Клим Драконоборец и Зона Смерти - Михаил Ахманов

Потом что-то произошло. Словно бы лопнула некая струна или завеса, упругая, прочная, но поддающаяся усилию мышц и давлению тела. Этот разрыв был беззвучным, но чудилось, что в воздухе – или в подсознании – раздался звон, тонкий, как писк комара. Плоская равнина не исчезла, не растворилась без следа, но стала теперь обрамлением для иного пейзажа – кратера километровой ширины с обрывистыми склонами, из которых торчали каменные глыбы, опаленные огнем. И в центре этой воронки, выбитой в плоти земной, пряталась, будто паук в засаде, злая звезда – огромный космический корабль.

Клим не смог бы описать его вид и очертания; из центрального ядра, частью скрытого массой расплавленных камней, торчали пучки труб и остроконечных мачт, наросты, подобные распластавшимся по корпусу морским звездам, странные конструкции, ребристые, угловатые или закрученные спиралью, параболоиды антенн и направленные к краям воронки конические штыри. Кое-где обшивка прогнулась и треснула, или, возможно, это были не следы разрушений, а приоткрытые люки необычной формы и стыковочные порты. Корпус и выступающие из него устройства заволакивала темная пена, то ли защитное покрытие, то ли выгоревшая внешняя оболочка. Несомненно, корабль странствовал среди звезд не один год, даже не одно столетие; он выглядел древним, как египетские пирамиды или останки Ноева ковчега. Но все же он не казался развалиной, рухнувшей на планету и не способной вновь подняться в небеса, в нем ощущалась скрытая мощь и злая упорная сила.

Долго Клим его не разглядывал; выпил оставшееся во фляге зелье, посадил кота на плечи и начал спускаться вниз. Время пошло, даже побежало – через час или чуть раньше он будет нуждаться в пище и отдыхе. Конечно, если сам не станет пищей шептуна.

Вздрогнув при этой мысли, он крепче стиснул арбалет с отравленной стрелой. Впереди, под выступом, похожим на орудийную башню, темнело рваное отверстие входа. Пол камеры, что была за ним, покрывали обломки камней и земля, – видимо, уборкой экипаж не утруждался и роботов сюда не посылал. Из этого отсека расходились три тоннеля, тихих и сумрачных, освещенных неяркими полосками, бежавшими по сводам. Клим остановился перед ними и оглядел каждый проход, бормоча:

– Направо пойдешь – коня потеряешь, налево пойдешь – лишишься злата-серебра, прямо пойдешь – живому не быть. Двинуться, что ли, направо? Конь у меня уже потерян…

Баюн завозился на его плечах, защекотал усами шею, спрыгнул наземь и промурлыкал:

– Пррямо, сударрь мой, только пррямо. Так говоррит мое чутье. И если найдешь супостата, живому ему не быть. Убей кррысу на месте!

– Посмотрим, кровожадный мой. Убийство вообще-то греховное деяние, – сказал Клим и махнул рукой джинну. – Бахлул, надо проверить этот тоннель – куда он ведет и кто там обитает. Сразу никого кончать не будем, вдруг столкуемся. Ну а если уж не выйдет…

– Ничто в мире не свершается без греха, о шахиншах, – напомнил джинн и умчался вперед.

Минут пятнадцать они блуждали в нижнем ярусе звездного корабля, пробираясь в путанице коридоров и отсеков. Тут были ангары с застывшими в них механизмами, жуками, летающими тварями и огромными многоногими роботами, которых Клим прежде не встречал. Бесконечной чередой тянулись палубы, склады и хранилища, набитые непонятными устройствами, тысячами контейнеров, емкостями с чем-то жидким, отливавшим ядовитой зеленью. В гигантском зале перед Климом открылась шахта, на дне которой, среди переплетения изогнутых труб, копошились пауки, что-то ремонтировали или, наоборот, разбирали. Из шахты доносился грохот, единственный звук, нарушавший мертвую тишину сумрачного корабельного лабиринта. Наконец они вышли к широкому пандусу, закрученному спиралью. Пандус вел наверх, к мерцающим на стенах световым полоскам, и казалось, упирался прямо в потолок. Кот направился к нему.

– Чутье подсказывает, что нам сюда. Шагай за мной, величество, ммне сомневайся.

– Я вижу ослепительный свет, – промолвил джинн, паривший у самого свода. – Здесь большая арка, о повелитель вселенной. Арка, а за нею чертоги из хрусталя, достойные Сулеймана ибн Дауда – мир с ними обоими! Просторный великолепный покой, какого я еще не видел! Пол тут выложен чистым серебром, и всюду сияют светильники!

Клим стремительно взбежал по пандусу, висевшему в пустоте, будто без всякой поддержки. Арка вела в большой отсек, вытянутый в длину и простиравшийся на сотню или более шагов. Его овальные стены, плавно переходившие в потолок, были прозрачными, и за ними виднелось множество цилиндрических ячеек, залитых потоками яркого света. В каждой – раздутое тело шептуна с приникшим к нему крохотным существом, сидевшим точно наездник на огромном черве. Эти небольшие создания напоминали амеб с тонкими нитевидными щупальцами; нижние отростки впивались или прорастали в спины и бока шептунов, верхние трепетали и подрагивали, иногда касаясь прозрачной стенки. Клим застыл, взирая на этих монстров, и вдруг на одном из верхних щупальцев раскрылся глаз. Темный, круглый, выпуклый, он бессмысленно уставился на пришельца.

– Инкубатор, – пробормотал Клим, – инкубатор, где подрастает их потомство… Вот кого кормят шептуны!

Эти твари высосали все живое в округе, лесное зверье, скотину и тысячи людей, считая с погибшими воинами. Теперь их плоть стала пищей для крошечных чудовищ, принесенных кораблем из неведомого мира. Они будут расти и размножаться, пустошь станет их владением, а мир, в который они попали, – охотничьим угодьем. Ибо всему, что растет и размножается, нужна еда.

Скрипнув зубами, Клим занес кулак над прозрачной стенкой, но тихий голос кота его остановил:

– Нерразумно, сударрь. Пррикончишь одного, дрругого – что толку? Ммне этих надо убивать.

– Ты прав. – Кулак разжался. Клим оглядел стену с бесконечными этажами ячеек и сказал: – Идем дальше. К тем любителям протеина, что возрастом постарше.

Он не прикоснулся к ячейке с зародышем, но его присутствие заметили. Он шел к выходу, металлический пол отзывался тихим звоном под его шагами, а в голове нарастали беззвучные шепоты: «Чужак… чужак… чужак…» Был ли это сигнал тревоги, разносившийся по кораблю? Или только реакция тварей, обитавших в инкубаторе?..

За ним пролегал кольцевой коридор, на этот раз широкий, чистый и хорошо освещенный. Вероятно, Клим и его спутники очутились в центральной части корабля, предназначенной не для роботов, а для живых и разумных созданий. Пол здесь, как в предыдущем отсеке, сверкал металлом, в стенах зияли семиугольные проемы, ведущие в небольшие камеры, темные и пустые, но словно бы ожидающие кого-то. Клим решил, что здесь находятся жилые каюты экипажа, будущей команды, созревавшей сейчас в инкубаторе.

В одном месте коридор расширялся, и за аркой во внешней стене маячила знакомая конструкция – спиральный пандус, ведущий наверх. Джинн взлетел к высокому своду, исчез на мгновение и тут же спланировал вниз.

– Еще один чертог из хрусталя, сияющий огнями, о повелитель. И там кто-то есть! Поменьше дракона, но все-таки крупная тварь. Не желаешь ли забросить туда огненный шар, мой господин?

– Тоже неплохой варриант, – отозвался кот и замурлыкал приятным тенором: – Горри, горри ясно, чтобы ммне погасло!

– Я сказал, что жечь и лить кровь пока не будем, – произнес Клим и в несколько стремительных прыжков преодолел пандус.

Перед ним открылся большой полусферический зал с повисшими в воздухе экранами и стенами, мерцающими тысячей огней. Одни казались неподвижными, другие медленно ползли куда-то или кружили на месте, третьи метались между куполом и палубой, прочерчивая молниеносные вспышки. Зал не был пуст – в нем хватало странных штуковин, которые могли оказаться навигационными приборами, системами связи, управления двигателями, роботами или оружием. Во всей этой технике – конечно, за исключением оружия – Клим разбирался плохо и потому отступил к стене, проследив, чтобы никакой подозрительный ствол не дернулся в его сторону.

Но, кажется, все было тихо и спокойно. Крупная тварь, о которой говорил Бахлул, покачивалась в гамаке в центре зала и взирала на него тремя глазами на вытянутых стеблях. Капитан, решил Клим. На осьминога похож, только щупальцев поменьше и клюва нет. Кожа зеленая, в пупырышках, голова как пивной котел, под ним тельце скромных размеров, но общий вес внушительный, на пару центнеров потянет.

Тварь что-то булькнула и сменила окрас с зеленого на розовый.

– Переводи, – велел Клим коту. – И желательно поточнее.

– Удивляется. – Хатуль мадан уселся на задние лапы и навострил правое ухо. – Сильно удивляется, твое величество.

– С чего бы?

– Пока ммне рразобррал. Сейчас он скажет что-нибудь еще, и я освою его способ коммуникации. Как обещал, с трретьей запятой буду в теме.