Правда о Портъ-Артуре Часть I - E. Ножинъ

Я объявляю, что пока все спокойно и все идетъ хорошо. Жителей и торговцевъ прошу заниматься своими делами и не верить глупостямъ".

Жители и, въ особенности, гарнизонъ поверили, что все спокойно, все идетъ хорошо, и вместе съ своими начальниками безпечно проводили время, мало заботясь о будущемъ.

Где мне ни приходилось бывать – все съ полной уверенностью говорили, что отрезать Артуръ отъ маньчжурской арміи немыслимо.

– Помилуйте, да если бы Артуръ могъ быть отрезанъ, разве Стессель позволилъ бы вывозить продукты?! – возражали мне.

– Разве можно допустить, что японцы поведутъ войну на два фронта? Они сосредоточатся на Ялу и двинутся на наши главныя силы. Стессель говоритъ, что пусть японцы высаживаются на Квантуне, чемъ больше, темъ лучше. Онъ ихъ всехъ передавитъ.

Говорили явную чушь. Но говорили это все, за малымъ лишь исключеніемъ. На берегахъ Ляодуна не принималось пока никакихъ меръ противъ возможной высадки, кроме минированія береговъ адмираломъ Лощинскимъ.

Въ самой крепости проявлялась некоторая деятельность. Согласно новому приказу по крепости (отъ 30 января, за No 42),вновь формируемый крепостной телеграфъ было приказано обратить на обслуживаніе станцій и линій, построенныхъ телеграфною ротою 2-го восточно-сибирскаго сапернаго баталіона.

Начали спешно проводить крепостной телеграфъ, но за недостаткомъ матеріала, рабочихъ рукъ, и отчасти времени – форты, укрепленія и батареи связывались не подземнымъ, а надземнымъ кабелемъ. Благодаря неуменію или какимъ-нибудь другимъ причинамъ, телефоны и телеграфы работали очень плохо, въ особенности съ момента тесной блокады, когда снаряды портили воздушные проводы. Постоянная ихъ починка была чисто Сизифовой работой. Кроме того,- линіи такъ перепутались, что, бывало, съ батарей легче было послать донесеніе съ ординарцемъ, чемъ добиться у центральной станціи соединенія съ темъ нумеромъ, который просишь.

До начала войны о правильной постановке и устройстве телефоновъ очень мало думали. Говорятъ, что кредитовъ не было.

– Кредитовъ не было?!

– Это вздоръ-съ!

Мне доподлинно известно, что задолго до войны артиллеріи капитаномъ Мошинскимъ (во время осады блестящій командиръ стрелковой батареи, наносившей огромный вредъ осаждающему противнику) былъ разработанъ планъ крепостного телеграфа и составлена смета. Деньги были ассигнованы. Куда они делись? Почему капитанъ Мошинскій вместо спешнаго производства работъ былъ командированъ на северъ?

Это все благодарный матеріалъ для энергичнаго следователя.

Это крупная черта для иллюстраціи деятельности Стесселя, какъ коменданта крепости.

Огромной стратегической важности крепость безъ крепостного телефона (секретная прокладка проводовъ, неуязвимость, хорошая изоляція), это жесточайшій абсурдъ, это государственное преступленіе, граничащее съ изменой!

Читатель долженъ помнить, что въ Артуре воздушные, какъ военные, такъ и частные провода подвешивались вместе.

Благодаря сильной индукціи, при желаніи можно было преспокойно слушать переговоры начальствующихъ лицъ и отдаваемыя ими секретныя приказанія.

З1-го января генералъ Стессель въ приказе No 45 – писалъ: "Продолжаю встречать команды 7-й бригады (бригада генерала Кондратенко), особенно 28-го полка въ безобразномъ виде по одежде (не въ смысле старости, а въ смысле того, какъ она одета), такъ и по тому невоинскому виду, въ которомъ они бродятъ; еще разъ предлагаю начальнику 7-йбригады принять самыя строжайшія меры для поддержанія строевой дисциплины въ частяхъ, памятуя, что дисциплинированныя и хорошо выученныя части – стоятъ четырехъ невыученныхъ.

"Организовать въ свободное время, т. е. если нетъ боя, обученія, особенно приготовительныя къ стрельбе упражненія – это ничего, что неудобно, можно целиться по местнымъ предметамъ; производить и строевыя занятія для поддержанія бодраго вида. Непременно, чтобы пели песни и играла музыка. Помните, г.г., что люди будутъ драться, они-то и должны быть отличны, мы на это мало обращаемъ вниманія. Командирамъ полковъ на фортахъ указать местопребыванія, обозначать его флажкомъ, а ночью фонаремъ, разумеется, обращеннымъ внутрь, съ надписью No полка".

Когда принесли этотъ приказъ въ редакцію "Новаго Края", его не решились печатать, какъ впоследствіи часто и делалось. На этой почве начались разногласія со Стесселемъ. Генералъ требовалъ, чтобы все его приказы печатались, редакція же помещала только удобные для печати, давая понять, что газета – не юмористическій журналъ.

Генералъ Стессель, указывая на невоинскій видъ ввереннаго ему гарнизона, былъ совершенно правъ. Но что же делалось, что предпринимали по этому поводу раньше? Генералъ Кондратенко недавно прибылъ въ Артуръ и не могъ въ короткое время дисциплинировать въ полномъ смысле разнузданный гарнизонъ.

Помимо деятельности, выражавшейся въ писаніи обширныхъ приказовъ, у коменданта крепости генерала Стесселя развилась манія сигнализаціи. Ему везде по горамъ чудилось, что кто-то непрерывно сигналитъ. Былъ отданъ строжайшій приказъ следить днемъ и ночью за сигнализирующими. По горамъ разгуливали патрули. Ловля сигнальщиковъ превратилась въ какой-то спортъ. Даже жители имъ заразились. Кто же серьезнее смотрелъ на дело, тотъ отлично понималъ, что тутъ что-то не то. Зачемъ японцамъ сигнализація, когда они прекрасно изучили крепость, и она уже кишела шпіонами?!

Много невинныхъ китайцевъ, благодаря этой маніи генерала, переселились въ лучшій міръ, после приказа отъ 13-го февраля за No 120.

"Несмотря на то, что вчера поймали 20 человекъ, замеченныхъ въ производстве какой-то сигнализаціи, сего числа ночью, около 3-хъ часовъ, на площадке между моимъ домомъ и интендантскими складами, кто то сигнализировалъ фонарями; поймать его не могли, убежалъ онъ къ Новому Китайскому городу. Постамъ, которые для сего учреждены, вменить въ обязанность стрелять по убегающимъ сигнальщикамъ".

После этого приказа начали подстреливать китайцевъ, какъ куропатокъ.

Военно-прокурорскій надзоръ въ большинстве случаевъ, однако, за недостаткомъ уликъ не находилъ состава преступленія въ действіяхъ арестованныхъ китайцевъ.

Вначале я тоже былъ склоненъ думать, что это – умышленная сигнализація. Но после первой ночи, проведенной въ поискахъ съ патрулемъ съ крейсера "Баянъ" за мнимыми сигнальщиками, я вылечился отъ своего психоза. Лазая въ темную ночь по горамъ, я упалъ съ крутого обрыва на крышу бамбуковой фанзы, чуть не проломивъ себе черепа.

…

Съ 27-го января былъ полный застой въ военныхъ действіяхъ. О непріятеле не было ни слуху, ни духу; офицерство, подъ впечатленіемъ минувшихъ событій, невольно начало разбирать причины внезапно для нихъ вспыхнувшей войны. Всемъ бросилась въ глаза полная неподготовленность крепости и тотъ хаосъ, который въ ней царилъ. Подъ вліяніемъ лишне выпитаго везде горячились, браня начальство. Менее сдержанные страшно волновались и не стеснялись постороннихъ; въ ресторанахъ, клубахъ позволяли себе поносить въ очень резкихъ выраженіяхъ самого генерала Стесселя, результатомъ чего, 5-го февраля 1904 г. за No 73, появился следующій приказъ:

– "До сведенія моего дошло, что въ гарнизонномъ собраніи г. г. офицеры занимаются совершенно не своимъ деломъ, вкривь и вкось обсуждаютъ ходъ военныхъ действій, сообщаютъ разные нелепые слухи, Богъ знаетъ, откуда ими набранные. Дело офицера хорошенько обдумать и обсудить, какъ бы лучше выполнить данное приказаніе, а не обсуждать действія высшихъ начальниковъ; такіе господа крайне вредны, и я, разумеется, буду ихъ карать по силе предоставленной мне власти".

После этого приказа все прикусили языки, понявъ, что у коменданта крепости очень чувствительный слухъ.

Въ крепости не было жандармовъ, необходимыхъ для наблюденія за подозрительнымъ элементомъ, но за то было прекрасно организовано охранное отделеніе личности ген. Стесселя. Деятелями здесь были: капитанъ В., поручикъ М.и К. Второй, какъ оказалось впоследствіи, писалъ въ иностранныя газеты на англійскомъ языке хвалебные гимны деятельности генерала Стесселя.

Для того, чтобы занять чемъ-нибудь совершенно праздное 1 офицерство, комендантъ крепости отдалъ 5~го февраля за No 75 приказъ:

– "Предлагаю начальнику 70-йвосточносибирской стрелковой бригады (генералу Контратенко) подробно указать обязанности комендантовъ фортовъ, изъ коихъ главныя – никогда не сдавать фортовъ".

Мне не удалось спросить покойнаго Романа Исидоровича Кондратенко, почему онъ не указалъ подробно комендантамъ фортовъ ихъ обязанностей. Но знаю отлично, что надъ этимъ приказомъ хохотали не только фельдфебеля, но и полуграмотные ефрейторы и солдаты.