Чистый продукт. В поисках идеального виски - Иэн Бэнкс

В защиту «дефендера» могу сказать только, что, понимая все вышесказанное, водить стараешься аккуратнее, особенно в населенных пунктах, где можно случайно покалечить людей или покорежить другие транспортные средства.

Потрясающий вид из окон тоже идет в плюс. Из высокой машины и лучше видишь, что творится между и за припаркованными машинами, и на дороге удачнее планируешь обгоны. Лобовое стекло «дефендера» начинается на уровне крыши обычной машины, и порой из такой машины – особенно нашей, посаженной на 750-е шины, которые прекрасно вписались бы в образ трактора, – взираешь сверху вниз даже на «Рейнджроверы». И еще. Водитель и пассажиры получают возможность заглядывать за стены, ограды и заборы; даже давно знакомая дорога, когда проезжаешь по ней на подобном монстре, открывается с новой стороны.

Другие преимущества «дефендера». Его трудно потерять. Поставишь обычную машину на забитой парковке супермаркета, забудешь, где ты ее оставил, – и замучаешься искать. С «дефендером» такого не бывает: выходишь с тележкой из дверей – и отлично видишь его с любого расстояния, потому что он загораживает солнце. Кстати, о магазинных тележках: «дефендер» смеется в лицо этим злодейкам, которые так и норовят поцарапать сверкающие автомобили. Ну честно: можно гордиться своей обожаемой машиной и при этом не обращать ни малейшего внимания на вмятины, царапины и сколы.

Более того, без парочки вмятин «дефендер» выглядит непривычно; «дефендеры» даже стыдятся появляться на людях чистыми и сверкающими, а уж если на них стоят блестящие диски… боже ж мой! К тому же в машину с большим клиренсом – днище у нее располагается приблизительно на уровне моего бедра, а я чуть выше метра восьмидесяти – намного легче укладывать тяжести, нагрузка на позвоночник и поясницу намного меньше, чем при погрузке тяжестей во вместительный, но низкий багажник.

Опытный водитель даже может маневрировать на этой машине удивительно ловко; «дефендер» легко наклоняется в сторону, и водитель всегда чувствует, что управляет автомобилем, который два метра высотой и всего полтора метра шириной, но на котором, до определенного предела, можно пофорсить. Можно даже повизжать покрышками, правда, такие забавы нервируют пассажиров, а потому не рекомендуются. Не рекомендуются они еще и потому, что визг резины обычно означает, что стоит хоть чуть-чуть добавить скорости – и ты совершишь серию завораживающих, но чреватых травмами переворотов и сальто, а потом станешь вкраплением (или вкраплениями) в местный пейзаж.

Последнее преимущество. Оно касается только Лондона, но если я верно понял правила, на «Лендровере», как у меня, можно гонять по центральным улицам, не платя пошлины. Я, конечно, не призываю так поступать, но говорю, что в принципе это реально.

Между прочим, в модели 11  County Station Wagon минимум десять пассажирских мест. Трудно поверить, но теоретически их даже одиннадцать, если учитывать место рядом с водителем: сидящий на нем пассажир становится жертвой домогательств каждый раз, когда нужно включить четную передачу. Так что большинство водителей вместо этого бесполезного так называемого сиденья устанавливают бардачок для всяких полезных вещей. Из-за разросшегося количества кресел и ремней безопасности машина проходит по классу автобусов, и, хотя из-за этого налог на нее будет выше, бесплатный проезд по центру Лондона на протяжении всего нескольких недель с лихвой это окупит.

День по-прежнему ясный и солнечный. Не теплый, но спокойный даже на воде. Паром пробивается сквозь полуметровые волны; южная граница Гурока растворяется вдали, и я отправляюсь на другой борт, чтобы понаблюдать приближение Дануна и Аргайла.

Как я тут вообще оказался?

Всю эту кашу заварил мой агент несколько месяцев назад. В конце концов, у профессионалов так и положено. Как-то прохладным октябрьским днем я сидел дома в Норт-Куинсферри, читал газету, думал о своем – и вдруг зазвонил телефон.

– Алло.

– Бэнкси? Это Мик. У меня, кажется, для тебя кое-что есть.

Моего агента зовут Мик Читэм, она один из самых добрых, милых и приятных людей, которых я знаю. Но это в жизни, в работе она обладает замечательным и неоценимым качеством: относится к клиентам как к собственным детенышам. Она – тигрица, даже не пытайся встать между нею и тигрятами, даже не думай их задеть, если, конечно, не хочешь, чтобы тебя загрызли. Мы с Мик давно дружим, но когда она включает рабочий режим на полную, я только радуюсь, что она на моей стороне. Как там Веллингтон говорил про своих солдат? «Не знаю, что о них подумает неприятель, но, видит Бог, меня они пугают». Как-то так.

Годы опыта и снисходительность к моей природной лени приучили Мик либо отказывать девяноста пяти процентам людей, которые хотят вовлечь меня в свои первоклассные проекты (правда, потом она непременно рассказывает мне о каждом таком случае), даже не спрашивая меня, либо, заранее предупредив, что надежды на согласие практически нет, давать обещание со мной переговорить.

Значит, если она говорит, что у нее для меня кое-что есть, предложение наверняка стоящее. После того как она в прошлый раз произнесла эту фразу, я получил возможность покататься на болиде «Формулы-1» на французском автодроме «Невер», чтобы написать статью для автомобильного журнала Car, и мне это очень понравилось (с одной оговоркой: как выяснилось, гонщик из меня еще тот).

– Так-так, – сказал я, успешно сдерживая восторг.

– Как тебе такая идея: тебя будут возить на такси по шотландским дистиллериям, и ты будешь там пить много-много виски? А потом напишешь об этом книгу? За кругленькую сумму. Как тебе? А? Нравится?

Я так обрадовался, что даже, по-моему, убрал ноги со стола.

И быстро все обдумал (в самом деле быстро).

– А можно я сам буду водить такси?

– Тогда ты не сможешь пить.

– Выпить я смогу и вечером.

– Тогда почему бы и нет?

– А зачем нам вообще такси?

– Мне кажется, заказчики хотят обыграть эффект неожиданности: черный кэб колесит по туманным долинам Шотландского нагорья на фоне зловещих вершин, что-то в этом духе.

– Они из Лондона, да?

– Естественно. К тому же они надеются на остроумные диалоги между тобой и разговорчивым таксистом из Глазго.

– Стало быть, они меня не знают. Отлично, отлично…

– Короче, Бэнкси, что скажешь?

– Может, обойдемся без такси? В городе еще куда ни шло, но некоторые вискикурни – в жуткой глуши.

– И что ты предлагаешь? Пешком ходить?

– Нет, поеду на своих колесах. Буду возить сам себя. За выпивкой. Ха!

– В одиночку?

– Да.

– А как же остроумные диалоги?

– Могу позвать с собой приятелей, они будут меня возить, помогут и с дегустациями, и с диалогами. У меня есть остроумные друзья. По крайней мере они постоянно надо мной прикалываются. Это ведь тоже считается, правда?

– Конечно, считается, дорогой мой.

– …Хмм. И расходы мне тоже оплатят, правильно? Бензин, гостиницы? Ну там… Еще бензин?

– Конечно.

– И ты действительно считаешь, что заказчики на это поведутся… то есть согласятся?

Иногда даже по телефону можно понять, что человек улыбается.

– С ними я разберусь.

– Классно! Я готов!

Так и вышло, что я стою на палубе парома, идущего в солнечный Данун, и вот-вот начну собирать материал для – ух ты! – своей первой документальной книги. Если удастся хоть немного отвлечься от войны, неделя на острове Айла может получиться увлекательной. А потом, конечно, остров Джура (Jura); в этот раз я планирую добраться до Джуры, посетить вискикурню и, по возможности, бывший дом Джорджа Оруэлла, а может, как вариант, даже поглазеть наконец-то на Корривре́кен (Corryvrecken), огромный приливный водоворот между севером Джуры и югом Скарбы (Scarba), который широко известен, снят на видео и даже упомянут в парочке моих книг, хотя я никогда не видел его своими глазами. Настоящий водоворот! Ревет так, что слышно за несколько миль! Круто же?

Из Дануна вдоль побережья, мимо снова мирного залива Холи-Лох (Holy Loch), где раньше базировались американские корабли поддержки и подводные лодки, вооруженные ракетами «Поларис», до первой из Отличных крошечных дорог, с которыми мы встретимся в этой книге. Официально она называется B836, но мне трудно даются номера трасс, поэтому в голове у меня она значится просто как Отличная Крошечная Дорога Налево От Дануна, Не Доезжая До Бенморского Ботанического Сада, Ведущая К Каналу Кайлс-оф-Бьют, Где Из Колинтрейва Ходит Паром До Тайнабруэха (Tighnabruaich) на Бьюте, А Оттуда Паром до Тарберта. Ну или что-то в этом роде.

У озера Лох-Стривен (Loch Striven) я проезжаю поле, где на укрытой туманом траве лежат огромные деревянные столбы. Они похожи на слишком большие телеграфные столбы, но, наверное, это опоры электропередачи. В кабину «Лендровера» просачивается запах креозота. Примерно в этот момент я понимаю, что опаздываю на паром до Тарберта (там я надеялся заехать к парочке старых друзей и таким образом завершить обход своих бывших редакторов), и потому направляюсь в объезд до Оттер-Ферри (Otter Ferry) по обрывистой узкой дороге, вьющейся по холмам в направлении залива Лох-Файн (Loch Fyne).