Узники Бастилии - Сергей Цветков

Коннетабль граф Сен-Поль

Луи Люксембург, граф Сен-Поль, был одним из самых могущественных сеньоров королевства. В 1443 году он был возведен Людовиком, тогда еще дофином, в рыцарское звание, в 1465 году сделан коннетаблем; через год он женился на сестре королевы и тогда же был назначен главнокомандующим города Руана и генерал-лейтенантом Нормандии. В 1469 году он присоединился к Лиге общественного блага, став одним из ее предводителей. С этих пор Людовик XI терпеливо ждал случая уничтожить изменника. Однако должно было пройти десять лет, наполненных войнами и заговорами, прежде чем коннетабль оказался в Бастилии.

Впервые верность Сен-Поля королю была испытана в 1457 году, когда умер Филипп, герцог Бургундский, оставивший сыну Карлу несметное по тем временам состояние – 400 тысяч золотых экю, 72 тысячи марок серебром и более чем на два миллиона экю движимого имущества. Сен-Поль тогда был послан Карлом VII к Карлу Смелому с целью уговорить его отказаться от намерения воевать с Льежем. Он вернулся ни с чем, напутствуемый прощальными словами герцога Бургундского: «Мой дорогой кузен, я считаю вас своим другом и на прощанье посоветую вам остерегаться короля, который может поступить с вами так же, как он поступил с другими сильными сеньорами. Если вам придет охота переселиться в наши края, то вы всегда будете моим желанным гостем». Через восемнадцать лет эти слова погубили Сен-Поля.

С вступлением на престол Людовика XI Сен-Поль всеми силами раздувал вражду между ним и Карлом Смелым, и без того ненавидевшими друг друга. Вначале он держал сторону Карла (по настоянию которого, кстати, и получил должность коннетабля, после чего, по словам современника, дипломата и мемуариста Филиппа Коммина, уже «не выражал к нему почтения, как раньше, почему и любви между ними не было»); однако вскоре начал действовать против него в союзе с Людовиком XI. Пользуясь благоприятным случаем, он именем короля завладел городом Сен-Кантоном, принадлежавшим герцогу, и оставил его за собой. Разгневанный Карл конфисковал принадлежащие ему земли во Фландрии и Артуа; Сен-Поль в ответ захватил его земли во Франции.

По мнению Коммина, коннетабль желал столкнуть короля с герцогом Бургундским по двум причинам. Во-первых, длительный мир значительно сокращал его доходы: во время войны король выплачивал Сен-Полю 30 тысяч франков на содержание 400 кавалеристов, не считая жалованья, полагавшегося ему как коннетаблю; Сен-Поль никогда не содержал полагавшегося числа всадников, а сэкономленную таким образом сумму клал в свой карман. Во-вторых, коннетабль отлично знал характер того, кому он служил. «Натура короля такова, – говорил Сен-Поль, – что если он не будет занят войной с внешними врагами или борьбой с сеньорами, то начнет ее со своими слугами – придворными и должностными людьми, поскольку душа его не выносит покоя».

Коннетаблю долгое время удавалось вести свою игру, как вполне независимому сеньору. Его положение впервые пошатнулось в 1472 году, после смерти герцога Гиеньского, брата короля, послужившей поводом к войне между Людовиком XI и Карлом Смелым. Герцог Гиеньский умер вместе со своей любовницей, госпожой Монсоро, как говорили, от яда в персике, который был дан герцогу его духовником, аббатом Журденом Фором де Версуа и который влюбленные поделили между собой. Фаворит герцога Лескюн арестовал Версуа и конюха Генриха Делароша, подозреваемого в сообщничестве, а Карл издал манифест, в котором обвинял Людовика XI в отравительстве и братоубийстве (король наследовал Гиень после смерти герцога). Версуа в этом манифесте помимо прочего обвинялся и в колдовстве: герцог Гиеньский, по словам Карла, умер от яда, порчи и дьявольского наваждения. Такое обвинение по тем временам было обычным делом. Все были настолько убеждены в связях аббата с нечистым, что тюремщик Нантской башни, где содержался Версуа, заверял на суде, что каждую ночь в башне был слышен ужасный шум от общения монаха с духами.

Аббат умер до вынесения приговора. Однажды ночью Нантская башня была поражена молнией; наутро Версуа нашли мертвым: его лицо было раздуто и черно, как уголь, язык высунут на всю длину. Конюх же исчез, и о нем больше никто ничего не слышал.

Несмотря на то что процесс остался незавершенным, между Людовиком и Карлом вспыхнула война, неудачная для короля. Людовик отдал герцогу Бургундскому Гиень и земли коннетабля с тем условием, чтобы Карл помог схватить Сен-Поля. Коннетабль пошел на мировую и в 1474 году попросил у короля свидания, надеясь продемонстрировать ему свою силу. Встреча произошла на мосту между городами Ла Фер и Нуайон. Сен-Поль приехал первый, в сопровождении трехсот вооруженных рыцарей; под платьем у него была надета кираса. Не доверяя королю, он велел возвести на берегу укрепление – высокий барьер. Людовик выслал вперед Филиппа Коммина, чтобы извиниться за опоздание; коннетабль, в свою очередь, принес извинения за то, что приехал вооруженным, сославшись на опасности путешествия. Король увидел, что ведет разговор с равным, и почел за благо повременить с планами мести. Вассал и сюзерен условились забыть прошлое.

Выполнять свои обещания никто из них, конечно, не собирался. «И если ненависть короля была и прежде достаточно велика, – пишет Коммин, – то теперь она стала еще сильней; самонадеянность же коннетабля ничуть не уменьшилась». Сен-Поль сразу после примирения повел двойную игру против Людовика и Карла, каждый из которых, в свою очередь, старался получить преимущество перед двумя другими противниками. Карл вступил в переговоры с английским королем Эдуардом IV (1461 – 1483), Людовик всеми силами стремился воспрепятствовать этому союзу, а коннетабль пытался рассорить Людовика с Эдуардом. Некоторое время Сен-Поль умело играл на противоречиях между своими врагами. Но, будучи достаточно сильным, чтобы противостоять каждому из них в отдельности, он неминуемо должен был пасть в случае их объединения, так как его владения находились как раз между королевским доменом и Бургундским герцогством. Людовик XI отлично понял это и виртуозно воспользовался первой же возможностью для создания союза против коннетабля.

В 1475 году Сен-Поль отправил к королю своих приближенных – сеньора Луи де Сенвиля и секретаря Жана Рише. Целью их посольства было убедить Людовика XI в верности коннетабля и, в частности, в том, что Сен-Поль пытается отвратить герцога Бургундского от союза с Эдуардом IV. В день приезда посланцев коннетабля у короля случайно находился де Конте, дворецкий Карла, также прибывший для переговоров. Людовик тут же решил разыграть одну из своих милых комедий, которые обычно имели трагическую развязку. Он знал, что Сен-Поль насмехается над необузданным нравом Карла и что герцог никому не прощает насмешек над собой. Когда ему доложили, что послы коннетабля просят аудиенции, король спрятал Конте за большой старой ширмой, попросив его не удивляться тому, что он сейчас услышит, и в точности передать своему господину весь разговор.

Вместе с Конте за ширмой спрятался также Филипп Коммин, описавший в мемуарах последовавшую затем сцену.

Людовик остался в кабинете со своим секретарем дю Бушажем.

Усевшись на скамеечку рядом с ширмой, король приказал ввести послов. Сославшись на якобы одолевшую его глухоту, он настоятельно просил их говорить как можно громче, не боясь показаться непочтительными. Когда Сенвиль рассказал о том, что коннетабль посылал его к герцогу Бургундскому с поручением отговорить от союза с Англией, Людовик перевел речь на некоторые смешные привычки герцога, Сенвиль обрадовался случаю позабавить короля и начал пародировать то, как герцог топает ногами и клянется, по своему обыкновению, святым Георгием; Карл, по его словам, «вылил на голову Эдуарда все ругательства, какие только существуют на свете».

Людовик хохотал от всей души и просил его повторить свой рассказ. Сенвиль охотно повиновался.

Вскоре Людовик сделал знак, что аудиенция окончена. Послы удалились.

Конте был поражен поведением послов коннетабля, он говорил, что если бы не слышал всего собственными ушами, то счел бы лжецом любого человека, рассказавшего ему об этой сцене. Филипп Коммин пишет: «Король смеялся и был очень доволен. Де Конте проявлял нетерпение после того, как услышал, что эти люди насмехались над его господином, хотя и вели с ним переговоры, и не мог дождаться, чтобы сесть на лошадь и поехать рассказать обо всем герцогу Бургундскому». Король не противился его желанию, и Конте вскоре уехал, везя с собой инструкцию, написанную собственной рукой короля».

Чуть позже Людовик заключил с английским королем перемирие, к которому, скрипя зубами, присоединился и герцог Бургундский. Противники помирились за счет общих друзей, и цервой жертвой этого союза пал коннетабль. Эдуард IV передал Людовику письма Сен-Поля, компрометирующие его сношениями с врагами сюзерена, а Людовик обещал Карлу, раздраженному рассказом Конте, передать в его владение Сен-Кантен, Гам и Боэн, принадлежавшие коннетаблю. Представителю Сен-Поля, присутствовавшему при заключении этого договора, Людовик сказал: «Мне очень не хватает такой головы, как голова вашего господина». Тот, кажется, не понял зловещей шутки.