательство сохранять верность общине[442]. Частичное исключение из правила делалось лишь для низшего слоя оффициалов — глашатаев (andadores) консехо, которые могли приносить клятву как в собрании общины, так и в совете алькальдов: главным был факт присяги.

Вместе с тем на глашатаев в полной мере распространялись все остальные нормы, касавшиеся указанной группы: избрание по жребию, четко установленный годичный срок полномочий (его увеличение допускалось лишь с согласия общины) и, наконец, недопущение к выборам выходцев из среды ремесленников. Эти принципы распространялись на всех сепульведских апортельядо, избранных как в городе, так и в пригороде (arraval)[443]. Есть все основания для утверждения о том, что сепульведские апортельядо составляли единый корпус должностных лиц, тесно связанных с консехо. В этом качестве они и упоминаются в ряде титулов пространного фуэро[444].

Несколько иной была ситуация в Куэльяре, обладавшем менее привилегированным местным правом. Здесь существовали все те же категории апортельядо, однако «Королевское фуэро» обязывало приносить клятву в собрании консехо лишь алькальдов. Формула клятвы немного отличалась, но включала те же основополагающие элементы, что и в Сепульведе. Алькальды клялись не допускать отступлений от норм местного права и обращаться к королю лишь в случае отсутствия в его тексте необходимых положений. Защищая интересы короля, они в равной степени брали на себя обязательство не посягать и на законные права рядовых сограждан — «pueblos»[445].

Судьи-алькальды занимали центральное место в среде апортельядо, что справедливо как для Куэльяра, так и для Сепульведы. В обоих городах они составляли коллегиальный орган власти — капитул (cabildo), действовавший на постоянной основе. Сепульведские алькальды должны были собираться по пятницам, а куэльярские — ежедневно, кроме праздничных и ярмарочных дней. «Королевское фуэро» устанавливает даже время суток для этих собраний, именовавшихся «corral de los alcaldes». С первого апреля до первого октября они должны были начинаться с утра и продолжаться до третьей мессы, а в остальное время года — с утра до полудня[446]. В этих заседаниях и рассматривалась основная часть судебных дел, возбуждавшихся в Сепульведе и Куэльяре. Именно алькальдам, а не «людям дворца» принадлежала решающая роль в системе судопроизводства консехо[447].

Институт алькальдов возник намного ранее XIII в. В Сепульведе он впервые упоминается в конце XI в., и уже тогда его члены были наделены первыми привилегиями: они освобождались от внесения наиболее тяжкой из повинностей — фасендеры (fazendera)[448]. Пространное фуэро сохранило это положение и дополнило его множеством новых деталей. Согласно его нормам сепульведские алькальды, как, впрочем, и судьи (о последних будет подробно сказано ниже), должны были избираться от городских и пригородных приходов (collation) по месту жительства. В ходе выборов нельзя было оказывать давление на присутствовавших при жеребьевке и пользоваться помощью влиятельных родственников, а также короля или другого сеньора. Алькальдию нельзя было продавать, покупать и передавать по наследству. Круг претендентов ограничивался лицами, постоянно проживавшими в городе или пригороде и владевшими боевым конем. Ясно, что этим критериям удовлетворяли лишь местные рыцари[449].

В Куэльяре сложилась несколько иная система назначения алькальдов. Формально она коренным образом отличалась от принятой в Сепульведе. «Королевское фуэро» не предусматривало выборности этой должности, и алькальды напрямую назначались королем[450]. Но и куэльярские алькальды были тесно связаны с общиной. Все известные нам по документам алькальды были куэльярцами по происхождению[451]. Кроме того, алькальды Куэльяра нередко выступали от имени своего консехо (en boz de concejo). В частности, подобно тому как в Сепульведе капитул алькальдов принимал клятву при вступлении в должность глашатаев, в Куэльяре тот же орган выполнял подобные функции применительно к другим должностным лицам — сторожам общинных выпасов (montaneros) и огороженных пастбищ (defeseros), действуя от имени общины[452].

Более того, судя по куэльярским документам, различия в нормах местного права во многом нивелировались королевскими привилегиями. По мере их предоставления статус куэльярских алькальдов все более сближался со статусом сепульведских алькольдов. Так, хотя «Королевское фуэро» не закрепляло права принятия алькальдии лишь за рыцарями, эта норма была введена в Куэльяре привилегией Альфонсо X в 1264 г. Особые права получили прямые вассалы короля. Тогда же куэльярские алькальды получили и еще одно общее с сепульведскими коллегами право — на получение доли судебных платежей (caloñas)[453]. В дальнейшем, в 1304 г., король Фернандо IV признал за Куэльяром права иметь назначаемых в собрании консехо судей и алькальдов «по фуэро», как это было и в Сепульведе, а в 1306 г. окончательно узаконил эту процедуру. Возможно, такой порядок де-факто установился ранее указанного времени[454].

Сказанное об алькальдах во многом может быть распространено и на характеристику статуса другого должностного лица, также занятого судебными функциями и теснейшим образом связанного с алькальдами, — судью (iuez)[455]. Одно из положений пространного фуэро Сепульведы даже позволяет