Операция «Канкан» - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

«при своих», но по выражению лица понятно, что сумма этих своих ощутимо уменьшилась за последние два часа.

Мы фланируем по Шоссештрассе, фон Валленштайн безмятежно курит, игнорируя призыв к офицерам СС подавать пример и не коптить в публичных местах.

— Не нужно беспокоиться относительно англичан. Им не выгодно воевать с нами всерьез. А без их поддержки французы не справятся. Им пора заплатить за Версаль. В одном ты угадал, дорогой племянник. Многое изменилось. В международных делах на первый план выйдут наши отношения с американцами.

Удивил так удивил. Я надеялся, что ежедневное чтение сводок аналитики СД держит меня в курсе важнейших событий.

— Изумлен? А ведь это очевидно. Штаты — наш естественный союзник в борьбе с Великобританией. У нас общий интерес в отторжении колоний у метрополии. И нам, и Уолл-Стриту необходим доступ на их рынки сырья и сбыта. Но ситуация деликатная. Официально янки поддерживают англичан, как и в Великую войну. Нам предстоит множество ухищрений, чтоб сохранить отношения с США. Как твои успехи в английском?

— Благодаря последнему заданию — хорошо.

Граф неожиданно ржет.

— Лучше всего выучил слова из постельного лексикона?

— Так точно. В интересах Рейха и фюрера готов спать с кем угодно.

Он снижает градус веселья.

— Только не говори, будто задание тебе противно. Что предлагаешь с ней делать?

Излагаю резоны оставить Элен на свободе и под наблюдением. «Родственник» кивает.

— Ты прав. Но помни и не забывай ни на секунду: она — враг и ее место в концлагере. Однажды так и случится. Когда твою подружку увезет Гестапо, не смей противиться!

— Я понимаю…

— Война только начинается, объявлена мобилизация. Скоро появится много молодых симпатичных вдовушек.

Улыбаюсь его скабрезностям. Пусть считает, что ценю его плоское остроумие. Сам невольно думаю: если бы в Союзе кто-то пошутил в отношении женщин, чьи мужья отправились Родину защищать, зубы в тот же миг вылетели бы на мостовую.

— Ладно, Вольдемар. Пусть Элен побудет журналисткой. Меня удивляет, что ты до сих пор не получил вербовочного предложения. Кстати, где сэр Колдхэм?

— Она утверждает, будто не знает. В Берлине его точно нет.

— Вот как… Будь начеку, сейчас британцы зашевелятся. Если задумают какую-то акцию, берем их всех и операции конец. В том числе твоему роману со смазливой лондонской шлюшкой.

— Вы уже говорили, дядя.

— Закончим, и я поговорю с Гейдрихом отправить тебя через океан. Не очень доверяю нашему посольству. Запомни: Рейх в союзе с США непобедим!

— А большевики?

Граф иронично кривит губу.

— Наша будущая пища вообразила себя нашим партнером? Но у пищи другое назначение — быть съеденной. Всему свое время. Надеюсь, ты не в претензии, что из команды дичи я перетащил тебя в команду охотников.

Да уж. А чтоб продолжать охоту, я должен предать и страну, в которой родился, и женщину, с которой сплю. Ненавижу нацистов.

Глава 24. МИ6. Второй раунд

Лондон помнит Великую войну. Но еще не преобразился. Улицы не заполнены военными. Все так же сияет реклама по ночам. В театрах идут легкомысленные постановки. Новости о сражениях в Польше занимают первые полосы газет, но не целиком. Англичанам пока еще интереснее дебаты в Парламенте, слухи о звездах кино и спорта. Люди роются в заметках о будничных делах, прячась от кошмарной перспективы вновь пережить тот ужас, когда цепеллины бомбили Лондон по ночам. Надеются, что времена изменились. Вермахт далеко. Французская армия — самая сильная на континенте. Уроки Вердена учтены. Немцев не пропустят к Каналу!

Но так думают не все.

Меры предосторожности адмирала Синклера сэр Колдхэм счел излишними. Британский резидент открыто засветился перед Абвером в сорвавшейся операции с русским перебежчиком. То есть и немецкой разведке, и Гестапо известно, кто на самом деле английский маркиз. Так в чем смысл организации встречи на конспиративной квартире? Даже если штаб-квартира МИ6 под наблюдением германской агентуры, это ни на что не влияет.

Конспиративная явка на юге Лондона пахла чем-то нежилым. Занавесочки, комоды, портьеры, портреты, подсвечники на полках и другие мелочи английского быта, которых подчас не хватало в Германии, отнюдь не радовали. Они казались неестественными декорациями в дешевом спектакле. Точно так же сэр Колдхэм мог переговорить с главой Секретной службы в каком-нибудь пакгаузе или заводском цеху, а то и просто в салоне авто. Гостю даже не предложили чаю. Джентльмены сидели друг напротив друга в массивных креслах и курили — маркиз сигару, адмирал предпочел трубку.

— Англия чрезвычайно признательна за все, что вы сделали для нее в предвоенные годы, дорогой мой друг. Ваша информация открыла глаза Уайт-холлу на реальные процессы в Рейхе.

— Сожалею, сэр, что правительство не предприняло своевременные шаги, чтоб не позволить мерзавцу развязать новую европейскую войну.

Колдхэм счел неуместным напоминать, что его пламенные клятвы немецким чиновникам, будто англичане пальцем не шевельнут для защиты Польши, как ему подсказали из МИ6, тоже подтолкнули мир к кровопролитию. Не сильно, конечно, но не было ли это той самой соломинкой, что переломила хребет верблюду?

Адмирал только развел ладони. Разведка сделала все, от нее зависящее. Принимать политические решения — не ее прерогатива.

— Война началась. Мы продолжаем действовать, только в совершенно иных условиях.

— Меня увольте, адмирал. Немцам слишком хорошо известна моя миссия. И, боюсь, у них вырос длинный зуб на меня по поводу пророчеств о британском неучастии в войне. Осталось только вывезти Элен из Берлина, в чем убедительно прошу вашего содействия. Не хочу лезть в секреты, меня не касающиеся… но в Германии есть же другие агентурные группы? Им можно поручить эвакуацию племянницы?

— Вынужден вас разочаровать. Такой помощи оказать не могу.

Сэр Колдхэм постарался скрыть эмоции. Выходит, разведка использовала его и выбрасывает после употребления. Господи, как смотреть в глаза брату и его жене? Заверял же их, что Рейх для Элен ничуть не опаснее, чем Лондон!

— В таком случае, позвольте…

— Не торопитесь.

Вставший было маркиз присел на краешек кресла, своим видом показывая — располагаться удобнее и долго выслушивать объяснения не намерен. Адмирал, ничуть не обращая внимания на эту демонстрацию, неторопливо выколотил трубку и вновь наполнил душистым табаком.

— Во-первых, Элен, как следует из ваших донесений, находится под патронажем офицера СД, и у него нет оснований подозревать ее в соучастии шпионажу.

— Иметь дядюшку — английского резидента — недостаточный повод?

Адмирал выпустил геометрически правильное кольцо дыма.

— Вы писали, отношения у них близкие. Достаточно, чтобы игнорировать очевидное.

Визитер едва не задохнулся от возмущения.

— Но… Сэр! Молодой Вольдемар фон Валленштайн — не слишком важная шишка в Службе безопасности. Если Гейдрих отдаст приказ Гестапо ликвидировать известную им британскую агентуру, Элен неминуемо пропадет!

— Не торопитесь. Немцы отчаянно хотят купировать участие Лондона в конфликте. Пока нет никаких арестов наших подданных, как и французских граждан. Это было