Не засыпай - Голдин Меган

Я невнятно благодарю продавца и быстро выхожу из магазина. Обрывки информации, которую я почерпнула из своего поиска, сбили меня с толку больше, чем когда-либо. Большее количество вопросов – вот все, что у меня есть.

Я останавливаюсь, чтобы посмотреть на стопку газет в киоске дальше по улице. Дата на титульной странице гласит, что сейчас ноябрь, а не июль. Текущий год – это на два года вперед. Бессмыслица какая-то. Как и заголовки. Они описывают хаотичный, странный мир, который я едва узнаю.

Дата на первой странице побуждает меня достать медицинскую карточку, которую я нашла на холодильнике в квартире на цокольном этаже. Прием был сегодня, почти три часа назад. Я все равно пойду. Может быть, доктор будет знать, что со мной случилось.

По дороге к метро я замечаю таксофон у эскалатора. Я достаю из кармана мелочь и засовываю пару монет в монетоприемник.

Я набираю номер Марко, и гудки все идут и идут, а затем включается автоответчик. Он явно сбросил мой звонок. Должно быть, он на совещании. Я вешаю трубку, не оставив сообщения.

Затем я набираю номер Эми. Гудки идут до тех пор, пока не включается автоматическое сообщение о том, что номер недействителен. В панике я звоню ее маме, у которой такой же, как у Эми, номер, с разницей в одну цифру. Однажды Эми сказала мне с некоторым смущением, что у всей ее семьи последовательные сотовые номера в семейном тарифе.

Мама Эми отвечает со второго гудка.

– Алло?

– Это Маргарет Декер?

– Да, это Маргарет, – пропевает мама Эми в трубку.

– Это Лив Риз, – я жду какого-либо намека на то, что меня узнали. Его нет. Просто оглушительная тишина, заставляющая меня поежится. – Я соседка Эми по комнате.

– Я знаю, кто ты. Что тебе нужно? – произносит она ледяным тоном.

– Я пытаюсь дозвониться до Эми. У нее не работает телефон.

– Ты серьезно? – ее голос заставляет меня замолчать.

– Мне действительно нужно поговорить с Эми, – я замолкаю, сбитая с толку ее враждебностью. – Это довольно срочно.

– И у тебя хватает наглости, – ее тон обжигает, как пощечина.

– Извините, миссис Декер, если я позвонила не вовремя. Просто мне нужно срочно поговорить с Эми.

– Ты лучше всех должна знать, почему ты не можешь связаться с Эми, – говорит она.

Во рту у меня пересохло. Я не знаю, что сказать, и поэтому не говорю ничего, когда она начинает яростно кричать. Ее голос появляется и исчезает в промежутках между гневными потрескиваниями электричества в моей голове.

– Как ты можешь? Ты больная. Сумасшедшая!! Звонить мне вот так. В тебе нет ни капли приличия, ни капли… – она бросает трубку.

Я содрогаюсь от тишины на пустой телефонной линии. В оцепенении я иду против плотного потока пешеходов, направляющихся ко входу в метро. Меня окружают толкающиеся люди, но еще никогда в жизни я не чувствовала себя более одиноко.

Глава тридцать восьмая

Среда, 16:35

Входная дверь приоткрылась, насколько позволяла цепочка. Хэллидей показала свой значок детектива выглянувшей в щель женщине.

– Что вам нужно? – женщина не стремилась отпирать.

– Было бы проще, если бы мы поговорили внутри, – уклончиво ответила Хэллидей.

Женщина сняла цепочку с защелки и распахнула дверь, чтобы впустить их. На ней были джинсы и кремовый кашемировый свитер. Ее окрашенные золотистые волосы были собраны в небрежный пучок. Она представилась как Элизабет.

Хэллидей и Лавель молча переглянулись, решая, кто будет говорить. Хэллидей слегка кивнула. Будет говорить она.

– Мы здесь по поводу Эдварда Коула. Кем он вам приходится? – спросила Хэллидей, когда они все уселись.

– Никто не называет его Эдвардом. Мы все зовем его Тед, – сказала Элизабет. – Тед – мой жених. Почему вы о нем спрашиваете?

– Эдвард Коул, Тед, – поправила себя Хэллидей, – снял квартиру в посуточную аренду на неделю. В этой квартире мы нашли тело мужчины рано утром. Мы полагаем, что это может быть Тед.

– Вы ошибаетесь, – категорично ответила Элизабет. – Тед был здесь прошлой ночью, вы ошиблись.

– Очень вероятно, – сказала Хэллидей. – Но мы должны убедиться. Я бы хотела показать вам фотографию, если вы не против.

– Давайте, – сказала Элизабет, собираясь с духом, пока Хэллидей включала свой айпад и искала фотографию с места преступления, на которой было четко видно лицо жертвы.

Хэллидей повернула к ней экран. Элизабет резко вдохнула. Ее лицо смертельно побледнело. Закрыв рукой рот, она затряслась от рыданий.

Десять минут спустя Элизабет сидела с одеялом на плечах, обхватив руками чашку подслащенного кофе, сделанного для нее Лавелем, ее тело дрожало. Несмотря на переживания, она настояла на том, что ответит на их вопросы.

– Я встретила Теда на званом ужине. Между нами тут же пробежала искра. Через пару месяцев мы с Тедом стали жить вместе, и он сделал мне предложение.

– Похоже на бурный роман, – сказала Хэллидей.

– Мы не хотели тратить время на свидания, ведь мы оба знали, что хотим провести друг с другом всю оставшуюся жизнь. Мы собирались создать семью сразу после свадьбы. Тед был бы прекрасным отцом, – Элизабет прикрыла рот кулаком, чтобы сдержать эмоции.

– Вы знаете, зачем Тед снял квартиру неподалеку?

Элизабет кивнула.

– Он помогал другу, который оказался в беде.

– Кому?

– Больше, чем другу, – призналась Элизабет. – Это была его бывшая.

– Значит, он снял квартиру, чтобы помочь своей бывшей девушке?

Элизабет кивнула.

– Тед пришел вчера ночью и рассказал мне все. Он сказал, что не хочет иметь от меня секретов.

– Вы знаете, как зовут его бывшую девушку?

– Ее зовут Лив. Лив Риз.

Хэллидей и Лавель сохраняли бесстрастные выражения лиц. Пазл складывался.

– Вы были в курсе, что он снял квартиру под вымышленным именем?

– Да, – ответила она. – Он не хотел, чтобы кто-нибудь знал, что она прячется там.

– Назвал ли Тед причину такой секретности?

– Он беспокоился, что она может быть в опасности.

– В какой опасности?

– Ее чуть не убили несколько лет назад. Тед беспокоился, что убийца снова ее преследует. Он хотел ее защитить. Тед чувствовал за нее ответственность.

– Он когда-нибудь рассказывал, почему они расстались?

– Тед сказал, что их отношения долгое время были непростыми. Она страдала тяжелой формой бессонницы. Не спала сутками. Постоянно глотала таблетки, чтобы оставаться в сознании. Ее состояние становилось хуже, но она отказывалась обратиться за помощью. Но больше всего Теда беспокоило то, что она не может это отпустить.

– Отпустить что?

– Свое прошлое. Тед однажды сказал мне, что ее терзала неспособность вспомнить то, что происходило в тот день, когда ее чуть не убили. Она поглотила ее. Она захватила ее жизнь, не оставляя места для всего остального. Все, о чем она когда-либо говорила, сводилось к тому, кто это сделал, и к восстановлению справедливости.

– Именно по этой причине Тед переехал в Нью-Йорк?

– Он согласился на эту должность, потому что это было продвижение по службе, но, по правде говоря, он больше не мог этого выносить. Он сказал, что не мог строить будущее с женщиной, которая застряла в прошлом. В глубине души он, должно быть, знал, что она не поедет с ним в Нью-Йорк. Ее преследовали ночные кошмары о том, что убийца найдет ее снова. Мысль о возвращении в то место, где это произошло, пугала ее. Короче говоря, их отношения умерли естественной смертью после его переезда сюда. А теперь Тед мертв. Из-за нее. Должно быть, из-за нее, – сорвалась Элизабет.

– Вы когда-нибудь встречались с Лив Риз? – спросила Хэллидей, когда Элизабет снова обрела способность говорить.

– Я впервые увидела ее две недели назад, она появилась на вечеринке по случаю нашей помолвки в доме моих родителей в Скарсдейле, – ответила Элизабет, вытирая глаза. – Она была одета неподобающе случаю – босая, в мятом белом платье. Она прошла через заболоченный газон. Ее ноги были в траве и забрызганы грязью. У нее были очень длинные волосы, – сказала она. – Тед был в шоке, увидев ее. Он отвел ее в сторону, чтобы поговорить наедине в саду.