Безумные сказки Андрея Ангелова - Андрей Ангелов

— Это было давно, — протянул зеленоглазый, в тоне послышались ностальгические нотки, — когда ещё у руля преисподней стоял Сатана…

— Ваш уважаемый прадедушка, — с умилением произнёс первый бес.

— Да, Хрыщ, мой Гениальный прадедушка! Поехал он как-то по важному делу в Иерусалим… — светлейший внезапно замолчал, погружаясь в воспоминания, потёр переносицу.

— И что было дальше? Поехал, и что с ним случилось? — с интересом воскликнул Порось.

— Неважно, — ответствовал лысый босс. — Потом доскажу.

Он сморщился и громко чихнул.

— Будьте здоровы, герцог! — вскричали оба беса.

— Спасибо, — босс обтёр платком рот и нос. Затем поднялся и сказал: — Доставьте ко мне карманника. Придётся замутить с ним.

— Светлейший, здесь небольшая проблема, — вякнул Хрыщ.

— Какая проблема? — побагровел хозяин.

— Он сейчас сидит в тюряге, в Подмосковье, — объяснил Порось. — Ничего серьёзного, так, по мелочи. Увёл кошелёк у одной тётки… За руку его никто не поймал, но… менты решили Санька не отпускать и закрыли на полгода, как бы за хулиганку.

— Ну и что? — нетерпеливо прервал его светлейший.

— Если вы подождёте месяц, он выйдет на свободу, и тогда мы его привезём, — дополнил Хрыщ.

— К чёрту месяц! — напыжился главарь. — Даю вам сутки, вытащите карманника из тюряги!

— Сутки мало, герцог, — мужественно вымолвил Порось. — Там такая охрана… Надо тщательно спланировать побег, вырыть подкоп…

— Вы себя сейчас ведёте, как два тупых отморозка из комедийного кино! — заметил босс.

— Простите, светлейший, — повинился Хрыщ.

— Прощаю, — остыл начальник. — Чешите уже, время пошло.

— Можно вопрос, светлейший? — спросил разрешения Порось.

— Ну? — хозяин опустился на трон, достал из хьюмидора сигару, повертел в коротких пальцах с острыми, ухоженными ногтями, понюхал.

Порось разъяснил утвердительным тоном:

— Человек, который вам нужен, должен родиться в России в ночь на православное Рождество. Потом ему должно быть больше лет, чем Христу в земной жизни. Затем он обязан вести грешную жизнь, то есть пить, курить, трахать ба…

— Порось, ты меня достаёшь! — не дал закончить герцог. — Почему ты такой зануда? Твоя мамаша не спала, случаем, с ритором?

Он откусил сигарный кончик, выплюнув его под ноги бесам.

— Я просто хочу сказать, к чему такие сложности? — спросил Порось, почесывая хвостом клочок шерсти на груди. — Ведь можно взять для вашего задания любого смышленого человека.

Шеф чиркнул пальцем по лацкану пиджака, на конце острого ногтя вспыхнул синий огонёк. Он прикурил, выпустил клуб дыма, задул огонь.

— Об этом я прочитал в «Книге Страшного Суда», — пожал плечами главарь. — За что купил, за то и продаю. А теперь проваливайте. — Шеф закончил разговор, возвращаясь к созерцанию то ли карты, то ли шедевра изобразительного искусства.

— До свиданья, светлейший, — поклонились оба и поспешили прочь из зала.

Оставив позади позолоченную дверь, бесы двинулись через ряд высоких дворцовых комнат — с соответствующей отделкой и обстановкой.

— Почему всякую грязную работу должны делать мы?! — возмущался Порось. — За кого он нас держит?!

— Мы его помощники, Пороська, — возразил Хрыщ. — Если не хотим потерять это хлебное место, нужно выполнять все указания, даже самые грязные.

— Чёрт бы побрал эти указания! — сморщился Порось. — Надо придумать план.

2. Бойня в тюряге

К высокому забору с «колючкой», огораживающему тюрьму, подошли два милиционера. Несмотря на изрядно посветлевшую кожу и отсутствие хвостов, в них нетрудно было узнать Хрыща и Порося. Те же причёски, оттопыренные уши, желтоватые глаза. Вот только вычурность лиц исчезла: носы, губы, щёки, подбородки — всё было обычным, как у людей.

Пришедшие огляделись.

СИЗО стояло за трёхэтажным зданием местного ГРОВД, в окружении хозяйственных построек милиции: гаражей, ремонтных мастерских. Подальше от глаз простого подмосковного обывателя, спешащего по делам или просто вышедшего подышать свежим воздухом.

Шёл конец апреля, светило солнышко, набухали и распускались почки на деревьях, чирикали птички.

— Эх, до чего классно! — зажмурился Порось. — Весна, солнце, природа шепчет: налей и выпе…

— Заткнись, Порось! — одёрнул напарник и нажал кнопку звонка.

— Кто там? — забурчал динамик.

— Свои. Милиция, — сунулся к динамику Порось.

— И что надо милиции в СИЗО № 1? — хрипло поинтересовался динамик.

Хрыщ, с погонами капитана, оттолкнул напарника:

— Мы суточников привезли, — вмешался он. — Только что от мирового судьи.

— Сейчас, — пробухтела чёрная коробочка.

— Засунь хвост, Пороська! — Хрыщ хлопнул приятеля по заднице.

Тот запихал в штаны вылезший кусок хвоста, расправил сзади китель.

Щёлкнули засовы, проскрежетал ключ. Дверь распахнулась, за ней стоял усатый сержант в форме тюремной охраны со связкой ключей. Его только что оторвали от разглядывания картинок в мужском журнале. Усач недовольно взглянул на стоявшего ближе к двери Порося. Недовольство сменилось растерянностью, он несколько секунд, не отрываясь, смотрел на незваного гостя, потом крепко зажмурился, тряхнул головой и снова открыл глаза:

— Товарищ генерал?.. — протянул он изумлённо… Перевел взгляд на капитана… Повёл головой… — А где суточники? — тюремщик совсем растерялся.

Хрыщ выхватил из-за пояса «ТТ» и всадил сержанту пулю между глаз. Милицейский пикнул и завалился.

— Идём!

Парочка проскользнула внутрь, прикрыв за собой железную дверь, и быстро двинулась к небольшому одноэтажному зданию изолятора в глубине двора.

— Говорил я тебе, не цепляй генеральские погоны, — молвил Хрыщ. — Всё равно никто не поверит.

— Но ведь покойник, вроде, поверил, — Порось оглянулся.

— Сомневаюсь.

— Почему?

— Рожа у тебя… — Хрыщ приостановился, хихикнул, двинулся дальше.

— Какая, интересно, у меня рожа?! — Порось схватил приятеля за рукав.

Хрыщ снова остановился, оглядел предмет диалога:

— От папаши-ритора.

— Что ты хочешь этим сказать?!

— Я хочу сказать… — Хрыщ не успел закончить, из здания выскочили два охранника с автоматами. Выстрелить не успели.

Порось мгновенно снял с плеча «Калашников» и открыл огонь. Хрыщ поддержал напарника пистолетными выстрелами. Люди упали.

— Вперёд! — скомандовал Хрыщ.

Бесы заскочили в здание. В коридорчике было три двери, ведущие в кабинеты.

В первом сидел майор с вислыми усами и в наушниках. Он, видимо, слушал музыку, выбивая пальцами дробь по столу. Порось всадил ему очередь в грудь, майор зарылся в стол лицом под заключительные аккорды какой-то жизнеутверждающей мелодии.

Во втором кабинете находились молодая женщина в белом халате (наверное, тюремный медик) и бородатый старший лейтенант с красным испитым лицом. Женщина стояла у окна, в профиль к двери. Офицер ей что-то быстро говорил, держа в руке табельный пистолет. Он успел обернуться на звук распахивающейся двери и даже попытался оказать сопротивление, направив на ворвавшихся оружие. Две пули Хрыща, впившиеся в живот, не дали свершиться этому акту героизма. Медик закричала.

— Замолкни, сука! — прошипел Хрыщ и разрядил в женщину последние три патрона. Привычным движением выщелкнул обойму и вставил новую.

Порось толкнул последнюю дверь, она оказалась заперта. Короткой очередью он высадил замок, и вдруг из кабинета через дверь вылетело три пули. Одна увязла в плече беса.

— Ах ты, тварь! — вскрикнул Порось, пинком открывая дверь.

У стола, с пистолетом в руке, стоял пожилой подполковник, и взволнованно говорил в трубку телефона:

— Нападение на СИЗО, есть жертвы… — Снова выстрелил.

В ответ бес полоснул очередью, офицер глухо вскрикнул и завалился на пол. Порось приставил к его уху автомат и надавил на курок. На стены брызнули мозги.

Хрыщ тем временем расправился ещё с двумя охранниками, пытавшимися оказать сопротивление у стола дежурных. Из комнаты отдыха по нему открыли беспорядочную стрельбу из автоматов. Хрыщ припал к стене, вытащил из кармана гранату и, сдёрнув чеку, закинул её в комнату отдыха. Раздался мощный взрыв, тюрьму тряхнуло, с потолка посыпалась штукатурка.

Порось выскочил из кабинета подполковника и, пробежав несколько метров, очутился рядом с напарником.

— Где он сидит?! — спросил Хрыщ.

— Откуда я знаю? — возмутился Пороська.

— Ты что, всех замочил?

— Да, а ты? — Порось заглянул в комнату отдыха. Среди разгрома лежали два тела.

— Пришлось!.. Что же делать? — Хрыщ метнулся к столу, схватил лежащие бумаги. — Иди, прочти, где его камера.