Случай на дороге - Любовь Рябикина

Дашкевич не спал. Хрипло поздоровался с сослуживцами. Военврач с минуту смотрел на опухшее лицо. Затем принялся за осмотр, передав шубку Агеевой. Время от времени спрашивал Оксану о ее действиях. Учуяв запах алкоголя, спросил:

— Капитан был пьян, когда вы его нашли?

Алексей хотел объяснить, но Оксана опередила:

— Нет. Абсолютно трезв. Это я в него залила пару колпачков коньяка, чтоб согрелся побыстрее. Посмотрите в бардачке, сами увидите две фляжки. Одна с коньяком, вторая, почти пустая, с водкой. Хоть нюхайте, хоть пробуйте, я не возражаю…

Офицеры переглянулись. Доктор минут через десять констатировал:

— Ну, капитан, считайте, что в рубашке родились! Эта девушка вам не только жизнь, но и руки с ногами спасла. Даже к кончикам пальцев чувствительность скоро вернется. Переломов я не нашел. Голова пробита, но серьезного тоже ничего нет. Возможно, что позже проявится сотрясение, но пока симптомов я не нахожу. Решайте сами: в госпиталь едете или в санчасти отлежитесь? Опухоль примерно пару недель держаться будет, но кожа слезет…

Оксанка от последних слов просто ошалела. Резко и возмущенно спросила, перебивая всех:

— Как же так?! Он избит, обморозился, весь опух, а вы санчасть предлагаете! Да ему пару месяцев с воспалением легких лежать придется! Я же его без бушлата на снегу нашла! Сколько он пролежал, не ясно. Вы что, шутки шутите? Он же человек!

Дашкевич повернул голову. С трудом улыбнулся разбитыми губами, глядя на нее:

— Я десантник и ничего со мной не будет. Не привыкать. Вам спасибо, что мимо не проехали. — Посмотрел на подполковника за спиной Оксаны и попросил: — Товарищ подполковник, я сам до санчасти смогу дойти.

Агеева решительно возразила, опередив ответы подполковника и врача:

— Если ваше начальство не против и на территорию разрешат проехать, я бы предпочла увезти вас на машине до санчасти. На ваши опухшие ноги сейчас не то что сапоги, а даже носки не натянешь. Да и в китель руки не протолкнуть.

Врач и подполковник переглянулись. Доктор кивнул:

— Было бы не плохо, если у вас время есть…

Подполковник добавил:

— Кроме всего прочего, вас, девушка, я бы очень хотел попросить описать на бумаге подробно, что вы видели и дальнейшие действия. Так же ваше местожительство и подробный адрес. К сожалению, порядки таковы. Нам же расследование проводить…

Оксана кивнула:

— Согласна. Только учтите, капитан не виноват! И я это доказывать буду.

Оба офицера тотчас ушли на КПП. Дежурный майор остался в салоне, а Агеева перебралась на водительское место. Осторожно придерживая Дашкевича под грудью и не дав ему приподняться, подняла спинку пассажирского сиденья и усадила мужчину, старательно укутав своей одеждой. Канистры, через майора, вновь забила в багажник. Босые ноги капитана замотала собственным свитером. Поставила мужские ноги на сброшенную на резиновый коврик дорожную подушку–батон. Дежурный наблюдал.

Через пару минут Агеева въезжала в распахнутые ворота с нарисованной десантной эмблемой. Сержант придерживал одну из створок, внимательно разглядывая въезжавшую машину. Врач высовывался из–за спины девушки и указывал путь между палаток. Подполковник и майор помалкивали за спиной, наблюдая, как уверенно девушка ведет мощную иномарку.

Дашкевич сидел на пассажирском месте, укутанный в мех и тяжело дышал. Остановились возле большой палатки с красным крестом на брезентовой двери. Агеева решительно одела на обнаженный торс капитана собственную широкую шубку и застегнула. Обе ноги обмотала свитером из ангорки, соединив вместе. Не обращая внимания на протесты, замотала голову и шею длинным широким шарфом из той же ангорки. Строго поглядела в глаза:

— Чего бунтуете? Вас нести надо, иначе обмороженная кожа полопается. Я с вами пройду внутрь и потом заберу вещи. Не хочу, чтобы у вас озноб вновь начался. — Повернулась к наблюдавшему врачу: — Можно?

Тот кивнул, но ни слова не произнес. Подполковник и майор выбрались из машины. Обошли ее вокруг и открыв дверцу, подхватили капитана на руки в сидячем положении. Девушка обежала машину, забрав форму и сапоги с носками. Присоединилась к офицерам, поддерживая Дашкевича под спину. Военврач шел впереди, указывая, куда нести. Внесли внутрь жарко натопленной палатки и уложили на крайнюю к печке койку. В санчасти никого больше не было. Оксана свернула и положила форму на кушетку. Не спеша сняла свою одежду с Дашкевича. Врач наблюдал. Тут же скомандовал:

— Алексей, снимай брюки!

Оксанка возразила:

— Вы что! У него же руки разнесло! Как он вам расстегнет пуговицу с ремнем и стащит одежду? Разрешите мне раздеть капитана?

Военврач кивнул и ушел за ширму. Агеева, заметно поколебавшись, расстегнула ремень на брюках. Смутившийся Алексей попытался отстранить ее руки распухшей ладонью. Пальцы соприкоснулись и тут же отдернулись у обоих, словно ожегшись. Оксана собрала волю в кулак. Старательно пряча глаза, твердо произнесла:

— Алексей Михайлович, вы только не старайтесь приподняться на пятках. Я справлюсь. Не смотрите, что худенькая, я сильная…

Просунула руку под поясницу. Слегка приподняв, другой рукой сдвинула брюки вниз. Спокойно и осторожно, стараясь не повредить лоснившейся кожи, стащила с него одежду и нижнее белье. Посмотрев на натянувшуюся кожу ног, решительно взяла свой шарф и замотала ступни в пушистую шерсть:

— Я в машине не замерзну, а вам надо обязательно согреть ноги. Навряд ли здесь что–то подходящее найдется. — Тщательно укрыла одеялом, подоткнув края. Спросила через брезент: — Товарищ доктор, разрешите взять второе одеяло? Капитана вот–вот снова трясти начнет от озноба.

Услышав утвердительный ответ, свернула одеяло с соседней кровати и тоже накинула на Дашкевича. Алексей прохрипел:

— Не надо! Заберите шарф. Я ведь навряд ли смогу вернуть.

Оксана улыбнулась:

— А кто говорил о возврате? Я вам его дарю. — Старательно подоткнула края второго одеяла и добавила: — Выздоравливайте и постарайтесь в такие ситуации больше не попадать. Надеюсь, что у вас все хорошо будет.

Капитан хрипло сказал, когда она направилась к шторке:

— Спасибо. Как вас звать?

— Оксана…

Описывать то, что произошло в дороге, ей пришлось в медпалатке, за брезентовой шторкой, отделявшей приемную врача от палаты. Дежурный по штабу майор, потупившись, сообщил, что в штабной палатке далеко не жарко. Справилась минут за пятнадцать, время от времени отвечая на вопросы офицеров и все это время слыша тяжелое дыхание капитана. Попрощалась с медиком, майором и подполковником, оказавшемся заместителем командира полка по воспитательной части. Еще раз выслушала слова благодарности за спасение подчиненного. Зашла за ширму и попрощалась с Дашкевичем:

— Прощайте, Алексей Михайлович.

Он моргнул глазами, но не смог ничего произнести из–за разрывавшей боли. Агеева выехала за ворота и отправилась дальше. Время приближалось к четырем утра.

Легко преодолела мост через Волгу, полюбовавшись на заснеженную, застывшую в безмолвии, реку. Промахнула Кострому, еще не начавшую просыпаться. Заправилась на дешевой станции, разбудив спящего диспетчера и налив дополнительно двадцатилитровую канистру бензином. Путь лежал дальше, на север.

Отмахала еще километров сорок, когда свет фар выхватил стоящий у обочины белый РАФик. Рядом столпилось восемь мужчин. Они замахали руками, заметив ее приближение. Мигом вспомнила, что говорил капитан. В свете фар отметила белесого парня. На его широкие плечи был накинут пятнистый бушлат с капитанскими погонами.

Чувствовалось, что стоят они долго. У всех заиндевели шапки, а в машине мороз затянул все стекла. Из–под сиденья достала газовый пистолет. Положила на колени и прикрыла полой шубки. Остановилась, хотя сердце трепетало от страха. Заблокировала дверцы. К ней направился белесый парень. Оксана немного приоткрыла окно на дверце, когда он приблизился:

— Что у вас случилось?

Тот удивленно уставился на девушку. Дрожащим от холода голосом сказал:

— Баба! Вот те раз! Бензин закончился. Думали, что бензозаправки здесь часто расположены и нам хватит до следующей. На вот, так ошиблись! Места–то не знакомые! Не богата топливом? Заплатим…

Агеева покачала головой:

— Увы. Мне еще далеко ехать, а заправки неизвестно будут ли работать в такую рань. Хотите, приматывайте свою лайбу к моей тачке, если трос есть. У меня его нет. Дотащу до ближайшей станции. Тут далековато, ну уж ладно…

Белобрысый попросил:

— Мы к тебе можем сесть? Замерзли!

Оксана отказалась:

— Извини, но я одна, а вас много. Так что или соглашайся или я поехала. В этом случае могу сообщить о вас на ближайшей станции техобслуживания. Устраивает?