Форма жизни - Андрей Ливадный

Он ощущал ее страдания и страх. В эти минуты в его душе что-то смешалось, одни понятия теряли свою опору, другие незаметно обретали почву под собой. Юноша почти не помнил своей собственной физической боли, но моральные муки были еще так свежи, что он понемногу начинал видеть ситуацию совсем в ином свете. Разве человек пойдет на добровольные муки, станет терпеть адскую боль, мириться с уродством своей плоти?

Нет, конечно.

Значит, изменения, по своей сути, события случайные, произошедшие в силу каких-то неподвластных человеку обстоятельств, и они — действительно проказа, болезнь, но разве следует презирать, ненавидеть и уничтожать больных?

Это был безответный вопрос, заданный самому себе. Для каждого эта дилемма решается по-своему. Кто-то, кого не коснулась беда, возможно, лишь фыркнет, заявив, что источник болезни нужно уничтожать, вырывать с корнем, а кто-то, напрямую вкусивший этой горечи, осознающий, что больной остается человеком, станет действовать и думать как-то иначе.

Вот Гоум наверняка относился к последней категории.

Его действия были болезненными по отношению к пациенту, жестокими из-за элементарного отсутствия анестезирующих средств, но оправданными с точки зрения практического выживания.

Взяв пинцет, Гоум ухватил конец нити и резко потянул за него.

Раздался отчетливый хруст.

Голова Беат дернулась, рот раскрылся в немом крике, Кайлу казалось, что его самого пронзила эта боль, когда серебристая нить с неприятным звуком начала извлекаться из ее щеки.

Эта кошмарная процедура повторилась шесть раз.

На пятой нити Беат не выдержала и потеряла сознание. Заметив это, Гоум удовлетворенно хмыкнул.

Ладони Кайла вспотели от напряжения.

— Пока все, — к его неописуемому облегчению объявил старик, вытащив шестую нить. Щека Беат после операции покраснела и распухла.

— Присыпь ей следы от нитей желтым порошком. Пусть он смешается с кровью и засохнет, — распорядился Гоум, не глядя больше на потерявшую сознание женщину, словно, удалив проказу, он утратил к пациентке всякий интерес. — Если вдруг очнется, не позволяй ей крутить головой. Я скоро вернусь. — С этими словами он просто вышел, перейдя в соседнее помещение и оставив Кайла наедине с измученным, кровоточащим, бессознательным телом.

Его руки дрожали, когда он выполнял наставления жестокосердного старика. Сделав все, как приказывал Гоум, Кайл снова встал в изголовье и сжал ладонями ее виски на тот случай, если Беат внезапно придет в себя и начнет дергаться от боли.

Шли минуты, но она не приходила в сознание.

Кайл стоял в напряженной позе, глядя на ее черты, на коротко стриженные волосы, которые стали еще больше похожи на короткий проволочный ежик из-за своего медно-рыжего цвета.

В его короткой и достаточно однообразной в недалеком прошлом жизни не было никакого опыта общения с женщинами. Как и любой подрастающий юноша, он с определенного момента стал поглядывать на представительниц иного пола несколько иными глазами, но реального случая понять, что за смутные чувства тревожат его разум, у Кайла попросту не было.

И вот сейчас этот миг наступил.

Как ни противоестественной могла показаться эта ситуация, но Беат оказалась первой, на кого Кайл смотрел как на женщину.

Чувство, обрушившееся на него, показалось юноше ошеломляющим. Он ощущал под своими ладонями тепло ее кожи, и те муки, которые он сопереживал вместе с ней несколько минут назад, сделали его взгляд не постыдным, а теплым, понимающим, нежным, гладящим ее кожу и...

Он вдруг понял, что Беат пришла в себя и вот уже несколько секунд смотрит на него. Ее губы были чуть приоткрыты, дыхание стало неровным, прерывистым.

Кайл не успел смутиться или испугаться. Они встретились глазами, и он понял, что голова Беат под его ладонями дрожит.

— Я, наверное, умру... — тихо, но внятно произнесла она.

Кайл отчаянно затряс головой.

— Нет. Не думай об этом.

— Я боюсь. Мне говорили, что когда это проникает в мозг, то наступает смерть... Человек становится дебилом, как Даккар. Ему, бедняге, уже не поможет никто...

Кайл содрогнулся от этих тихих, как само дыхание, слов.

— Не надо думать о плохом. Гоум тебе поможет.

— Я боюсь... — повторила она, и ее взгляд вдруг опять начал тускнеть.

— Постой... — Кайл запаниковал. Ему хотелось помочь ей, как-то облегчить страдания, но он не знал, что следует делать, и стоял, лишь сильнее сжимая ее виски своими ладонями, так что короткие волосы Беат впивались в его кожу.

Ее блуждающий взгляд остановился на шее Кайла, где на тонкой, но прочной цепочке висел медальон размером с небольшую бусину. Такие личные метки выдавали в городе всем воспитанникам муниципальных учебных заведений.

Почувствовав, куда она смотрит, Кайл отнял одну ладонь от ее головы и дрожащими пальцами на ощупь расстегнул замок цепочки.

— Возьми. — Он нагнулся, вложил медальон в ее руку и легким усилием сжал ее пальцы в кулак. Это было наивно, но ему казалось, что он поступает должным образом. — Это поможет тебе, — внезапно добавил он. — Держи его крепко, и ты не умрешь.

Их диалог нарушило возвращение Гоума. Старик вошел с какой-то шкатулкой в руке и положил ее на стол у изголовья Беат.

— Очнулась? — спросил он, пристально посмотрев на юношу.

Кайл кивнул, стараясь избегать его проницательного взгляда, будто и вправду совершил что-то постыдное.

— Ну-ну... Сейчас посмотрим. — Гоум присел, разглядывая обработанное кем-то пятно на ее бедре. — Что-то я не припомню таких мастеров... — через некоторое время произнес он, закончив исследование сформированных чьей-то твердой рукой выступов и впадин на месте посеребренной кожи. — Эта форма гнезд мне незнакома. Кто формировал их тебе?

Беат молчала. Поджав губы, она смотрела в потолок, а ее взгляд вдруг стал мертвым, ненатуральным. Гоуму это не понравилось, но он сдержался.

— Ладно. Тогда ограничимся стандартным модулем выживания. — Он открыл принесенную с собой шкатулку. — Если ты не солгала мне, девочка, то прошло достаточно времени после изменения, и это новое пятно на твоей шее уже вступило в контакт с нервной и кровеносной системами. Сейчас я лишу эту колонию возможности размножаться и попробую сформировать из внедрившейся в тебя пакости что-нибудь полезное. А ты потерпи и подумай, может, захочешь все-таки ответить на мой вопрос хотя бы из элементарной благодарности?

Беат продолжала молчать, глядя в потолок, и Гоуму пришлось заняться делом.

Опять Кайл подавал ему различные реактивы из склянок, которыми Гоум последовательно обрабатывал серебрящуюся поверхность пятна на ее шее, пока оно не утратило своего ртутного блеска, приняв серо-стальной оттенок.