ЧК за работой - Георгий Агабеков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Работы у меня по горло. Официально я являлся инспектором торгпредства, приехавшим в Мешед для инспекции местных хозяйственников, ночами же я встречался с агентурой ГПУ и просматривал поступавшую английскую почту. Вместе с тем было легко работать, благодаря знанию языка я быстро завязал знакомства среди местного населения и путем такого знакомства получал гораздо больше сведений, чем через свою штатную агентуру. О злоупотреблениях хозяйственных организаций ежедневно поступали десятки доносов, с другой стороны, я привлек я к своей работе уполторгпреда Деницкого, в прошлом крупного чекиста и поэтому обязанного оказывать помощь работе ГПУ. По поступавшим экономическим сведениям я давал ему директивы, которые он проводил в жизнь уже от имени торгпредства. По моим же указаниям Деницкий распределял лицензии на ввоз товаров в СССР. Это был крупный козырь в моих руках, ибо благодаря этим лицензиям я добился работы многих купцов для ГПУ.
Принцип распределения лицензий был таков: кто нам помогал в политике, тому мы помогали в экономике. Эти же "купцы"
оказали нам крупные услуги при заключении советско-персидского торгового договора. Персидское правительство в целях заключения выгодного договора организовало "бойкот торговли с СССР". Почти со всех провинций поступали сведения, что купцы не хотят торговать советскими товарами и требуют закрытия торговли с СССР. Лишь хорасанские купцы ратовали за торговлю с нами и требовали скорейшего подписания договора. Такова была сила лицензий.
Круг работы резидентуры расширялся. Приходилось все чаще и чаще работать до утра. Однажды я вернулся домой к 11 часам ночи. Я уже открывал ключом дверь, когда заметил, что кто-то шевелится в консульском саду. Я окликнул тень, и из-за дерева подошел ко мне источник No 2, служивший связью с почтовым чиновником.
– Это я, товарищ Агабеков. Я вас искал повсюду и не мог найти, поэтому пришел сюда. Получилась большая почта.
– Прекрасно, заходи,- предложил я, открыв дверь. Мы быстро прошли в рабочую комнату. Я зажег свет и опустил на окнах шторы. Источник, отстегнув пальто, вынул завернутые в шелковый платок пакеты.
– Тут восемнадцать пакетов. Нужно спешить, чтобы к четырем часам возвратить обратно,- сказал он.
– Хорошо, успеем. Ты садись на диван и отдыхай, а я буду работать,- предложил я, открывая несгораемый шкаф.
Я вынул из шкафа в порядке лежащие: поддельные печати, коробки с разноцветными сургучами, лампочку для нагревания, амальгаму и весь набор инструментов для вскрытия пакетов, состоящий из ланцетов, пинцетов, остро отточенных костяшек и проч., и разложил их на столе. Затем я принялся осматривать пакеты. Большинство из них на этот раз были адресованы из индийского генерального штаба местному английскому военному атташе.
Я уже по опыту знал, что эти пакеты включают в себя внутренний конверт, прошнурованный и запечатанный тремя печатями. На вскрытие таких пакетов уходило больше времени. Нужно было спешить. Я торопливо ломал печати и введя острие костяной ручки в щель конверта, быстрым привычным движением вскрывал удобные толстые полотняные конверты. Было уже два часа ночи. Большинство пакетов уже были обработаны. Источник, скрючившись на диване, дремал и, только изредка открыв глаза, смотрел, не кончил ли я работу.
Я взял очередной толстый пакет, адресованный военному атташе, и вскрыл его. Внутри оказались два прошитых конверта. Взяв один из них, я сломал печати, подрезал шнур и старался отрезанный конец шнура вытянуть с наружной стороны конверта. Но шнур не поддавался. Я потянул сильнее и вдруг, о ужас! Шнур выскочил так резко, что разорвал конверт наполовину и оборвался. Я невольно выругался. Человек на диване проснулся и, увидев в моих руках разорванный пакет, повалился в ужасе обратно на диван. Я держал в руках разорванный конверт и думал: "Что делать? Что теперь будет? Ведь в таком виде конверт вернуть нельзя. Починить также невозможно, англичане догадаются. Не говоря о том, что наши агенты будут разоблачены, но и провалится с таким трудом налаженная работа, которая уже в течение трех лет давала прекрасные результаты. Что это случилось со мной! Сделал это я сам, а не кто другой". Так я сидел с час и думал, изредка бросая успокаивающие слова источнику, который почти плакал. Я не находил выхода из положения, но, взглянув на стол, вспомнил, что имеется еще один внутренний конверт. Мелькнула мысль в голове, кажется, выход найден. Я быстро схватил наружный конверт. Так и есть, в углу конверта химическим карандашом поставлены два номера внутренних конвертов. Я взял резинку и стал стирать номер разорванного конверта. Чисто, следов нет. Выход нашелся. Я решился оставить у себя разорванный конверт со всем содержимым. От Индии до Мешхеда далеко. Пройдет много времени, пока спишутся. А если и спишутся, то кто подумает на нас? Вероятнее всего решат, что делопроизводитель забыл вложить конверт. Я несколько успокоился. "Связь" тоже уже не хныкала. Я принялся за остальные пакеты и уже работал с большой осторожностью. К четырем часам работа была закончена.
Пакеты опять завернуты в шелковый платок, а в лаборатории висели 60 снимков фотографий. Источник, спрятав ношу под пальто, ушел, а я принялся проявлять пленки. Богатая добыча. Будет большая почта в Москву.
Я сидел у себя и работал, когда вошел слуга и доложил, что меня хочет видеть Аббас Али. Это был источник No 6, тот, кого Браун держал на случай "ликвидации" кого-нибудь. Вошел высокого роста кавказский тюрк, в барашковой шапке, заломленной на бок. На лице его играла улыбка.
– В чем дело, Аббас Али?- спросил я, здороваясь с ним. Он мне нравился своей удалью, этот разбойник, готовый за десять долларов отправить любого на тот свет.
– Вы помните, товарищ Агабеков, я сообщал, что курд Курбан – контрабандист возит нелегальную почту англичан в Туркестан. Так вот, я его завербовал, и он готов передавать вам английскую почту. Он только хочет договориться с вами насчет цены, и, если вы разрешите, я его приведу сюда. Он дожидается за воротами,- сказал Аббас Али.
– А он не провокатор, твой Курбан?- спросил я Аббаса.
– Что вы! Он согласился передавать пакеты, потому что я ему сказал, что все равно его когда-нибудь убью на границе, если он этого не сделает. Если он изменит, я его сейчас же зарежу,- уверял меня Аббас.
– Ну, ладно, зови Курбана,- согласился я. Через несколько минут Аббас вернулся с курдом.
Среднего роста, широкоплечий, с загорелым, почти черным лицом. На голове туземная из войлока шапка, из-под которой свисали длинноотпущенные волосы.
– Я буду говорить откровенно,- начал Курбан,- я – контрабандист. Каждый месяц я перехожу границу с опиумом, который продаю в Асхабаде туркменам, и возвращаюсь назад. Каждый раз перед выездом агент англичан Джаббар – туркмен дает мне пакет для передачи в Асхабаде одному купцу на Кирпичной улице. От него же я везу пакет Джаббару. Я согласен эти пакеты передавать вам для просмотра, если вы разрешите мне каждый раз провозить два пуда опиума и не будете меня задерживать,- предложил он.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});