Стальная София - Алексей Мелеткин

под общим весом девушки, хоть и трещала, но держалась, тем самым обеспечивая Олдридж вполне обыденный вид. Хотя сама София и понимала, что её положение не логично, иного выхода не было: в округе негде было занять более выгодную позицию, да и военных, которые могут с лёгкостью узнать девушку, было довольно много. Поэтому, несмотря на все риски, София приняла решение просто сидеть, что в итоге, она и делала.

Тем не менее, если верить словам Брайана Гринна, музей не представлял из себя ловушки. Отправленные на разведку люди, потратив около часа, обследовали каждый уголок здания и ближайших его окрестностей, но так ничего подозрительного не обнаружили. С одной стороны, это давало гарантии того, что Софии ничто не угрожает, но с другой – это выглядело ещё подозрительнее. Обдумывая предстоящую беседу, юная Олдридж не могла отделаться от мысли, что слишком уж просто для генерала, тем более, если это одна из «целей», вот так вот желать просто поговорить. Что-то не укладывалось в голове Софии, но как она не старалась, найти причину своих сомнений девушка не могла.

– Ты готова? – спросил Софию Ричард, показываясь из толпы и останавливаясь рядом.

– Немного волнуюсь, но да, я готова, – кивнула София, проведя ладонью по перчатке под плащом. – Если что-то и пойдёт не так – я во всеоружии. Да и Хьюго, если что, примчится.

– Да, если что, он ждёт команды, – кивнул охотник. – Мы будем рядом, юная леди. Поэтому будь уверенной. И ещё, по возможности, постарайся выудить из этого разговора максимум. Если этот Фостер такой щедрый, возможно он в принципе будет готов рассказать всё.

– Это было бы невероятным событием, – усмехнулась София. – Но я сомневаюсь, что щедрость знакомо этому Фостеру. В любом случае, узнаем мы это только тогда, когда я увижусь с ним.

– Время самое подходящее. Пора, – Ричард похлопал девушку по плечу, покосившись на городские часы.

Вздохнув полной грудью, София кивнула, поднимаясь со своего места. Скамья, если можно так выразиться, «облегчённо» затрещала, и девушка медленным шагом направилась к музею. Здание Центрального музея представляло из себя средних размеров постройку, выполненную больше в театральном, нежели в культурном стиле: высокие колонны окружали многочисленные ступени, расположенные перед входом, имея конусную форму; четыре этажа шли друг за другом, разделённые узористой, с каменными статуями-шарами, отделкой, в некоторых местах украшенной флагами столицы; крыша имела прямой вид, располагая на себе одну небольшую, тоже с колоннами, башню-чердак. Помимо этого, как и полагалось, здание было окружено высоким металлическим забором, окрашенным в серые оттенки, рядом с которым, у дороги, располагалось парковочное для транспорта место, не считая самой площади.

Пробираясь сквозь многолюдную толпу, юная Олдридж старалась не задевать кого-либо, иначе бы этот случайный прохожий мог почувствовать то, что скрыто под плащом девушки. Осматриваясь, София шаг за шагом приближалась ко входу. Вскоре, бросив взгляд на левую сторону, девушка заметила замаскированного Барета и ещё несколько людей Гринна. Обратив на Олдридж взор, Барет кивнул, подкуривая табак. Но как и всегда, всего его планы канули в лету, когда случайный ребёнок лет десяти, заигравшись, врезался в него, тем самым заставив паренька от неожиданности расжать ладонь и выронить всё на землю. Сорвав от злости свою «крепостную» кепу, Барет выругался, но тут же выдохнул, успокаиваясь и возвращая головной убор на место. Приблизившись к входу, София осмотрелась ещё раз, после чего медленно прошла внутрь музея. Благо, центральный вход сейчас был на распашку, поэтому все желающие могли смело входить и выходить, сопровождаемые экскурсоводами по обе стороны. Однако не успела София толком оказаться внутри, как к ней сразу подошли двое военных, жестом приглашая за собой. Насторожившись, юная Олдридж сжала кулак под плащом, но тем не менее, последовала за ними.

Миновав залы с множеством различных экспонатов, которые были щедро выставлены в музее, София и рядовые поднялись на самый последний этаж, который представлял из себя огромную картинную галерею. На удивление девушки, этот этаж тоже был заполнен людьми, хотя и не так обильно, как внизу, но тем не менее, это давало дополнительную гарантию, что несомненно внесло толику спокойствия. Пройдя по широкому корридору и первый из множества залов, юная Олдридж оказалась в круглом помещении, где разместился огромный глобус, выполненный из стали, серебра и небольших драгоценных камней. Рядом с этим глобусом, рассматривая контуры изображённых на нём континентов, молча стояла Амелия Фостер. Увидев девушку в чёрной форме, с плащом, как у самой Софии, Олдридж удивилась.

– Так вы женщина…

– Амелия Фостер, мисс Олдридж, – кивнула солдатам генерал, и те оставили их одних, располагаясь недалеко от входа. – Признаться, я тоже удивлена. Не думала, что передо мной предстанет настолько хрупкая видом девушка. Твоё лицо совершенно не соответствует тому, что рассказывают о тебе в рядах Тибериума.

– Как и я не ожидала, что вы, в принципе, действительно будете здесь, – сурово ответила София, медленно приблизившись к глобусу, но останавливаясь на безопасном, по её мнению, расстоянии.

– Первое: не стоит со мной общаться учтиво. Мы практически одного возраста, София. А второе: я понимаю твои мысли. Ты ожидала здесь западню, однако, как ты можешь видеть, нет ничего необычного или подозрительного. Даже простые горожане на месте, хотя я могла бы их лёгким движением руки приказать вышвырнуть, что бы насладиться нашей беседой без лишних глаз и ушей.

– Откуда мне знать, что это действительно обычные горожане? Вдруг это тоже тиберцы? Только под маскировкой.

– Вижу, общение с повстанцами дают свои плоды, – усмехнулась Амелия, крутанув глобус. – Идея вполне хорошая, но нет. Я говорю от чистого сердца. Здесь только мы одни. Ну, практически, если не считать этих болванов, которые привели тебя сюда.

– С моей стороны будет весьма справедливо не верить вам… Тебе, Амелия Фостер. Тибериум отнял у меня самое дорогое, моего дедушку. Было бы подло по отношению к нему довериться первому встречному генералу, который предлагает подобные беседы. Мой дедушка учил меня: нет опаснее вещи, чем слепое доверие.

– Твой дед, Мозес Олдридж, исключительно умный человек, – кивнула Фостер, отходя от глобуса и вставая перед картиной с изображением рыбака у бушующей морской скалы. – Однако, полагаю, ты не в курсе, насколько жесток был твой дед в нашем возрасте, не так ли? Он рассказывал тебе о том, какой ценой он заслужил все свои привилегии, звание, славу?

– Я пришла сюда не для