Царские указы, или Необычные похождения Царя всея Русси. Часть 1. Царское имя - Юрий Пашанин

Мышца

Шварц В. Г., «Вербное воскресенье в Москве во времена царя Алексея Михайловича» (фрагмент), 1865 г.

Потянулся Царь в постели,Встал, протопал нагишом,Стал искать на царском телеМышцу в зеркале большом:

«Бицепс стал уж не упругимИ в других частях ослаб.За отсутствием супругиНе охочий я до баб.

Мне б немного подкачаться.На Русси немало смут.Может, вдруг, в войну впрягатьсяИль ещё в какой хомут? —

Царь в окошко. —

                             ВоеводаЧто-то резво мчится, глянь!Не входил в покои сродуОн ко мне в такую рань.

Видно, он бежит недаромИ напыжился как лось.Нет ли где опять пожаруИль ещё чего стряслось?»

Принял Царь от воеводыГосударственную суть:«Снова смута меж народа,Трижды он неладен будь.

Говорят, что Царь под платьемПрячет тело всё в прыщах.Нет какого ли проклятьяНа его худых мощах?

Будто дышит Царь на ладанИ, короче говоря,На коне тебе быть надо.Видеть все хотят Царя».

«Царь нужён? Вот это дело!Любопытство не порок.Тело вправду похудело,Но какой им в теле прок?

Пред Двором иль пред народомЦарь стесняться не должён.Не был в теле я уродомИ в мозгах вооружён.

Сей же час в седло садитеГосударя на коняИ со всех сторон глядитеВсем народом на меня.

Мне, с рождения элите,Трон Россейский по плечу.Вы меня, Царя, хвалите,Я вам тем же отплачу.

В положенье нашем шаткомПодыщите в этот разПоспокойнее лошадкуНа торжественный показ.

Не шучу сейчас, поверьте.Только сяду на коня,Всем под страхом лютой смертиНачинать хвалить меня».

Под почётным карауломКак в былые временаЦарь в седло полез со стула,Опершись о стремена.

На виду честного люда,Как лихого молодца,Провели туда, оттудаНа коне Царя-отца.

«Государь какой наш хваткий, —Восклицал весь Двор, – О-го!Вон как резво на лошадкеПоскакал громить врагов».

Царь держался моложаво,Будто допинг принимал.

«Царь силён – сильна держава!» —Восхищались стар и мал.

Взяв мотыги и лопаты,Что с собой принёс народ,Кто пошёл обратно в хаты,Кто наметил в огород.

Царь изрёк: «Овса кобыле.Сена сверху в доппаёк.Где б сейчас Двором мы были,Каб не ровный круп её?

Впредь Указ – на всех парадахВозле царского дворцаВыезжать на ней мне надоОт ворот и до крыльца.

Обо мне трубите тоже,Чтоб слыхали за версту,Царь, опора и надёжа,На своём всегда посту.

А сейчас – в постель дорогу.Дайте вздох Царю-отцу.От напастей и вороговЯ всю ночь качал мышцу».

«Много надо ли народу,Чтоб копать, пилить и жать? —Думал Царь. – Не стало б модойКаждый день их ублажать».

Не Бог

Иванов С. В., «Переселенцы. Ходоки», 1886 г.

С утра у Царя голова без идей:«Что кризис наделал, проказник, злодей!Придумать бы что, как собрать мне налоги.Известно ж, горшки обжигают не боги.

Сапожник донёс мне, что сам без сапог.Уж месяц пирожник не месит пирог.Коль дальше пойдут так дела в государстве,То быть ли мне в кризисе этом на царстве?

Пора антикризисный стряпать Указ.Мож, он облегчением станет для нас.Сейчас же довесть безработным холопам,Коль жить захотели подобно Европам,

Не надо им биться как рыба об лёд,Пусть лучше меняют занятия род.А если на месте работа в лимите,То жительства место немедля сменить им.

Кто в царстве устроит безделье и дрём,Ответственность будет нести пред Царём».

Конечно, горшки обжигают не боги.Но что ж у Царя получилось в итоге?

Надолго уехав с насиженных нив,Работу свою на другую сменив,Блины к сапогам прибивает пирожник,Гвоздями пирог украшает сапожник.

Шут и Король

Неврев Н. В., «Присяга Лжедмитрия I польскому королю Сигизмунду III на введение в России католицизма» (фрагмент), 1874 г.

Не на троне в царском платье,Не со скипетром притом,Чуть не взял Царя «кондратий» —Царь наряжен был шутом.

Царь пощупал побрякушки,Что пришиты на кафтан,И ермолку на макушке.Всё на нём как у шута.

Не хотел, но изогнулся,Сделал как-то колесо,Неприлично улыбнулся,Скорчил зеркалу лицо.

В зазеркалье тупо глядя,Он был очень удивлён —Там в его Царя нарядеКто-то ходит, но не он.

Тот, кто в зеркале, чиркаетЗа указами указ.Царь хоть в трансе, но вникаетВ чей-то профиль и анфас.

Скоро будто из туманаСамозванца разглядел —Всю одежду для обманаНа себя Король надел.

Царь кричит: «Эй, самозванец!Ты – не царь, ты – мой сосед».

Только Шут танцует танецИ несёт какой-то бред.

Должен Царь услышать крикиИз его, Царёва, рта,Получался хохот дикийКоролевского шута.

Царь проснулся среди ночи,Как он понял, во хмелю.Что во сне всё было, оченьБлагодарен Королю.

С Королём частенько в рюмкуОн заглядывал на дно.Только сон мог быть и в руку,Хоть знаком он с ним давно.

«Хватит знаться с заграницейИ водить к себе гостей.Надо утром похмелитьсяИ не квасить до чертей».

Заглотив хмельного кружкуИ огурчик в закусон,Царь улёгся на подушку,Чтоб другой увидеть сон.

Лечить или чесать

Лебедев К. В., «Иван Грозный», 1916 г.

Почитай почти полвекаДо Царя не хож был лекарьИ его уже до слёзОдолел педикулёз.

И в покоях, и на тронеЦарь от сей болезни стонет.Как ни бил её, но всё жГосударя ела вошь.

Царь, проблем своих не пряча,Не почешешься иначе,Где нарушен был покой,Залезал туда рукой.

Подавил он вшей немало.Только раз рука застряла —Что-то там в его порткахЗацепилось за рукав.

В ситуации хреновойЦарь велел позвать портного.Разберётся он, авось,Что же там, в портках, стряслось.

Неожиданная позаНанесла б Царю угрозу,Но портняжный инструментСпас его в один момент.

На белье портной без смехаСделал нужную прореху.Что портным был уличён,Царь был очень огорчён.

У Царя надулись вены:«Нет ли здесь твоей изменыНанести Царю урон? —Говорит портному он. —

В подозреньях ты, не скрою.Нет ли в сих штанов покроеИзначально слабины?Ты ведь шил Царю штаны?»

У портного онеменье.Чтоб исправить положеньеИ не быть с дырой добру,Царь велел зашить дыру.

И под Царским взглядом колкимВ руки взял портной иголку.Только был огрех зашит,Царь Указ писать спешит:

«Чтобы мне не стать калекой,Ищет пусть лекарство лекарь.Есть какие мази, мож,Что боится всяка вошь».

Видя вескую причину,Отложил он писанинуИ, найдя сему предлог,Отодвинул в уголок:

«Ох, и буду же хорош я!Государь, а тоже с вошью.Чем Указ о сём писать,Лучше тело почесать».

Король

Френсис Бернард Дикси, «Два венца» (фрагмент), 1900 г.

Хоть оба они облачены венцами,Лежит на обоих правителей роль,Концы не сведут почему-то с концамиВ своих государствах ни Царь, ни Король.

Но заняли Богом им данную нишу.Король, как и Царь, был в богатстве рождёнИ, как предначертано волею свыше,Своё государство возглавил и он.

Размялся немного на вёсельной лодке,Полями верхом на коне проскакал,Взошёл он на трон виноватой походкой,И подданным райскую жизнь обещал.

С тех пор, улыбаясь, он правит умелоПодвластной страной, удивляя не раз,То латы стальные наденет он смело,То хочет врагов обмакнуть в унитаз,

То за день объедет полмира спокойно,То к подданным выйдет в одном кимоно,То всё обещает, что жизни достойнойДобьётся для подданных он всё равно.

Король дал совет тем, кто жить его учит,Сначала в своём разобраться горшке,А с палкой придут, обещал, что получатЕё же концом, но другим по башке.

Гордится Король, что растёт год от годаЛюбовь к Королю у народа всего.Народ для него, но и он для народа,И не пожалеет он сил для него.

Король продолжает ночами упорноПроекты и планы стране сочинять,А утром уверен, что это бесспорноПо силам ему одному выполнять,

Что всё же придётся на троне остатьсяЕму самому не на год, не на два,Чтоб смог он и дальше всегда улыбаться,Парящую мысль обращая в слова.

Шутам он сказал: «Вам не место на троне.Наследник стране обеспечит покой.Его голова подошла бы к короне,А править он будет моею рукой».

Глубокие познания