Курсистки - Марина Болдова

– Ну…Ты уверена?

– Уверена в чем? В том, что это произошло? Или в том, что так бывает?

– Соня как?

– Что – то у тебя, Клим, один вопрос глупее другого. Извини.

Он согласно кивнул. На самом деле, что тут можно спрашивать? Он снял с нее пальто и сапоги и повел на кухню.

– Я пила кофе. Всю ночь, – сказала она, упреждая его желание напоить ее крепким напитком.

– Есть хочешь?

– Нет, только спать. Сейчас я тебе в двух словах расскажу, что произошло, а потом лягу. Тошку похитили по дороге с пляжа рядом с дачей Гурских. Софу ударили по голове, а его забрали.

– Соню?

– Нет, Софа – Сонина свекровь. Она умерла там же. А нашла ее Вика. Когда они с Соней шли на пляж.

– А Гурский? Причем здесь авария? Он погиб, да? Тоже убили?

– Авария…Он на скорости въехал в бетонный забор. Кстати, Вика уверена, что ему аварию подстроили. Вот и тебе, я смотрю, тоже в голову пришла эта мысль.

– Логично предположить…

– Ладно, Клим! Я уже больше не могу об этом. Мы всю ночь…

– У тебя мобильный не отвечал.

– Прости. Я звонок отключила. Соня сначала спала, потом Луневы заснули прямо за столом в кухне. Я с Соней разговаривала. А утром еще следователь пришел. Прости, я пойду, отдохну. Только позвоню в банк. Ты на работу?

– Да, – односложно ответил он, идя за ней в спальню, – Ложись, я дверь захлопну, когда буду уходить. Давай договоримся, чтобы мне тебя не дергать, сама позвони мне, кода проснешься.

– Клим!

Он все прочел в ее тоскливом взгляде. Он понял, что и думают они об одном и том же. И понял, что на самом деле уходить ему пока еще не время….

Глава 21

Она ждала Коляна с новостями. Пошли вторые сутки, как ребенок у нее, а она так и не решила, что с ним делать. Мальчик, как только просыпался, начинал тихо плакать, она опять колола ему укол, и он опять засыпал. Он только раз поел: она навела ему геркулесовой каши из коробки.

Она подумала, что больше не выдержит. Нужно было как – то избавляться от ребенка. Колян предложил отдать его цыганам. Вот и пусть займется. Ему деньги нужны, глядишь, заплатят. А она должна только увидеть, как страдает Сонька. Хоть одним глазком! Скорее бы Колян пришел…

Она подошла к комоду и выдвинула верхний ящик. Там, в загранпаспорте, лежал билет на самолет до Франкфурта. А папик ее уже ждет. Как удачно получилось, что он вынужден был уехать на неделю раньше ее! Как подарил ей эти семь дней свободы! За год, что она будет долечиваться в немецкой клинике, все забудется. Дело сдадут в архив, даже если выйдут на Коляна по убийству Гурского, этого недоумка уже не будет в живых. Передозировка…жаль…Она усмехнулась. У Коляна оказался еще один порок, наркота, а ей это только на руку. Пусть только с пацаном разберется. Все, решено. К цыганам! У них точно не найдут.

Дверь она открывала, даже не спрашивая. С некоторой поры своей жизни она ничего не боялась. С той поры, как поверила в Него. Нет, не в Бога. В Него! Бог не освободил ее от страданий, когда она молила. А Он сразу же пришел на помощь, стоило ей подумать о возмездии.

– Проходи, – она пропустила Коляна в квартиру. Тот на ходу скинул ботинки и в одних носках пошел на кухню, – Рассказывай.

– Как ты и думала, она обратилась в милицию.

– Не страшно, – кивнула она.

– Дома она не одна. Там две крали, одна с мужем. С утра пришел мужик, думаю, следователь. А та баба, что пришла одна, уехала. Сама Сонька из квартиры не выходила.

– Этот мужик ушел?

– Нет. Пришел еще один. С чемоданом.

– С каким чемоданом?

– В которых инструменты носят.

– А! А скорую ей вызывали?

– Я не видел. Нет, машина с крестом не подъезжала, точно.

– Что же она бесчувственная такая, нехорошо! Мужа убили, ребенка украли, а ей все нипочем! – она даже расстроилась, – Ладно, хрен с ней. Ребенка заберут?

– Хоть счас отвезу. Хотя трудно было договориться,…. – он выжидающе на нее посмотрел.

– Денег с меня еще хочешь снять? А там тебе за мальчишку мало дали? Что, неужели за долги расплатился? За наркоту? – она рассмеялась.

– Не твое дело, – огрызнулся он.

– Ладно. Вези пацана, потом вернешься ко мне. Отметим успешное завершение дела.

– Вот не пойму я тебя, на кой ляд тебе все это надо было? Ладно бы, выкуп запросила…Мальчонку – то не жаль?

– Да, пошел ты! Меня кто в жизни жалел?! Когда я подыхала на больничной койке? Когда каждый сантиметр кожи на лице горел от саднящей боли? Когда поняла, что не чувствую ног? Что ты знаешь о жалости? И, если бы не Сонька, не было со мной ничего этого. Должна заплатить. Не деньгами, болью. Уже платит, – она резко успокоилась, – Забирай пацана и вали. Я не передумаю!

Последнюю фразу она произнесла, даже не глядя на Коляна. Тот постоял еще с минуту, словно сомневаясь, но, вспомнив о своих долгах, пошел за мальчиком.

Глава 22

– Сонь, что? – Вика смотрела на побледневшую подругу, держащую в руках пикающую телефонную трубку.

– Я ничего не поняла. Какое – то письмо должно прийти. По почте. И мой муж не должен видеть это письмо. Она что, не знает, что Саши больше нет?

– Софья Александровна, дайте, пожалуйста, ключи от вашего почтового ящика.

– Ключи? Они там, в комоде у зеркала. В верхнем ящике. Вы думаете, уже принесли почту?

– Я посмотрю. Вы подождите, – Борин вышел в коридор и спустился на первый этаж.

В ящике действительно лежал конверт с почтовым штемпелем. Борин тут же вскрыл его и начал читать написанные от руки строчки. Он сразу же понял, что это такое. Три страницы темного прошлого Софьи Риттер.

– Софья Александровна, кто мог подробно знать о ваших отношениях с Максимом Кашиным?

– Почему вы спрашиваете? Что там в письме? И где Тошка? Мне что – то предлагают? Денег просят?

– В письме только описание вашего прошлого. Похоже, вас решили шантажировать. Читайте, – Борин понял, что Софья не будет отвечать на вопросы до тех пор, пока не узнает, что там написано.

– Ну, и что? Что это значит? Почему не должен знать муж? Он все знает. Знал. С самого начала. Он просто любил меня, никто его не обманывал. Так зачем тогда?

– Видимо, та, что звонила, не подумала о том, что вы сами рассказали мужу о себе. С вас просто решили вытянуть деньги шантажом.

– И что теперь делать? Она сказала, что позвонит завтра. А вдруг она что – то знает об Антошке? С ней нужно поговорить! Давайте, поедем к этой, Маргарите. Вы же знаете адрес? А шантаж…Бог с ней.

– Софья Александровна, звонок действительно был с телефона Ляшенко. Но, ехать вам к ней не нужно. Мы сами. Оставайтесь дома. Возможно, она не имеет отношения к похищению вашего сына. А вот настоящие похитители могут позвонить в любую минуту, – спокойно сказал Борин.

– Хорошо. Я останусь дома. Вы думаете, она ни причем?

– Скорее всего, да.

– Соня, он прав. Это не она. Давай подождем. Послушай, тебе нужно поесть. Хоть что – то.

– Да, наверное. Пойдем на кухню, – Соня взяла телефонную трубку и вышла из детской.

– Вика, возьми сотовый, звонят, – по коридору навстречу им шел Лунев.

– Да? Слушаю тебя, Зинаида. Кто вернулся?! Я поняла, как смогу, приеду, – Вика покачала головой.

– Кого к нам принесло? – Лунев с интересом посмотрел на жену.

– Мамочку мою принесло. Еще вчера. Прямо с зоны. И как вовремя, заметь! – она бросила тоскливый взгляд на мужа, – Вань, ну на кой она вернулась к нам!?

– А куда ей еще идти? Кстати, Зинаида, надеюсь, ее к детям не пустила?

– Нет. Она ей ключи от ее квартиры отдала и адрес.

– Вот и ладненько. Девочки, мне в офис пора. Сонь, ты держись, – Иван поцеловал Соню в холодную щеку и ушел.

– Викуша, ты так и не простила ее…

– Не знаю. Знаю одно – не хочу, чтобы она была где – то рядом. И, чтобы ее узнали дети, не хочу. Потому, что в ее раскаяние я не верю. Любви к ней у меня нет. Думаю, у нее ко мне тоже. Зинаида ее боится. Скорее, она за детей боится, не за себя. Вот уж кто настоящая им бабушка! А мать, что? Была бы она не эгоисткой, осела бы где – то в другом городе и не напоминала о себе.

– У нее, кроме вас, никого нет!

– Мы ей тоже чужие, – отрезала Вика, закрывая тему, – Соня, сядь. Мне сегодня ночью удалось немного поработать. Я «видела» Антошку. Он жив. В чьей – то квартире. А рядом женщина.

– Кто?! Опиши!

– Не могу. Самая обыкновенная. Таких тысячи. Худощавая, невысокая, волосы до плеч. Лицо смазанное. Но, главное не это. Сонь, она не вернет тебе сына. Я это точно знаю. Я запрашивала. Но! Тошку тебе вернет кто – то другой. Это все, что мне удалось узнать. Ядвига, наверное, увидела бы все более четко. А я…Прости…

– Спасибо. Я знала, что он жив. А Саша…

Утешать, наконец расплакавшуюся подругу, Вика не стала. Она не знала таких слов. Она просто гладила Соню по вздрагивающей спине и вспоминала Агнессу Бауман. Вот она, произнеся всего несколько фраз, или просто промолчав, умела облегчить горе. Сейчас Вика понимала, что она просто брала часть страданий и боли на себя, чтобы им стало хоть чуточку легче.