Жизнь, какой она была. Воспоминания - Валентина Сирота

С этой целью в Первомайском районе из совхоза «Новоалтайский» были выделены два отделения, ставшими новыми овощемолочными совхозами «Логовской» и «Санниковский». Это, по своей сути, было продолжением и углублением целины. Но если целину всей своей мощью поднимала вся страна, то, как стали говорить впоследствии, создание «овощемолочного пояса Барнаула (аналогично – в остальных городах) в решающей мере заслуга именно горожан».

За каждым пригородным хозяйством были закреплены шефы-коллективы конкретных предприятий, руководители городских районов. Они помогали возводить производственные помещения, участвовали в напряженных полевых работах. С помощью шефов в хозяйствах были построены лагеря труда и отдыха для школьников и студентов.

Директором совхоза «Санниковский» был назначен Вилли Александрович Соколенко, который в 1952 году, закончив инженерный факультет Минского политехнического института, попросил распределить его на работу в Алтайский край. И вот, оставив свою малую родину – Минск, он вместе с молодой красавицей женой Маргаритой Николаевной, оставившей любимую работу в театре, едет покорять Сибирь. Сначала Сычевская МТС Смоленского района встретила молодого главного инженера, затем назначение директором Анисимовской МТС Тальменского района. И вот новая должность – директор совхоза «Санниковский». В «Санниковском» при его образовании не было почти никакой производственной базы. Имелась лишь старая кузница и несколько примитивных овощных парников. Вокруг дворов – плетни, было всего два колодца, воды не хватало, и ее приходилось возить из речки на телегах бочками. Не было автотранспорта, дорог, не было жилья. Специалисты жили на центральной усадьбе совхоза «Новоалтайский» и на работу оттуда зачастую ходили пешком. Они приехали из разных районов края. Главным зоотехником был назначен Михаил Макарович Сирота. Контора располагалась в старом крестьянском доме, где был один кабинет на всех, а в прихожей уборщица Марина Хованская всегда что-нибудь готовила специалистам, так как столовой не было, а домой ездить на обед не было возможности. Часто после работы они заезжали к нам домой, и я угощала их всем, чем могла. Мы к тому времени уже имели хозяйство, поэтому сало и мясо были всегда.

Темп, взятый руководством совхоза, был по плечу только энтузиастам своего дела.

Чуть более тонны молока получали от коровы, когда образовался новый совхоз. Нужно было создать высокоудойное племенное стадо. С этой целью из Прибалтики и Подмосковья завозят высокопродуктивных телок. Одновременно нужно было строить производственные помещения, чтобы вывести скот из плетеных дворов. Дойка была ручная, молокопроводов не было. Начали учить людей и учиться сами. Была создана целая система обучения.

И вот уже на третий год существования совхоза доярка Клавдия Михайловна Колесова получила орден Ленина. Какой же это был колоссальный труд всего коллектива! Заново создавалась селекционная работа, наладилась связь с научно-исследовательскими институтами животноводства и овощеводства. Михаил Макарович готовился к поступлению в аспирантуру, «на ходу» учил и повторял слова и выражения на немецком языке. Первым его «учителем» был немец-шофер Фукс Федор Федорович.

Через год все главные специалисты получили новые квартиры. Мы в Молсовхозе продали свой дом, отдали ссуду, а на оставшиеся деньги купили шифоньер и стулья.

Так как дома еще не были сданы в эксплуатацию, нам пришлось свой скарб сложить на веранде у главного бухгалтера. Михаилу Макаровичу дали отпуск, и мы первый раз всей семьей поехали поездом на его родину. В Москве пересадка. Побывали на Красной площади, сфотографировались, и с Киевского вокзала повез нас поезд на «рiдну Украiну» – как называл свою малую родину теперь уже «сибиряк» Михаил Сирота. От Киева до Городища ехали автобусом. Природа такая, как будто попали на другую планету. Трасса Киев-Одесса. По обе стороны одна за другой меняются картины. То пирамидальные тополя, как свечи, упираются в небо, то огромные, развесистые плакучие ивы опустили свои ветви в воду, то яблони, вишни, сливы, абрикосы стоят усыпанные плодами.

Все это радует глаз и то же время навевает печаль: куда ни бросишь взгляд, стоят по всей Черкасской земле монументы и обелиски на могилах бойцов. В них печаль и боль за тех, кто отдал свою жизнь за свободу и независимость нашей Родины. В годы войны здесь шли кровопролитные бои. Видны огромные овраги, где, по рассказам очевидцев, после жестоких битв дно было устлано телами погибших. Подъезжаем к Корсунь-Шевченковскому, шофер останавливает автобус, все выходим. Перед нами огромная стела, сооруженная в честь воссоединения первого и второго Украинских фронтов под командованием генералов М. Ф. Ватутина и И. С. Конева. В ходе этой операции войска обоих фронтов успешно завершили полный разгром фашистских группировок. Минутой молчания почтили память погибших. И снова продолжаем свой путь. Вот и районный центр Городище. Первое упоминание о Городище датируется 1494 годом. Раздольная и чарующая красота природы Городищенской земли. Этот кусочек Божьего творения богат красочными пейзажами: горы, степи, леса, дубравы; и рукотворным чудом – цветущими садами. Здесь живут трудолюбивые, как пчелы, люди. Уезжая из этих дивных мест в суровый сибирский край, Михаил Макарович навсегда оставил здесь частицу своего сердца. И где бы он ни был, душа его всегда рвалась туда, где, неторопливо извиваясь в каменистых берегах под холодными шатрами мечтательных ив, течет, отдавая живым серебром, речка Вильшанка, вдоль которой растянулось село Городище, и на которой он провел свое бедное, но счастливое детство. Душа его всегда рвалась туда, где стояла отцовская хата, и где всегда ждала ласковая, милая «рiдна мати».

И вот на автобусе мы подъезжаем к месту, где окруженная яблонями, грушами, сливами, стоит небольшая, беленькая хатка, с маленькими оконцами, крытая соломой – родовое гнездо Сироты Михаила Макаровича. В этих местах 7 ноября 1933 года он появился на свет. Его родина Украина. Первыми впечатлениями от жизни были мелодичные украинские песни, которые раздавались ранним утром, когда женщины шли на полевые работы, и поздним вечером, когда возвращались домой. Труд был тяжелый, многочасовой, но они пели. Песня успокаивала душу и лечила от усталости. Неповторимой красотой вошли в детскую душу «шевченковские» хатки, крытые соломой, окруженные садами, которые в весенние дни цветения стояли, как хоровод невест, в бело-розовом одеянии, и разливали на всю округу свой опьяняющий аромат. Ничто в жизни не дает такого высочайшего ощущения счастья, счастья душевного, как естественная и рукотворная природа – великое Божественное и человеческое творение.

О приезде мы не сообщали. Всей семьей – пять человек – заходим в ограду. Навстречу мать – Наталка Васильевна – объятия, слезы, знакомство. Вечером собрались всей семьей за большим столом, сбитым из досок под огромной, развесистой яблоней. Рядом криница, чуть подальше погреб, в котором в годы войны вся семья и соседи прятались во время бомбежек и наступления немцев.

Невольно в голову приходят строки из стихотворения Тараса Григорьевича Шевченко: «Семья вечеря коло хаты, хрущи над вишнями гудуть».

В эту хату семья переехала перед самой войной. Строили помощью. Главным строительным материалом были глина и солома. Хатка небольшая, но своя. Пол глиняный, его каждую неделю мазали жидкой глиной, застилали половичками. Все жилье состояло из комнатки и кухни, половину которой занимала русская печь с лежанкой. Ее подтапливали в зимнее время, чтобы теплее было спать. В печке Наталка Васильевна каждый день варила неповторимый украинский борщ на всю большую семью. По углам в комнате и кухне висели иконы, украшенные цветами и вышитыми рушниками. Кухонную «мебель» составлял небольшой столик, скамейка под воду и две табуретки.

Так как мы приехали без предупреждения, то в это время не было в запасе спиртного (горилки или другими словами самогонки). Мать подает мне ведро и говорит: «Валя, добеги до Каштанки (соседка, которая жила в конце огородов около речки) и возьми полведра горiлкi». Мне это было все в диковинку, незнакомо, но я не могла отказаться. Соседка меня радушно встретила, налила самогонки, проверила: Горит? – Горит (так проверялось качество). Вот такую же мы должны вернуть ей. Отец Макар Александрович приехал на паре лошадей. Он работал конюхом. Много горя, холода и голода досталось на его долю. С двенадцати лет он покинул родительский дом и ушел в работники. Учиться не пришлось. Неграмотный, но сметливый и хваткий, он преодолел все трудности, и все-таки выжил, выстоял, создал семью. Был он крепкого телосложения, высокий, крутой нравом, но в душе мягкий и ранимый. Пережив голод, он всегда, по возможности, старался больше купить и привезти домой хлеба. Наталка Васильевна, наоборот, небольшого роста, приветливая, добрая, рассудительная, с умными ясными глазами – вечная труженица и дома, и на колхозных полях. Три сестры: Лида, Катя, Оля – работали и учились. И как бы ни было трудно, все получили образование и специальность. Пришли родственники, и вот всё это большое семейство за столом. Дети побежали в сад – им все в диковинку. Воздух наполнен таким ароматом, что никакие духи несравнимы с ним. Тишина. Красота неописуемая. А за столом льется тихо беседа, воспоминания, расспросы. Вот и закончился первый день пребывания на украинской земле. Спать нас уложили на сеновал, где уже было заготовлено на зиму сено. Запах высушенных трав и ночная тишина навеяли на Михаила Макаровича воспоминания о детстве, о прожитых здесь годах. Наконец, всех сморил сон.