Грешница - Михаил Парфенов

– Что? Я не ослышалась? Самоуверенный юнец, возомнивший, что может читать мне нотации, хочет знать правду? – Голос Сантеры зазвенел от ярости. – Кто ты такой, чтобы я перед тобой отчитывалась?!

Геберт побледнел, но не отступил ни на шаг, когда она – измазанная своей и чужой кровью, в рваной одежде, со свисающими на лицо сосульками темных волос и горящими глазами – подошла вплотную. На секунду ему показалось, что Сантера его ударит. Но все обошлось.

Ведьма резко отвернулась:

– Как долго я спала?

– Пару часов. – Геб с облегчением сверился с часами. – Мы с трудом тебя отыскали. Когда та тварь за нами побежала, мы с Амирой спрятались в маленькой пыльной комнате, под письменным столом…

Сантера не удержалась от сухого смешка. Придумали же!

– Потом пришли крысы. Много крыс, – упрямо продолжил мальчик. – Я не мог пользоваться магией, пришлось жечь их огнем. Хорошо, что ты обучила меня этому трюку. Когда с ними было покончено, мы отправились на твои поиски. Нашли воду. У ведьм, видимо, была система подачи воды, и со временем она испортилась. Несколько залов затопило, хоть купайся.

– Этим и займусь.

– Тебе не помешает, – согласился Геберт. И после паузы добавил совсем тихо: – Спасибо, что увела монстра за собой.

Сантера ничего не сказала.

Опоив друзей вином,Очень скоро мы уснем.Вечным сном, тяжелым сном.Тили-тили-тили-бом.

С каждой новой строчкой Геберту становилось все неуютнее. Жуткая песня. Хотя карманница, похоже, так не считала.

Мы сыграем и пойдемЗа огнем и за мечом.Всех огонь пожрет живьем.Тили-тили-тили-бом.

Она переплыла зал и подставила лицо мощной струе воды, бьющей из стены.

– Ты еще долго собираешься плескаться? Она же ледяная! – воскликнул рыжий маг, слегка повернувшись и сложив ладони рупором. Ведьма недовольно прервала пение и показала ему неприличный жест.

– Не мешай! У меня слизь с волос не смывается! И не подглядывай!

– Я не подглядываю, – пробурчал он, снова отворачиваясь. – Я волнуюсь. Мало ли что там может плавать.

– А я не вкусная… О-о-ой!

– Что случилось?!

Геб вскочил на ноги и подбежал ко входу в зал. Сантера белым пятном сияла неподалеку от обвалившейся колонны. Затем она пропала из виду, панически взмахнув на прощание руками и резко уйдя с головой под воду.

Мальчишка взволнованно переминался с ноги на ногу в дверном проеме, не решаясь броситься на помощь. В голове его всплывали картины – одна ужаснее другой. Он неуверенно, но быстро стянул обувь, рубашку. Спустившись по ступенькам к самой кромке, внимательно осмотрел затопленное помещение, высоко подняв над головой светильник. В дальнем углу можно было разглядеть то и дело появляющиеся на поверхности пузырьки воздуха.

Внезапно вода у его ног забурлила, и кто-то крепко схватил мага за лодыжки. Геберт заорал и с грохотом приземлился на копчик.

– Утю-тю, какие мы пугливые, – просюсюкала Сантера, выныривая и отбрасывая потяжелевшие волосы на спину. Геберт быстро закрыл глаза. Его обдало брызгами, послышались шлепки босых ног по гранитному полу и шуршание одежды.

– Не делай так больше, – пробурчал он, борясь с желанием подсмотреть.

– А ты не подглядывай, мелочь озабоченная. Я и в одиночестве прекрасно бы домылась.

– Зачем тогда кричала?

– Ногу занозила, – пожаловалась ведьма, шумно зевая. После холодной воды ее, как обычно, клонило в сон. – Не поверишь чем. Глаза-то открой, горе-защитник, я уже оделась. Глянь, что показываю.

Маг послушался. На вытянутых руках Сантера держала… мягко выражаясь, то ли чей-то плесневелый парик, украшенный куском дерева, то ли неведомое науке косматое существо, гнившее в воде много лет.

– И что это было?

– Метла. Ты же хотел увидеть настоящую метлу? Бери. Дарю.

– Э-э-э-э… – только и сумел выдавить Геберт, когда ему с гордым видом вручили косматое существо.

– Думаю, она еще сможет летать. Надо только древко заменить. – Сантера невозмутимо выжала волосы, заливая мальчику ботинки.

Шел к концу второй день их пребывания в усыпальницах Герамииды. С большим трудом они отыскали вход на третий уровень – пробрались наверх через разлом в потолке, который случайно обнаружили в одном из помещений. Поплутав еще немного, вышли к широкому коридору. Стены и пол, сложенные из огромных квадратных пластин, вызывали у Сантеры смутные ассоциации с карточным домиком. Не хватало только аналогичных рисунков.

Они остановились у входа, не решаясь ступить на подозрительную плиту.

Мысли Сантеры плавно возвращались к недавнему инциденту. Гигантская крыса… неконтролируемый, парализующий страх… эксперименты Продавшейся… черная жидкость… безумные желания зверя…

Что-то во всем произошедшем ее сильно смущало. Сантера припомнила, что она ощутила в момент появления Крысиного Царя, и у нее возникло смутное чувство дежавю. Она уже испытывала этот противоестественный, словно насильно вызванный ужас.

Перед глазами мелькнуло окровавленное лицо матери. И она вспомнила.

В ту ночь ее разбудило это клейкое холодное чувство. Она долго смотрела в темноту – бесконечно глубокую, как зрачок василиска, но утратившую былое очарование, ставшую враждебной. Предавшую ее. Животный ужас сковывал крепче стальных оков. Ладони судорожно комкали влажные от пота простыни. Хотелось кричать – словно ее голос мог разрушить кошмар, и тот пошел бы трещинами, разлетелся на сотни осколков, как старое зеркало. Но рот открывался впустую – как у рыбы, выброшенной на сушу. С одеревеневших губ ниточкой стекала слюна.

Больше собственной беспомощности девочку пугало таинственное нечто, еще даже не проявившее себя. Подобно детским страхам, основанным лишь на воображении, тогда она лишь чувствовала чужеродное присутствие. Что-то стремительно приближалось к их ветхому домишке. Голод во сто крат сильнее того, что станет мучить ее в будущем.

Раздается жуткий треск, стены содрогаются от мощных ударов, падают на пол, и разбиваются тарелки в соседней комнате. Истошно кричит женщина. Главное сейчас – не шевелиться. Не выдать себя движением, вздохом, лишним ударом сердца. И ее не заметят, просто обойдут стороной – в четыре года еще веришь в подобные вещи…

Лязганье и треск усиливаются. Она напряглась всем телом, мышцы-струны вот-вот лопнут от напряжения. Не сразу приходит ощущение тепла. Нежные ладони касаются лица и прогоняют кошмары. Девочка с хрипом заглатывает свинцовый воздух. Проталкивает его внутрь, насильно заставляя работать легкие. И открывает глаза…

Сантера с дрожью вспомнила тот миг. Еще одно доказательство того, что расчеты верны. Продавшиеся и ее мать были как-то связаны.

Необъяснимо яркое отчетливое видение ушло. Карманница повернулась к своим спутникам и негромко спросила:

– Что вы чувствовали, когда вылезла та огромная крыса?

Маги, казалось, не ожидали такого вопроса. Геберт замялся, и за него ответила долго молчавшая Амира. Впервые за несколько часов она посмотрела на Сантеру в упор и произнесла:

– Словно в груди что-то погасло.

– Погасло? Как это?

– Внутри все похолодело, и стало безумно тяжело дышать. Такой страх, что, кажется лучше умереть. Он лишает разума… – Неожиданно девочка запнулась. – То же самое порой исходит от тебя.

– Амира, это невежливо, – одернул ее Геберт, но было видно, что он согласен со словами аристократки.

– О, не стесняйтесь! Я привыкла, – равнодушно сказала Сантера. После чего сделала шаг вперед, опуская ногу на скользкую гладкую поверхность.

Маги напряженно следили за каждым ее движением. Подошва медленно опустилась на полированную плиту, ведьма плавно перенесла на нее вес, и спустя секунду ничего не произошло. Все с облегчением вздохнули.

Идти по странному коридору оказалось делом непростым. Материал, которым его обложили, был настолько скользким, что при каждом резком движении ноги разъезжались в разные стороны, как на льду.

– Что-то здесь не так, – пробурчал рыжий маг, стараясь сохранить равновесие.

Ведьма легко скользила впереди, почти не отрывая ног от пола. Повернувшись к плетущимся за ней магам, она согнутым пальцем постучала по стене:

– Кажется, эти плиты впитывают направленную на них магию. Но зачем это сделано?

Раздался глухой вибрирующий звук, словно за стеной была пустота. Сантера непонимающе нахмурилась.

– Может, чтобы этот коридор невозможно было разрушить?

– Или чтобы отсюда нельзя было выбраться…

В подтверждение слов одна из плит под весом Сантеры ушла вниз. В тот же миг стены и пол пришли в движение. Ближайшая плита молниеносно сдвинулась, отрезая ведьму от остальных, а та плита, на которой она стояла, взбрыкнула и крутанулась вокруг своей оси. Последнее, что видела Сантера, испуганное лицо Геберта, застывшее в немом крике.

Ее бросало из стороны в сторону. Лабиринт Темнейших явно наслаждался игрой с новыми пешками. Невидимый механизм крутил слабосветящиеся пластины, передвигал, тасовал.