Кольцо воды - Крис Брэдфорд

Но он еще мог держаться левой.

Джек был свидетелем многих тонувших в опасных морях Атлантического и Тихого Океана. Это был худший страх моряка. Он помнил беднягу Сэма, которого выбросило за борт во время бури, когда Александрия разбилась у берегов Японии. Джек все еще мог слышать ужасный крик моряка, когда его захлестнули волны. Затонуть не было почетным концом.

В этом было отличие Джека от его противника. Ему было непросто стоять и смотреть, как тонет человек на его глазах. Что бы он ни чувствовал к Казуки, самурайский кодекс бушидо учил честности — умению делать правильные морально решения — и щедрости, принципу быть сострадательным ко всем. Для Джека сюда входили и враги. Происходя из христианской семьи, его отец читал ему Библию на ночь, и эти учения теперь вернулись…

Не поддавайся злу, но преодолевай зло добром.

Был ли шанс изменить Казуки к лучшему? Иностранец убил его мать. Мог ли предрассудок теперь быть разрушен, если иностранец спасет ему жизнь?

Джек встретился со сложным выбором — жизнь Казуки была в его руках. Он мог позволить ему утонуть… или спасти.

Отчаянная хватка Казуки становилась слабее, его пальцы по одному соскальзывали.

Надеясь, что не пожалеет о своем решении, Джек убрал меч в ножны и прыгнул на оставшийся участок моста над головой Казуки.

— Берись за руку! — сказал он, опускаясь и протягивая руку врагу.

Казуки уставился в неверии на этот жест.

— Иначе ты утонешь.

Река прибывала, Казуки паниковал. Он схватился за запястье Джека.

Но Джек не потянул его вверх.

— Скорее… гайдзин! — захлебывался Казуки, вода попадала ему в ротм.

— Пообещай, что не тронешь Акико.

Казуки не ответил.

— Пообещай! — требовал Джек.

Другая волна накрыла Казуки с головой, он закашлялся.

— Да! Да! Я не трону ее, — кричал он, яростно кивая.

— И ты дашь мне уйти в Нагасаки.

— Все, что захочешь!

С трудом Джек вытащил Казуки из реки. Они стояли и смотрели друг на друга, холодный дождь окружал их. Мгновение Казуки сверлил Джека взглядом. Даже потеряв катану, он выглядел готовым сражаться.

Но затем он поклонился.

— Аригато гозаимас, — пробормотал он, пытаясь поблагодарить.

Джек улыбнулся с облегчением. Похоже, его акт милосердия изменил Казуки.

Затем Казуки вскинул правую руку в перчатке, и сверкающий клинок показался из рукава кимоно. Захваченный врасплох, Джек не успел отреагировать.

Скрытый клинок устремился к его сердцу.

55

ХАНА

Джек отшатнулся, клинок Казуки промахнулся и застрял глубоко в груди спасителя. Кровь испачкала мост, а Ронин сражался отчаянно с Казуки. Они двигались к поручню. Он сломался, и они упал в реку.

Бегя в поручню, Джек увидел, что Ронин и Казуки борются с водами. Поток накрыл их собой, и Ронин старался держать голову над поверхностью. Убедившись, что его узел с вещами привязан к плечу, а путеводитель защищен чехлом, Джек нырнул в реку.

Борясь за дыхание, Джек чувствовал себя щепкой в бушующем океане. Уловив в потоке Ронина, Джек поплыл к нему из последних сил. Его слабая левая рука замедляла движение.

Река закручивалась, Джек потерял Ронина из виду. Он продолжал плыть, отчаявшись отыскать друга. Он понимал, что из-за раны Ронин мог уже утонуть. Усилив толчки, он направился в ту сторону, где последний раз видел самурая. Отломавшийся столбик моста чуть не ударил Джека по голове. А потом он заметил Ронина на спине, распластавшись, чтобы оставаться на плаву.

Джек сделал последнюю попытку и достиг Ронина, как раз в этот момент он начал тонуть. Ухватив самурая за руку, Джек вытянул его на поверхность и начал плыть к берегу. Но вес его узла, мечей и бессознательного Ронина очень снизил его скорость.

Река все тянула их ко дну, вытягивая силы из Джека. Волна ударила ему в лицо, и он закашлялся. Слишком устав, чтобы продолжать, он чувствовал себя скользящим по поверхности. Джек усилил попытки и коротко подпрыгивал. Кусок моста полетел на них, и он вцепился в него, еще надеясь выжить.

Берег приближался, и Джек отчаянно греб к нему. Его ноги почти онемели, и он был близок к тому, чтобы сдаться, когда они начали тонуть. Из последних сил Джек вытолкнул Ронина из воды и упал рядом с ним.

Дождь разбавлял грязь вокруг них, и Джек воткнул пальцы в землю, не желая возвращаться в бушующий поток.

Ронин стонал. Джек втащил его на колени и разглядывал раны.

— Ты сильно ранен, — сказал Джек, прижимая руку к ребрам самурая, чтобы остановить кровь.

Ронин с болью выдохнул и простонал:

— Где… Хана?

Джек печально покачал головой.

— Я не видел ее после удара волны.

— Посмотрим.

Ронин с усилием сел.

Сквозь непрекращающийся дождь мост выглядел всего лишь остатками скелета из столбиков, разрушенный до основания. Выживших было несколько, и они были очень далеко.

— Я ее не вижу, — сказал Джек, понимая, что надежды на то, что не умеющая плавать справилась с рекой, почти нет.

С дрожащими пальцами Ронин вытащил рваного бумажного журавлика из кимоно.

— Хана… моя маленькая Хана, — прорыдал он.

Он отпустил крошечную птицу в воды, и они увлекли ее за собой.

— Нам лучше идти, — поторопил Джек, обхватив рукой Ронина и помогая ему встать на ноги. — Нужно спрятаться и обработать раны.

Они пошли по берегу к лесу. Стоило им дойти до подлеска, они услышали крик. Оба оглянулись, ожидая худшего.

— ДЖЕК! РОНИН! — кричала Хана сквозь рев реки.

Она стояла на другом берегу реки, подпрыгивая и безумно размахивая руками.

Улыбка облегчения вспыхнула на печальном лице Ронина.

— Хана! Она жива!

Но дальше Джек увидел другую фигуру — Казуки.

— БЕГИ! — крикнул Джек, указывая на опасность.

Хана увидела Казуки, поднявшегося на ноги, и начала пятиться. Джек и Ронин беспомощно смотрели, река разделяла их.

Казуки двинулся на Хану, его рука в перчатке с скрытым клинком собиралась порезать ее на кусочки.

Затем он свалился уставшей кучей, битва подошла к концу.

— УХОДИ! — прокричал в один голос Джек и Ронин.

Кивнув, Хана помахала им. Она подняла инро, показывая Джеку, что отправится в Тоба, а потом исчезла за деревьями.

56

ИСКУПЛЕНИЕ

Джек помог Ронину лечь на соломенный футон в задней комнате на маленькой ферме. Пока они шли через лес, Ронин несколько раз падал. Джек сомневался, что они смогут найти где-то укрытие вовремя, чтобы спасти его, как тут они наткнулись на ферму. Нсмотря на отвращение, сострадание фермера перевесило его страх, и он впустил их внутрь.

В главной комнате, где был очаг, его жена грела воду, чтобы промыть раны Ронина. Джек тихо поговорил с фермером, и он кивнул, вернувшись мгновением позже со старой бутылкой со сколом.

— Вот, — сказал Джек, протягивая ее Ронину. — Поможет заглушить боль.

— Что это? — пробормотал он.

— Сакэ.

Ронин оттолкнул бутылку.

— Нет, он мне не нужна… больше.

— Я не дам тебе умереть, Ронин, — сказал Джек, чувствуя тревогу.

Ронин рассмеялся и тут же скривился от боли.

— Мне бывало и хуже. Я выживу. А тебе нужно уходить.

Джек был категорически против.

— Я не могу тебя так оставить.

— Ты должен. Этот Казуки и его банда придут за тобой. Ты не можешь ждать, пока я восстановлюсь. Уходи, пока есть возможность.

Джек понимал, что в его словах есть смысл. Будут другие мосты, точки пересечения, и Казуки никогда не сдастся в охоте на него. Джек привел Ронина в безопасный дом. Это было самое малое, что он мог сделать для друга. Оставить его, наверное, было самым лучшим решением. Он уведет преследователей, позволив Ронину спокойно восстановится.

Ронин сжал его руку.

— Я просто надеюсь… что однажды… ты сможешь найти в своем сердце силы простить меня.

— Я не виню тебя, — сказал Джек. — Теперь я все помню о случившемся со мной в тот день. Ты никогда не был в банде Ботана. Они и тебя опоили. И ты пытался остановить мое убийство. Я беру свои слова назад. Ты настоящий самурай бушидо. Если бы я был даймё, я бы гордился, что ты на меня служишь.

Распахнув кимоно, Джек отцепил черную жемчужину и предложил ее Ронину.

— За спасение моей жизни, — сказал Джек.

Ронин задумчиво смотрел на жемчужину.

— Я знаю, как она дорога тебе, — сказал он и протянул дар обратно. — Я ценю твое уважение нашей сделки, но ты уже дал мне нечто более ценное.

Джек удивленно уставился на него.

— Мои честь и достоинство.

Он взглянул на бутылку с сакэ.

— Я так долго пытался залить свои сожаления. Я верил, что недостоин быть самураем, после того как я не смогу защитить отца от того шпиона-убийцы, что пробрался в наш замок под видом монаха.

Ронин застонал от боли, но не позволил Джеку помочь.