Самоубийство исключается - Сирил Хейр

— Это только теоретизирование без каких-либо фактов, если хотите! — сказал он себе. — И самая дикая версия. И все равно, предположим, молодой Диккинсон прав — просто предположим... Стоит заглянуть в... Должно быть, не мешает проверить...

Он положил список в карман и вернул папку на место с новой страницей своих записей как его единственного содержимого.

Несмотря на свое легкомысленное заявление сержанту Уиксу, что он сам займется делом мистера Стефана Диккинсона, инспектору понадобилось время, чтобы убедить помощника комиссара, который руководил его делами, разрешить ему отложить свою постоянную работу для того, чтобы он мог специально заняться делом Диккинсона. Но Маллет был человеком, пользовавшимся уважением и доверием своего начальства, и, когда прежде ему случалось испрашивать такое отпущение, обычно это затем оправдывалось. Так и получилось, что и на этот раз он освободился и смог хотя бы день посвятить самостоятельному расследованию, и с этого момента, поскольку, казалось, это может принести плоды, довести его дё конца.

Ничто его так не воодушевляло, как перспектива поработать самостоятельно. После посещения помощника комиссара он вернулся к себе с широкой улыбкой на лице. Встретившийся ему сержант Уикс увидел в этом радостном состоянии своего шефа лишь еще одно подтверждение торжества своих таблеток.

— Они сотворили чудо, я смотрю, — заметил он.

— А? — рассеянно спросил Маллет.

— Я говорю, это ваше расстройство... оно уже прошло?

— Расстройство? Ах да, я совсем забыл! У меня, кажется, был какой-то приступ, да? Да, спасибо, теперь все хорошо, я слишком занят, чтобы думать об этом. Ну, мне пора, спешу, хочу успеть на ленч.

Вот так, мрачно подумал сержант, все-таки правильно говорят — нет на свете благодарности!

Глава 19

СТЕФАН ПРИНИМАЕТ РЕШЕНИЕ

Четверг, 31 августа

— Имей в виду, — говорил Мартин, — этот парень, поверенный, высказался абсолютно ясно. И должен заметить, на меня он произвел впечатление опытного человека, похоже, он знает, о чем говорит.

Стефан застонал.

— Пожалуй, со вчерашнего дня я слышу это уже в сотый раз! — сказал он.

— Мы все только и знаем, что переливаем из пустею в порожнее, — высказалась Анна. — И со вчерашнего дня нисколько не приблизились к решению проблемы. Во всяком случае, я уже для себя все решила. Что толку и дальше ходить вокруг да около?

— У нас есть еще понедельник, — возразил Мартин. — Это дает нам целых три дня. Считая, конечно, воскресенье.

— Из тебя получился бы замечательный счетовод, — ухмыльнулся Стефан.

— Да перестаньте вы! — вспылила Анна. — Мама, тебя это касается так же, как и нас. Ты с нами согласна? Ты слышала о том, каким бесполезным оказалось все, что мы проделали. Ты не думаешь, что будет просто глупо не взять того, что нам предлагают... пока мы еще можем это получить, принимая во внимание то, что говорит мистер Дедмэн?

Миссис Диккинсон была молчаливой слушательницей ожесточенного спора, который почти без перерыва бушевал с самого утра. Призванная высказать свое мнение, она заговорила с видимой неохотой.

— Дорогая моя, — наконец сказала она своим мягким мелодичным голосом, — я уже давно сообщила вам свое мнение. Я жила в бедности до замужества и не боюсь, если снова придется обходиться скромными средствами. Не думаю, чтобы это понравилось кому-либо из вас — особенно Стефану. Вот почему с самого начала я отдала решение этого вопроса в ваши руки. Насколько я понимаю, сейчас вы стоите перед выбором: или немедленно получить небольшую, но верную сумму, или рискнуть в надежде на огромные деньги в будущем. Я отлично знаю, как бы я поступила, если бы такой выбор стоял передо мной, но ведь я никогда и не любила играть. А вы должны каждый принять самостоятельное решение, вот и все.

— Минутку, — вмешался Мартин. — Фактически миссис Диккинсон, вы и Стив являетесь двумя душеприказчиками по завещанию, не так ли?

— Да, это верно.

— Ну, может, я ошибаюсь, но мне кажется, что именно душеприказчики должны будут предъявлять требования страховой компании. В таком случае это вам нужно решать, как поступить, а вовсе не нам.

— А что происходит, если душеприказчики не могут прийти к соглашению? — спросил Стефан.

— Бог его знает! Наверное, надо обратиться к Дедмэну.

— Не думаю, что возникнет такая коллизия, — сказала миссис Диккинсон. — Как я уже твердо заявила, я не принимаю решения по данному вопросу. Я соглашусь с тем, что предложит мой партнер-душеприказчик.

— Тогда это все решает! — решительно сказал Стефан.

— Нет, не решает! — закричала Анна. — Слушай, Стефан, мне все равно, что скажут юристы, но это касается нас всех. Ты просто обязан выслушать меня!

— Кажется, последнее время я только этим и занимаюсь! — отрезал Стефан.

— Ты еще не все слышал, далеко не все. — С этими словами Анна взглянула на мать.

Миссис Диккинсон восприняла этот выразительный взгляд как намек и поднялась на ноги.

— Не думаю, что я могу вам помочь, — сказала она. — Кроме того, у меня есть дела перед ленчем. Дайте мне знать, что вы решили, и я обещаю, что не стану возражать.

Она вышла. Едва за ней закрылась дверь, а Мартин собрался набить табаком трубку, которая автоматически появилась у него в руках после ее ухода, как Анна накинулась на брата. Она стояла посредине комнаты, одной рукой опершись на стол. Пальцы у нее заметно подрагивали, и она сильно побледнела.

— Послушай, — начала она тихо. — Это дело нужно прекратить! Ты понимаешь меня, Стефан? Пора остановиться!

— Что это ты вдруг такая серьезная! — холодно заметил Стефан.

— Серьезная? Господи, ну как ты не понимаешь? Неужели ты не видишь, с каким жутким делом мы связались? И теперь, когда у нас есть возможность относительно достойно вылезти из него, ты все еще хочешь продолжать, и все только ради...

— Ради двадцати пяти тысяч фунтов. Должен признать, мне это представляется значительной суммой.

— К черту деньги! — с горечью воскликнула Анна, топнув ножкой. — Ты только о них и думаешь!

— Очень хорошо, пожалуйста, посылай эти деньги к черту, если тебе действительно этого хочется. Но как понимать тебя? Кто всегда уверял, что папа не покончил с собой? Как насчет твоего восхитительного замечания, что мы должны установить истину ради очищения памяти о нем? Мне кажется, уж кто-кто, а ты-то должна последней...

— Как хочешь. Я понимаю, что несу ответственность за эту историю, как и все мы. Но тогда я не знала, к чему это приведет, вот и все. А сейчас знаю. И поэтому требую, чтобы мы все бросили. Господи, какими мы были дураками, когда вздумали представлять из себя детективов. Мы с апломбом рассуждаем о подозреваемых и уликах, разнюхиваем все вокруг, такие довольные собой, и каковы же результаты?

— Что ж, признаю, результаты ничтожные.

— Ничтожные? Ты уже довел одного человека до самоубийства, и называешь это ничтожным результатом? Стефан, говорю тебе, если мы не похороним это дело как можно быстрее, произойдет еще что-то ужасное! Я абсолютно в этом уверена! — Она вдруг обернулась к Мартину: — Ты ведь понимаешь, о чем я говорю, верно, Мартин? Неужели до тебя не доходит, как все это страшно важно для всех нас? Пожалуйста, прошу тебя, помоги мне убедить Стефана проявить благоразумие.

— Подожди минутку, Мартин, прежде чем отвечать. — В голосе Стефана, когда он прервал мольбу сестры, прозвучали резкие нотки, говорящие о страшном нервном напряжении. — Я не претендую на то, чтобы знать все-все о твоих делах, скажи только как на духу: ты готов жениться на Анне при том, что у тебя есть плюс ее ничтожная доля от предложения страховой компании?

Мартин глубоко затянулся трубкой, прежде чем ответить.

— Нет, — сказал он. — Не готов.

— Хорошо, тогда...

— Мне все равно, — закричала Анна. — По мне, лучше вообще не выходить замуж, чем продолжать все это!

Последовала долгая пауза, и Мартин снова заговорил:

— Я думаю, Анна права.

— Ты хочешь сказать... — Стефан осекся.

— Я хочу сказать, что мы уже достаточно наломали дров. И кроме того, если мои дела поправятся, мы спокойно можем пожениться через некоторое время... то есть если Анна захочет выйти за меня.

Анна промолчала. Она впилась взглядом в брата. Стефан на них не смотрел, глядя прямо перед собой, затем медленно сказал:

— Что ж, понятно, в этой ситуации мне стоит согласиться.

— Ты это серьезно? — спросила Анна, и на ее лице проскользнуло облегчение.

— Разумеется, — раздраженно ответил Стефан. — Я слов на ветер не бросаю.

— И ты скажешь мистеру Дедмэну, чтобы он принял предложение страховой компании?

— Конечно. Если хочешь, сразу же это сделаю.

В кабинете, где происходил разговор, стоял телефон. Стефан направился к аппарату, и как раз тогда, когда он протянул к нему руку, раздался телефонный звонок.