Он и она - Глория Тенчли

За окном перемещались хлопья тумана, поднятого ночной песчаной бурей. На горизонте туман плавно переходил в чистое октябрьское небо. Эта картина вызвала у Гаррисона ассоциации с человеческой жизнью — с тем, как она порой незаметно плавно переходит от чистоты к грязи, но бывает и наоборот… Грязь и неопределенность он не любил. Ему нравилось, чтобы все было ясно и четко.

Вот теперь и его сын замутил чистые воды, пятная и пороча свою репутацию, которая должна быть безупречной. Ник никогда не усвоит этого. И Дженнифер Рэдфорд — блестящий пример беспечности Ника. Он встречался с ней, хотел сделать своей любовницей, а сейчас она тот человек, кто может ему повредить, и серьезно.

Полиция взяла Дженнифер Рэдфорд — он и не сомневался, что так будет, но сознание своей правоты только еще сильнее разжигало ярость по отношению к сыну. До сих пор в ушах звучал голос Ника: «Она без ума от меня, и не глупая! Меня она не продаст! Ведь знает, что поставлено на карту — для нас всех!»

Безрассудный глупец! — зло подумал Гаррисон-старший о сыне, отвернулся от окна и подошел к встроенному в стену бару. Плеснул в бокал приличную порцию коньяка и сразу залпом выпил более половины. Как и пять лет назад, придется вытаскивать Ника из этой неприятности. И я опять это сделаю так или иначе!

Осушив бокал до дна, Гаррисон повернулся к Шерну. Этот совершенно лысый человек, высокий и худой, одетый во все черное, в ожидании молча стоял у дверей. Он работал с Гаррисоном с незапамятных времен, с тех пор когда Ник был еще ребенком. Его имени теперь уже никто не помнил, называли просто Шерн. Это был один из очень немногих людей, которым Гаррисон доверял полностью.

— Она что-нибудь болтает? — спросил Мэтью.

— Да, сэр. Как мне удалось выяснить, она рассказала им, что мальчик во время происшествия находился в отеле в Спрингфилде. Ник был пьян. Он хвастал, расписывая, как убивал Криса, — докладывал Шерн не моргая. — Ее внесли в список лиц, которые должны пройти перед Большим жюри в предстоящий понедельник.

Гаррисон знал некоторые слабые стороны Ника, которые тот, вероятно, унаследовал от матери, слишком нянчившейся с ним. Но Ник был его сыном, его, Гаррисона, плотью и кровью. И он, Мэтью Гаррисон, не допустит, чтобы его сын или их семья страдали из-за того, что какого-то подонка, вроде Майкла Криса, лишили жизни, — неважно, каким бы глупо сентиментальным ни оказался Ник!

— Где ее прячут? — спросил Гаррисон.

— Где-то в городе. — Шерн слабо пожал плечами. — У меня есть человек, который выясняет точное местонахождение.

— Плати столько, сколько сочтешь нужным, — подчеркнул Гаррисон.

— Я так и делаю. Думаю, завтра нам все будет известно.

— Хорошо! — Гаррисон пересек комнату и остановился в двух футах от Шерна. — Ты ведь знаешь, что мы должны спасти Ника? А если это окажется невозможным, то должны выработать чрезвычайный план.

— Понимаю, сэр.

— Кто бы ни стоял на пути!

— Да, сэр! Скажите, что мне сделать сейчас, что вы хотите?

— Во-первых, я не хочу, чтобы Дженнифер Рэдфорд была жива к утру в понедельник!

— Утром в понедельник не будет никакой Дженнифер Рэдфорд, — коротко ответил Шерн, и Гаррисон увидел, что в его сузившихся глазах блеснула неподдельная радость.

Спрингфилд, пятница, вторая половина дня

Стивен Кинг и Роберт Блэкпул медленно шли по коридору второго этажа здания суда, направляясь к боковой лестнице, ведущей вниз, к запасному входу в здание.

— Мне кажется, ты говорил, что они будут здесь в четыре? — рассеянно спросил Стивен, взглянув с лестницы вниз и никого на первом этаже не обнаружив.

— Ты же знаешь, как происходят встречи между клиентами и адвокатами, — пожал плечами Блэкпул. — Скоро будут. А пока сообщу, что все твои вещи мы доставили на новое место, поскольку на прежнем мы находились достаточно долго.

— Почему? — Стивен явно обеспокоился.

— Кажется, она кому-то звонила по телефону. Когда мы с ней познакомились, она заверила, что у нее нет ни семьи, ни друзей, которым хотела бы позвонить. Но вчера рано утром она звонила кому-то из своего номера в отеле.

— Кому же?

— В том-то и дело, что мы не знаем! Принимаем все меры, чтобы как можно быстрее установить номер абонента.

— А что она сама говорит об этом звонке?

— Мы ее об этом не спрашивали. Нет никакого резона давать ей знать, что нам известно об этом звонке, пока сами не решим, в чем тут дело. Частично поэтому, частично из-за фактора времени мы и перемещаем ее.

Теория гласит: если вы хотите сохранить кого-либо в безопасности, постоянно передвигайтесь. По убеждению Стивена, сидеть спокойно можно самое большее два дня. Он поинтересовался у Роберта, кому известно о том, где будет находиться Дженнифер.

— Я знаю, — ответил Роберт, — шеф Маккинли и несколько детективов, которые помогали проверять район вокруг и обеспечивают его охрану.

— Кто конкретно?

— Бристон, Порш, Нортон, Рамнос, Тастин и Джек Стюарт, который поддерживает со мной связь и помогает решать все сложные проблемы.

Всех перечисленных Робертом детективов Стивен знал лично или понаслышке, а Джеку Стюарту доверял полностью.

Посмотрев вниз, Кинг увидел, что на первом этаже появился человек в гражданской одежде, в котором он без труда узнал чернокожего детектива Порша. Тот внимательно осмотрел коридор, подал знак рукой, и за ним быстро вышли две женщины. Чуть дальше следовал детектив Тастин.

В одной из женщин Стивен сразу узнал Лору Дербин. Взглянув на вторую, он сразу понял, что это Дженнифер Рэдфорд. У нее были ослепительные волосы: беспорядочный костер, настоящий огненный цвет. Они падали на спину и частично рассыпались по плечам. Светло-желтая тенниска подчеркивала высокие и полные груди, а плотно облегающие джинсы демонстрировали сказочно стройные ноги. Она остановилась, когда Порш подошел к ней сзади, и обернулась, услышав, что обращаются к ней. Стивен увидел ее лицо без солнцезащитных очков.

Он не был потрясен ее действительной красотой — этими огромными глазами в тени густых ресниц, сочными полными губами с тонким слоем помады бронзового цвета, которые будто жили отдельно на этом утонченном лице, немного суженном книзу. Или особой прозрачностью кожи со слабым румянцем загара, грациозной шеей, маленьким и прямым носом. Его потрясло то, что женщина, способная заставить оглянуться любого мужчину, не вызывает у него никаких эмоций, кроме ярости и отвращения при мысли о том, что ею обладал тип, подобный Нику Гаррисону.

Порш исчез из поля зрения. Дженнифер Рэдфорд о чем-то быстро заговорила с Лорой Дербин, прижимая при этом одну руку к животу. На лице у нее появилась гримаса боли. Лора что-то сказала Тастину. В этот момент Роберт тронул Стивена за плечо: