Сосед - Татьяна Александровна Шумкова

она девочка по вызову. По сути, так и было. Да, та ночь, полная жестокости, была единственной, но запомнила Алена ее уроки навсегда. Теперь у них с Шубиным были совсем другие отношения. Она должна была исполнять любую его прихоть. И ей и в голову не приходило отказаться, сказать «нет». Впрочем, иногда, когда он особенно ее доводил, она все же бунтовала. Например, как в тот раз, когда ударила Шубина вазой, и он пришел потом к Никите.

Хотя иногда, все же Шубин был нежен с ней и даже дарил дорогие подарки. Но она старалась потом побыстрее забыть такие моменты, вычеркнуть из памяти, будто их и не было. Расслабляться было чревато. Потому что настроение Александра слишком резко менялось от одной крайности к другой. То он был ласков с ней, одновременно целуя ее и твердя, зачем она это с ними сделала. А то наоборот, мог накричать на нее и выгнать. Или хуже того, грубо воспользоваться ею, ничуть не думая о боли, которую причиняет. Но она научилась уходить от всего этого, мысленно отключаться. Вроде, как это и не с ней происходило вовсе и ее не касалось.

В тот год Алена и познакомилась с Никитой. Что говорить, понравился он ей. Она так устала от грязи и мерзости, которая была в ее жизни. А рядом с Никитой, кажется, душой отдыхала. И да, у нее мелькнула шальная мысль, начать свою жизнь сначала. Но это было невозможно по многим причинам. Во-первых, Алена плотно сидела на крючке у Шубина. А во-вторых, Никита был прав. Ей давно надо было идти к специалисту. Он тогда безошибочно угадал, хотя и был хирургом. У Алены были проблемы. Почти каждая ее близость с Шубиным сопровождалась не только душевной, но и физической болью. Поэтому приходилось прибегать к специальным средствам. Даже, когда он старался, ей почти никогда не удавалось расслабиться. И поэтому она просто терпеливо ждала, когда все закончится. И это тоже было поводом для его злости.

И вот сейчас, сидя в кресле, по прошествии этого года, Алена почему-то решила все вспомнить. Но зачем, почему именно сейчас? Она понимала, что не зря затеяла сама себе промывание мозгов или как там выговаривала Никите, препарирование. И тут ей снова вспомнился их разговор с Ильиным. Как он тогда сказал, только сильные личности заслуживают помощи, а остальных и не жалко. Он конечно прав. Ей надо давно что-то делать. Алена будто очнулась от спячки и ясно поняла, что будет бороться. Пока правда не знает как, но точно просто так сложа руки сидеть не будет. Возможно набьет много шишек и наверняка сделает много ошибок. Но как там говорят, лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, что не сделал. Пусть с ошибками, но она пойдет вперед, а иначе окончательно перестанет себя уважать. Да и сын будет вряд ли гордиться такой матерью.

Решив это, она будто духом воспряла. И когда в очередной раз позвонил Никита, она твердо сказала, что возвращается к Шубину. Однако сказать, значительно легче, чем сделать.

И все же, набравшись храбрости, она поехала к Шубину в офис. И, как ни странно, ее пустили. Алена сочла это хорошим знаком.

Сидя перед ним в кабинете, она пыталась подобрать слова для разговора, теребя при этом ремешок сумочки.

- У меня мало времени, - поторопил ее Шубин. Он был на редкость терпелив.

- Я хочу признаться, - произнесла она не в силах поднять голову и посмотреть ему в глаза.

- В чем интересно? – Алена сумела заинтриговать его.

- Я, действительно, спала с Артемом. Прости меня. Сама не знаю, как это вышло. Наваждение какое-то. Просто ты все время был занят, я чувствовала себя одиноко, а тут он, всегда рядом, - проговорила она на одном дыхании.

Шубин откинулся на спинку кресла и с силой втянул в себя воздух. Его глаза превратились в мелкие щелочки.

- Почему ты раньше не призналась? – произнес он сквозь зубы. Спокойствие давалось ему с трудом.

- Я боялась.

А потом была пауза, очень долгая, почти невыносимая.

- Ты обещал простить меня, если я признаюсь, - напомнила она ему.

- Так ты только поэтому призналась? Надеешься, что я оставлю тебя в покое наедине со своей совестью.

- Нет, - помотала она головой. – Я прошу простить меня только ради нашего сына. Ничего больше мне не надо. – А потом наконец, прямо посмотрела ему в глаза и произнесла то, ради чего собственно и затеяла этот разговор:

- Прошу, позволь мне вернуться. Я ни на что не претендую, ни на что не рассчитываю. Я готова на все, готова вернуться в любом качестве, пусть даже прислугой.

Он с недоумением посмотрел на нее.

- Неужели? – Видно, что ее слова заинтересовали его.

Она кивнула головой.

- Да.

- Хорошо, я подумаю, а сейчас иди, - вдруг резко бросил он. Каким бы циником он не был, видно, что ее признание и просьба, произвели на него впечатление.

Она не стала искушать судьбу. Да и раздражать его более также не стоило. Алена поднялась и поспешно вышла из кабинета.

И как ни странно, но Шубин разрешил ей вернуться и именно в качестве прислуги, как она и просила. Конечно, он ее не простил, да она и не надеялась на это. Но главное, она была дома, с сыном, остальное неважно.

Вот уже неделю Шубин был в отъезде. Алена не могла нарадоваться. О таком подарке можно было только мечтать. Целую неделю провести с сыном, и при этом не надо было ни на кого оглядываться, не спрашивать ни у кого разрешения и не смотреть постоянно на часы, моля бога, чтобы время хоть ненадолго остановилось. Хотя их совместное времяпровождение ограничивалось пределами дома, таков бал приказ Шубина, но это не страшно, главное, что Максим всегда был рядом. И зря она боялась, что он отвык от нее. Сын хорошо понимал, кто его мама и тянулся к ней.

Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. С возвращением Шубина все изменилось. В воздухе появилось напряжение. Он приехал вечером, немного раньше, чем предполагалось, и зашел в кухню. Сначала обратился к Надежде Ивановне, женщине, которая следила за домом, насчет ужина, а потом наткнулся взглядом на Алену. Не очень-то приятно она чувствовала себя под его тяжелым взглядом. Ему будто понадобилось время, чтобы вспомнить, а что собственно она здесь делает.

- Я буду ужинать