ЧК за работой - Георгий Агабеков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я ему ответил, что в Кабуле все это ни к чему, и пусть лучше сообщит о всех безобразиях в Наркоминдел.
– Что вы смеетесь надо мной! Ведь замнаркома Литвинов48 – большой приятель Старка и одного поля
ягода. Он после такого заявления выгонит меня со службы и из партии,- ответил Фридгут.- Я лучше подам заявление в ГПУ.
Я ему дал адреса в ГПУ, и Фридгут на следующий день уехал. По приезде в Москву он побывал в ГПУ и подал жалобу на незаконные действия Старка в ЦКК, где после короткого расследования дело замяли. Рука руку моет. Ведь Старк тоже был членом коммунистической партии с 1905 года. Старк продолжал царствовать в Кабуле вместе со своими "женами".
Всего, что наделали эти две женщины,- не рассказать. Из-за них и по их желанию из Кабула были высланы 32 сотрудника. Отправив многих, они сами также кончили плохо. Девица Буланова вдруг оказалась беременной от неизвестного отца и, чтобы не скомпрометировать посла (хотя тут то он как раз был ни при чем), вынуждена была выехать в Москву, где и родила ребенка.
Относительно же жены полпреда Аси я в 1928 году, уже будучи начальником восточного сектора ГПУ в Москве, получил от резидента ГПУ в Кабуле Шмидта следующее донесение:
"Вчера второй секретарь посольства Великовский, зайдя в спальню полпреда, нашел жену полпреда, Асю Никитичну Старк, лежащей мертвой на полу. Она покончила самоубийством выстрелом в висок. Револьвер браунинг лежал тут же рядом. По сведениям, утром в день смерти Ася имела бурное объяснение с летчиком… с которым она находилась в интимной связи, так как последний стал интересоваться женой шифровальщика посольства Матвеева. Чтобы не создавать дипломатического скандала, было решено срочно убрать труп и официально объявить, что жена посла умерла от разрыва сердца. Несмотря на принятые меры при уборке трупа, по сведениям нашей агентуры, Афганское правительство и местные дипломатические круги осведомлены о действительной причине смерти".
Так кончили свою карьеру две "жены-советницы" советского посла Старка.
Сам же Старк, как старый большевик, считал недостойным для себя, как коммуниста, горевать по застрелившейся жене. В то время, как труп ее везли в Москву, он уже нашел новую подругу, жену своего шифровальщика, с которой поселился в летней резиденции посольства в Пагмане49 и проводил новый "медовый месяц".
Глава XIV. Чекист… на страже нравственности
Осенью 1926 года я был назначен резидентом ГПУ в Персии. Не успел я приехать в Тегеран и принять дела своего предшественника Казаса, как получил из Москвы следующую телеграмму: "Николаю. Немедленно приезжайте Мешед50, где неблагополучно нашим резидентом. Урегулировав положение, телеграфируйте. Трилиссер".
Мы сидели с Казасом и обсуждали полученную телеграмму.
– Черт знает, что там происходит. С первого же дня приезда наш резидент Браун начал склоку с генконсулом Кржеминским,- рассказывал Казас, забравшись с ногами на кожанный диван.- Кржеминского я знаю по Турции, это – тип старого интеллигента. Он вечно волочится за женщинами, несмотря на свои 50 лет, но особой любви к склокам не проявлял,- продолжал Казас. Я лично не знал ни Брауна, ни Кржеминского. Правда Брауна я как-то видел при следующих обстоятельствах: будучи в Асхабаде, я сидел за столиком ресторана в городском саду и заметил проходившего мужчину с черной бородкой, в круглых роговых очках, одетого в белый полотняный костюм и с колониальным шлемом на голове. Он медленно прогуливался по аллее, пристально оглядывая гуляющих. Помню, что я тогда же подумал, это шпик, но не мог определить наш он или чужой, решил на всякий случай справиться в местном отделе ГПУ. Когда я, встретившись с председателем ГПУ Руцким, описал ему встреченного мною типа, он посмеялся и сказал, что это Браун, едущий новым резидентом в Мешед.
Оставив Казаса в Тегеране, я рано утром следующего, дня взял машину в советском транспортном учреждении "Автоиран" и выехал на Мешед. Отвратительная, пыльная, с ухабами дорога, сентябрьский зной и тряска порожнего шестиместного автомобиля быстро утомили шофера и меня. Однако мы поочередно менялись у руля, ехали без остановки и к вечеру приехали в Семиан51, сделав около 350 километров. Этот маленький оазис, расположенный на краю пустыни Центральной Персии и отделенный горной цепью от Каспийского моря, представлял для нас громадный интерес. В районе Семиана должна была находиться нефть. Советское правительство, несмотря на крайнюю нужду в валюте, все-таки выделило до пяти миллионов долларов на получение концессии в этом районе. Однако свыше года шли изыскательные работы, а нефти все не было. Дальнейшие работы требовали все новых средств, а между тем шли разговоры, что тут вообще нет нефти. Поступали и иные сведения: что прибывшие для работы советские инженеры, подкупленные англичанами, нарочно ищут нефть не там, где она есть.
Я решил, несмотря на усталость, пообедав, поехать на место работ. Обедая в местном ресторане, я справился у содержателя о месте работ и узнал, что это в 10- 12 верстах от Семиана и что в данное время, по распоряжению персидских властей, работы приостановлены. Пришлось отказаться от своего намерения и лечь спать.
Уже четвертый день я в пути. Я проехал Дамган52, Шахруд53 и подъезжал к Сабзевару54. По дороге я тщательно избегал встречи с советскими служащими местных контор по заготовке хлопка, продаже сахара, нефти и т. д. Я не хотел, чтобы в Мешеде были предупреждены о моем приезде, поэтому я на ночь останавливался у персидских ресторанов и, пользуясь теплой погодой, спал в машине.
Перед выездом из Сабзевара ко мне обратился с просьбой довезти до Мешеда довольно интеллигентного вида перс. Я согласился, и мы вместе выехали из города. На мое счастье сам шах незадолго до меня совершил путешествие в Мешед, и по случаю его проезда дорога была несколько отремонтирована. Мы ехали по ровной дороге со скоростью 40 километров в час. Мой спутник вынул из кармана абу (персидский плащ), флакон с коньяком и, отпив немного, предложил мне. Хлебнув еще раз после моего отказа, он спросил меня, в каком учреждения я работаю.
– В торгпредстве,- ответил я, ибо официально я числился инспектором торгпредства.
– Вы, наверное, очень богатый человек?- сказал он мне.
– Почему вы так думаете?- спросил я.
– Потому что вы едете один в собственной большой машине и служите в торгпредстве Тегерана. Если здесь
в провинции ваши служащие зарабатывают большие деньги, то вы в центре, наверное, имеете еще больше,- ответил перс.
– Да, у нас платят хорошее жалованье,- сказал я.
– Какое там жалованье! Да разрешили бы мне заготавливать хлопок или шерсть для советской власти, так я бы сам платил жалованье государству. Кто же из вас служащих живет на жалованье? А впрочем, вы хорошо знаете персидские порядки,- сказал он, сделав новый глоток коньяку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});