Никто не будет по ней скучать - Кэт Розенфилд

– Пойдем, – позвала она. – Я хочу кое-что тебе показать.

Он последовал за ней со стоном. Из спальни и дальше по коридору. В кабинет. Она прошлсь пальцами по лампе на столе, и комнату озарило мягкое свечение. Он прислонился к дверному косяку, массируя виски.

– Мне хреново.

– Я быстро. – Она исчезла за столом, встав на колени. Прикоснулась к клавиатуре.

Он прочистил горло:

– И что детектив? Как ты и думала? Искал Итана?

– Нет, – сказала она, не поворачиваясь. – Он искал тебя.

Дуэйн Кливс, потеющий, больной и все еще в слишком маленьком ему университетском свитшоте Итана Ричардса, опустил руку ото лба и уставился на нее с раскрытым ртом.

– Видишь ли, он думал, что ты приедешь сюда. – Она сделала глубокий вдох и повернулась с яростью в глазах. – Потому что ты просто не мог удержаться, не так ли? Тебе нужно было рассказать своим идиотским дружкам, включая того долбаного говнюка-наркоторговца, что ты трахаешь богатую городскую суку, которая сняла у тебя дом. Вот что мне сказал полицейский. – Она не сводила с него глаз, пока он глазел на нее. Слева от нее замок сейфа открылся с едва различимым щелчком. Ее голос стал протяжным и певучим. – А и Д, Дуэйн и Адриенн сидели на трубе, Т-Р-А-Х-А-Л-И-С-Ь. Полицейский сказал, что ты хвастался этим. Сказал, что ты показывал фотографии. Это правда? Ты снимал это?

– Послушай, – сказал он паническим голосом. Торопливо отступил назад. – Послушай, просто позволь объяс…

Она повернулась к нему, и он замолчал. Замер на месте. Его глаза, стеклянные и огромные в полутемной комнате, были сфокусированы на предмете в ее руках. Темном, блестящем и заряженном.

Что ж, вы только посмотрите.

– Погоди, – сказал он.

Она отщелкнула предохранитель.

– Лиззи, – сказал он.

Она покачала головой.

– Уже нет, – сказала она и нажала на курок.

Часть 2

Глава 20

Я говорила вам, что смерть делает человека честным.

И я сказала правду.

Я просто рассказала не все. Неполная правда это все еще правда, поэтому я опустила несколько деталей. Не только о том ужасном дне на озере, но и о том, что было до. Я не говорила вам, как плохо привязанное бревно скатилось с грузовика на моего мужа, раздробив ему кости, и как когда я ехала в больницу – ту же, где двумя годами ранее я прижимала к себе тело моего мертворожденного ребенка – я почувствовала короткую, насыщенную вспышку удовлетворения, что Дуэйн тоже что-то потерял.

Я не рассказывала вам о первом разе, когда я нашла его в отключке на нашей кровати с резиновым жгутом, все еще обвязанным над предплечьем, или о волне отвращения и презрения, охватившей меня, когда я наклонилась проверить, дышит он или нет. Я не говорила, как поднесла палец к его ноздрям и, почувствовав чертово тепло его поверхностного дыхания, ненадолго задумалась, насколько тяжело будет зажать ему рот и нос рукой и держать, пока он не задохнется.

Я не рассказывала, как в тот момент я наклонилась и прошептала: «Надеюсь, ты сдохнешь», так тихо, что я сама едва расслышала слова, так тихо, что он точно не мог меня услышать, и как я чуть не закричала, когда его веки затрепетали и он пробормотал в ответ: «Я надеюсь, мы оба сдохнем». И потом он повернулся на бок, облевал подушку и отключился, а я стояла с открытым ртом, ощущая себя, будто в тот момент проиграла все интеллектуальные споры, когда-либо возникавшие между нами.

Я не рассказывала вам, как жизнь с ним была похожа на соревнование, где каждый бросал другому вызов моргнуть первым. Как это стало почти предметом гордости, насколько мы делали друг другу больно и все равно оставались вместе. Это как пить яд год за годом, пока не забудешь, каково пить что-либо еще, и тебе даже начинает нравиться вкус.

Я никогда не спрашивала, но думала, что были, вероятно, другие женщины за прошедшие годы. Все изменилось после выкидыша, больше всего – секс. Сначала он прикасался ко мне только пьяным, вернувшись домой из «Стренглерс». От него несло пивом, под ногтями была грязь, он подходил сзади, пока я стояла с тряпкой у раковины. Раздвигал мне ноги коленом, нагибал меня на месте. Я знала, что меня трахают из ненависти; самое грустное, что когда он совсем перестал меня трогать, насколько бы сильно ни напивался, я скучала даже по этому. Электрические разряды, которые я ощущала, когда он подходил ко мне со злобной похотью в глазах, исчезли. Сначала я думала, это из-за несчастного случая, потому что доктор предупредил нас о возможной проблеме – он назвал это «побочными эффектами травмы», просто заумные слова, описывающие обычный вялый член. Но через несколько месяцев на барбекю у кого-то на заднем дворе я пошла в туалет и застукала Дуэйна с Дженнифер Веллстуд. Он сидел на унитазе со спущенными штанами, а она дергала его хер обеими руками, и из того, что мне удалось увидеть, прежде чем она заорала и я захлопнула дверь, там все нормально стояло.

Но я не знала, что он изменял мне с ней. Не наверняка. Не до того, как Иэн Берд бросил это мне в лицо, думая, что унижает Адриенн, когда на самом деле он заставил меня взглянуть на то, чего я старательно пыталась не замечать. Может, мне стоило догадаться. Может, я просто не хотела. Оглядываясь назад, я вижу знаки везде. Запах ее духов у нас дома, такой сильный, что он никак не мог исходить от ее вещей, похороненных у меня в шкафу. Длинные, длинные волосы – рыжеватые, как у меня, но ломкие и с половиной дюйма отросших мышино-серых корней. Забивающие слив в доме на озере, прилипшие к мебели везде, где она клала свою идиотскую голову. Они каким-то образом вплетались в ткань так, что даже пылесос не мог их вытянуть, и мне приходилось вытаскивать их по одному вручную. Когда я нашла их на одежде Дуэйна, в его машине и на подушке, я сказала себе, что просто разнесла их сама. На себе. Это ведь я проводила с ней слишком много времени. А об альтернативе нельзя было и думать.

Мой муж трахался с Адриенн; Адриенн трахалась с моим мужем.

Это все еще звучит невозможно. Смешно. Это звучит как чертовски извращенная шутка.

Но мне стоило догадаться. Я могла бы догадаться. Всегда можно понять, где была Адриенн.

И я знаю, как это выглядит: будто мы с Дуэйном спланировали убить богатую парочку и сбежать с их деньгами. Кажется, что я втерлась Адриенн в доверие, притворилась ее подругой, выучила ее привычки, акцент и пароль от телефона, просто чтобы украсть ее личность после того, как выстрелила ей в лицо. Я даже придумала, как стать больше