Народные дьяволы и моральная паника. Создание модов и рокеров - Стэнли Коэн

самых однозначных общественных позиций, на которую и опиралась в своих действиях полиция, выражалась в поддержке и восхищении ею. Основание для такого отношения было заложено в статьях фазы описания – «Как полиция выиграла битву при Брайтоне», где образ хорошего, смелого полицейского противопоставлялся злобным трусливым хулиганам. Газета Daily Mirror (19 мая 1964 года), например, написала, что две сотни модов, идущих на штурм здания Маргитской администрации, были обращены в бегство одним смелым полицейским. На деле моды просто слонялись по городу, ничего не штурмуя, а полицейских было как минимум четверо. Но необходимо было утрировать противостояние между «шпаной и настоящими героями»: сдержанным и терпеливым полицейским пришлось столкнуться с провокациями глумящейся толпы, и сотни дебоширов «…были отброшены вспять усилиями горстки людей в синем»[158].

Публика определенно впитала эти образы. Из общего количества задокументированных мнений о произошедшем в Маргите менее одного процента критиковали полицию (как ее провокационную тактику, так и крайнюю неприязнь к кожаным курткам и длинным волосам). Остальные лишь хвалили полицию или привычно защищали, в том смысле, что у полиции связаны руки и ее следует наделить большими полномочиями. В брайтонской выборке 43 человека (т. е. 66,2 %) приняли методы, используемые полицией, 13 (20 %) посчитали, что ей следовало вести себя еще более жестко, и только 9 человек (13,8 %) критиковали полицию за то, что она действовала нечестно или провокационно.

Дополнительные признаки общественной поддержки можно было наблюдать в судах, где заявления председателя, восхваляющего полицию, вызывали продолжительные аплодисменты. Такой же была реакция во время парламентских дебатов. Письма в местные газеты курортных городов в основном превозносили полицию, «этот доблестный оплот общества» (Brighton and Hove Herald, 23 марта 1964 года). Газета Hastings and St Leonards Observer (8 августа 1964 года) опубликовала 15 писем о модах и рокерах: 13 выражали благодарность полиции, одно не упоминало о ней вовсе, и один автор письма жаловался, что его сын и дочь подверглись необоснованным преследованиям со стороны полиции. В следующем номере было опубликовано 10 ответов на это последнее письмо, осуждающих позицию автора и обвиняющих его в эмоциональности, неуравновешенности и личной неприязни. В этих письмах снова выражалась благодарность полицейскому «и его союзникам – мировым судьям». Автор одного письма написал: «Если бы у меня была 1000 фунтов, я бы отдал все деньги полиции. Что бы мы без нее делали?», а другой призвал читателей жертвовать на санаторий для полиции – «в качестве материальной благодарности полицейским, победившим в битве при Гастингсе в 1964 году». Подобные призывы не прошли незамеченными: кроме сотен писем полиция в Брайтоне получила более 100 фунтов стерлингов в Фонд помощи и, согласно местному журналисту, была очень смущена количеством поступивших поздравлений.

Суды. Если полицейские решения и процедуры ничего не говорят нам о количестве девиантов, чьи действия не были классифицированы как преступные и на которых не было заведено дел, то судебные решения и процедуры позволяют более детально рассмотреть следующий уровень системы. Можно определить, сколько дел было заведено и передано в следующую инстанцию, а также «измерить» это решение с точки зрения строгости наказания.

Пиком эскалации стали приговоры, вынесенные на Троицын день 1965 года в Брайтоне. В соответствии с дилеммой агента контроля, любые тихие выходные после этих приговоров рассматривались как доказательство их эффективности, а любые происшествия преуменьшались или же служили оправданием еще более суровых и частых наказаний. К сожалению, не удалось найти сопоставимые цифры по каждому инциденту, так как о слушаниях не всегда сообщалось в полном объеме, а в случае приговоров, вынесенных после заключения под стражу или внесения залога, не сообщалось вовсе, поскольку к тому времени интерес к ним угас. Попытки получить более полные данные из официальных источников не увенчались успехом. Таблицы 6 и 7 суммируют доступную информацию по обоим инцидентам.

Таблица 6. Судебные иски – Маргит, Троицын день 1964 года

В Брайтоне на Пасху 1965 года было арестовано так много людей (от 110 до 120), а ситуация на двух заседаниях суда была настолько запутанной, что оценить количество фактически возбужденных дел удалось в диапазоне от 70 до 110. Большинство дел было возбуждено за «умышленное воспрепятствование полиции выполнять свои обязанности» и «поведение, представляющее угрозу для окружающих, способное повлечь за собой нарушение спокойствия». Три четверти приговоров судьи вынесли по этим двум обвинениям; остальные – за нападение на полицейского (около 7), незаконное хранение наркотиков (5), умышленное причинение ущерба, употребление нецензурной лексики и швыряние камней. Почти все нарушители были заключены под стражу, поэтому отследить приговоры было сложно. Ясно только, что в качестве наказания чаще, чем обычно, фигурировали сроки в исправительных учреждениях, это стало тенденцией, а штрафы были увеличены. По этим делам была наибольшая доля пересмотров по апелляциям: в одном случае наказание в виде трех месяцев в исправительном учреждении заменили на штраф в 25 фунтов, поскольку это было первое нарушение. В прессе крайне редко сообщалось о пересмотре дел.

Таблица 7. Судебные иски – Гастингс, август 1964 года

Использование предварительного заключения брайтонскими судами низшей инстанции на Пасху 1965 года заслуживает особого внимания, поскольку это был сознательно примененный инновационный принцип. Было ясно, что суды использовали свои полномочия как некую «форму внелегального наказания»[159], чтобы дать молодым людям почувствовать, что такое пребывание в тюрьме.

Основания, на которых можно отказать в освобождении под залог, особенно если это касается несовершеннолетних, довольно ограничены, но было совершенно очевидно, что эти основания никто и не рассматривал, в освобождении под залог было отказано в принципе. Многие цитировали председателя магистратов Г. Кушни, который заявил, что освобождение под залог вообще не будет рассматриваться, какое бы поручительство ни предлагалось[160]. Хотя в большинстве газетных заметок о судебных процессах говорится, что суд магистратов применил предварительное заключение «чтобы позволить полиции провести расследование», эта причина не упоминалась в суде, когда обвиняемым отказывали в освобождении под залог. Выступая от стороны обвинения, инспектор У. Тапсал высказался против того, чтобы обвиняемых выпускали под залог, потому что, во-первых, будет нарушена справедливость, а во-вторых, нужно защитить общественность. Первое из этих оснований не является юридическим, а второе сложно оправдать. Часто в результате оглашения обвинительного заключения молодой человек, всего лишь отказавшийся «двигаться дальше», объявлялся «неуправляемым». Таким образом, обвиняемые по множеству относительно незначительных дел, включая два дела с участием несовершеннолетних, содержались в тюрьме до трех недель; в том числе двое несовершеннолетних, оштрафованные на 5 фунтов каждый за препятствование полиции, провели 11 дней в тюрьме Льюиса.

Карательное и