Гарри Поттер и Принц-полукровка - Джоан Роулинг

– Марволо? – ошеломлённо переспросил Гарри.

– Правильно, – одобрительно улыбнулся Дамблдор. – Я рад видеть, что голова у тебя работает.

– Так этот старик…

– Дедушка Волан-де-Морта, да, – сказал Дамблдор. – Марволо, его сын Морфин и дочь Меропа были последними из старинной волшебной семьи Мраксов, известной своей неуравновешенностью и жестокостью, которые проявлялись из поколения в поколение благодаря большому количеству родственных браков. Недостаток здравого смысла в сочетании с привычкой к роскоши привели к тому, что золото семьи было растрачено за несколько поколений до рождения Марволо. Сам он, как ты видел, жил в нищете и в грязи, обладая чрезвычайно скверным характером, фантастической гордыней и парой фамильных драгоценностей, к которым был привязан так же сильно, как к сыну, и значительно сильнее, чем к дочери.

– Выходит, Меропа… – Гарри подался вперёд, не сводя глаз с Дамблдора. – Меропа… сэр, это значит, что она… мать Волан-де-Морта?

– Совершенно верно, – ответил Дамблдор. – А заодно мы с тобой мельком увидали и его отца. Не знаю, обратил ли ты внимание…

– Тот магл, на которого напал Морфин? Который был верхом на лошади?

– Очень хорошо, молодец, – радостно улыбнулся Дамблдор. – Да, это был Том Реддл Старший, красивый магл, который часто ездил верхом мимо домика Мраксов и к которому Меропа Мракс воспылала тайной страстью.

– Так они всё-таки поженились? – недоверчиво спросил Гарри. Ему было сложно представить двух других людей, настолько мало подходящих друг другу.

– Я думаю, ты забываешь, – сказал Дамблдор, – что Меропа всё-таки была чародейкой. Скорее всего, пока её тиранил и запугивал отец, магические способности Меропы не могли проявиться в полную силу. Но как только Марволо и Морфина упрятали в Азкабан, она впервые в жизни осталась одна, на свободе. Несомненно, тут-то её способности и развернулись на просторе, и она начала строить планы, как вырваться из той беспросветной жизни, которую вела восемнадцать лет.

Подумай, какие способы могла найти Меропа, чтобы заставить Тома Реддла позабыть свою магловскую спутницу и влюбиться в колдунью?

– Заклятие Империус? – предположил Гарри. – Или приворотное зелье?

– Очень хорошо! Я лично склоняюсь к мысли, что она использовала приворотное зелье. Это должно было показаться ей более романтичным. Не так уж сложно было как-нибудь в жаркий день, когда Реддл в одиночестве проезжал мимо, предложить ему стакан воды. Как бы то ни было, через несколько месяцев после той сцены, которую мы с тобой сейчас наблюдали, жители деревни Литтл-Хэнглтон имели удовольствие стать свидетелями небывалого скандала. Можешь себе представить, сколько было разговоров, когда сын местного сквайра сбежал из дому с Меропой, дочерью бродяги.

Но потрясение деревенских жителей не идёт ни в какое сравнение с тем, что испытал Марволо, когда вернулся из Азкабана в полной уверенности, что его встретит преданная дочь и горячий обед на столе. Вместо этого он нашёл в доме слой пыли толщиною в дюйм и прощальную записку от дочери.

Насколько мне удалось узнать, он никогда больше не произносил имени дочери, словно её вовсе не существовало на свете. Возможно, пережитое потрясение ускорило его смерть, а может быть, он просто-напросто так и не научился готовить себе еду. Азкабан подкосил Марволо, и он не дожил до возвращения своего сына Морфина.

– А Меропа? Она… она ведь умерла, да? Вроде Волан-де-Морт вырос в сиротском приюте?

– Да, верно, – ответил Дамблдор. – Здесь нам снова приходится гадать, но я думаю, нетрудно вычислить, что случилось дальше. Дело в том, что через несколько месяцев после их бегства и тайного брака, Том Реддл объявился в родительском доме в Литтл-Хэнглтоне – один, без жены. В округе сплетничали, что он говорил, будто бы его «обманули» и «завлекли». На самом деле, я уверен, он имел в виду, что находился под действием чар, а теперь эти чары с него сняты, хотя, конечно, он не решился сказать об этом прямо – боялся, как бы его не приняли за сумасшедшего. Жители деревни сделали вывод, что Меропа обманула Тома Реддла, сказав, будто ждёт от него ребёнка, и тем заставила его жениться на ней.

– Но у неё действительно был от него ребёнок!

– Да, но только через год после их свадьбы. Том Реддл бросил её, когда ребёнок ещё не родился.

– Что же у них случилось? – спросил Гарри. – Почему приворотное зелье перестало действовать?

– Это опять-таки сплошные догадки, – сказал Дамблдор, – но я думаю, Меропа, без памяти влюбенная в своего мужа, не могла больше держать его при себе с помощью волшебства и сознательно перестала давать ему зелье. Может быть, потеряв голову от страсти, она убедила себя, что теперь он по-настоящему полюбил её. Может быть, надеялась, что он останется с ней ради ребёнка. В обоих случаях она ошибалась. Он покинул её, никогда больше с ней не виделся и не потрудился узнать, что стало с его сыном.

Небо за окном было чёрное, как чернила, светильники в кабинете Дамблдора вспыхнули ярче прежнего.

– Я думаю, хватит с нас на сегодня, Гарри, – сказал Дамблдор, помолчав минуту-другую.

– Да, сэр, – сказал Гарри. Он встал, но не ушёл. – Сэр… а это было важно, чтобы я узнал о прошлом Волан-де-Морта?

– Я думаю, очень важно, – ответил Дамблдор.

– А это… как-то связано с пророчеством?

– Связь самая прямая.

– Ясно, – сказал Гарри, слегка сбитый с толку, всё-таки почувствовавший себя увереннее. Он повернулся к двери, но тут ему пришёл в голову ещё один вопрос, и он вернулся.

– Сэр, можно мне рассказать Рону и Гермионе всё то, что вы мне говорили?

Дамблдор задумался на минутку, не сводя с него глаз, потом ответил:

– Да, думаю, мистер Уизли и мисс Грейнджер доказали, что им можно доверять. Но, пожалуйста, Гарри, попроси их больше никому не говорить об этом. Не нужно, чтобы стало широко известно, как много я знаю или подозреваю о тайнах Волан-де-Морта.

– Да, сэр. Я прослежу, чтобы никто, кроме Рона и Гермионы, не знал об этом. Спокойной ночи.

Он снова повернулся к выходу и был почти уже у самой двери, когда вдруг увидел, что на одном из столиков с точёными ножками, среди хрупких серебряных приборов лежит безобразное золотое кольцо с большим треснувшим чёрным камнем.

– Сэр, – сказал Гарри, уставившись на перстень, – это кольцо…

– Да, Гарри?

– Оно было у вас на пальце в ту ночь, когда мы ходили к профессору Слизнорту.

– Было, – подтвердил Дамблдор.

– Но ведь это… сэр, это же то самое кольцо, которое Марволо Мракс показывал Огдену?

Дамблдор наклонил голову:

– То самое.

– Но как же… Оно всё время было у вас?

– Нет. Оно попало ко мне совсем недавно, – сказал Дамблдор. – Собственно говоря, за несколько дней до того, как я забрал тебя от дяди и тёти.

– То есть примерно в то время, когда вы повредили себе руку, сэр?

– Да, Гарри, приблизительно в то время.

Гарри запнулся, не решаясь продолжать. Дамблдор улыбался.

– Сэр, а что случилось…

– Время позднее, Гарри! Эту историю ты услышишь как-нибудь в другой раз. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, сэр.

Глава 11

Гермиона приходит на помощь

Как и предсказывала Гермиона, свободные уроки оказались для шестикурсников не временем блаженного безделья, на что так надеялся Рон, а единственной возможностью худо-бедно справляться с чудовищным объёмом работы, которая на них навалилась. Мало того что по всем предметам каждый день задавали столько, будто на завтра назначены экзамены, так ещё и сами уроки стали намного труднее, чем прежде. Гарри не понимал и половины объяснений профессора МакГонагалл, и даже Гермионе раз или два пришлось её переспрашивать. Неожиданно для всех и к огромному неудовольствию Гермионы самым успешным предметом для Гарри стало зельеварение, и всё благодаря Принцу-полукровке.

Невербальных заклинаний требовали от них теперь не только на защите от Тёмных искусств, но и на заклинаниях, и на трансфигурации. Гарри часто, видел своих однокурсников в гриффиндорской гостиной или за столом в Большом зале посиневшими от натуги, как будто у них что-то застряло в кишках, но он знал, что на самом деле они пытаются колдовать, не произнося заклинания вслух. Немного легче было на занятиях по травологии в теплицах; они теперь изучали значительно более опасные растения, но, по крайней мере, здесь можно было громко ругаться, если Ядовитая Тентакула неожиданно вцепится в тебя сзади.

Из-за громадного количества домашних заданий и многочасовых изнурительных тренировок по невербальным заклинаниям Гарри, Рон и Гермиона всё никак не могли выкроить время, чтобы навестить Хагрида. Он совсем перестал появляться за преподавательским столом в Большом зале – зловещий признак, а когда они изредка сталкивались с ним в коридорах или на открытом воздухе, он загадочным образом ухитрялся не замечать их и не слышать, как они с ним здороваются.