Однажды в России - Константин Столяров

- Буду говорить правду, - с подъемом ответил Сергей.

- Молодец, - одобрил Судаков и, к неудовольствию Сергея, вызвал к себе Затуловского.

Тот принес с собой портативный магнитофон, подключил его к сети и нажал на клавишу записи.

- Без утайки, подробно освети нам все те преступные действия, в которых ты, Холмогоров, принимал участие, - попросил Судаков. - А начни с того, как ты к этому пришел.

Сергей говорил больше двух часов. Судаков слушал его, тяжело облокотившись на стол и уперев лоб в сцепленные кулаки, а Затуловский время от времени переставлял кассеты и что-то подчеркивал в своем блокноте.

- Все, Сергей Константинович? - спросил Судаков, когда он замолк.

- Все, Максим Демьянович, - подтвердил Сергей, чрезвычайно ободренный тем, что Судаков впервые обратился к нему по имени и отчеству.

- Скажите, Холмогоров, вы хорошо запомнили, что капитан Винокуров раньше служил в милиции? - скороговоркой спросил Затуловский. - Ничего не путаете?

- Вороновский дважды упоминал об этом, - уверенно произнес Сергей. - И я отчетливо помню, что он называл его Леней.

Судаков выразительно посмотрел на Затуловского.

- Пойду устанавливать капитана! - С этими словами Затуловский поспешно удалился.

- Сергей Константинович, вот тебе бумага и ручка, - сказал Судаков, поглядывая на часы. - Мне пора в столовую, а ты пиши... Съешь малосольный огурчик? Сам его вырастил в парничке, сам посолил. Дать?

- С большим удовольствием! - Сергей проглотил слюну.

- На, держи. - Судаков выставил на стол литровую банку и пальцами выловил огурец средних размеров. - Отборный!

Сергей откусил половину и с хрустом разжевал.

- Как тебе? - поинтересовался Судаков.

- Вкуснятина!

- Своим трудом добыто, - с гордостью произнес Судаков. - Это тебе не мошенничать... Сергей Константинович, ты не обижайся, это я так, к слову пришлось. Пиши, значит, все так же подробно, как ты рассказывал. Не торопись, времени у нас с тобой непочатый край. И не забудь про заголовок: "Явка с повинной".

27. ЛЕТУЧИЕ ОТРЯДЫ

Настоящая фамилия капитана была Парусов, звали его Леонидом Федоровичем, а занимался с ним Затуловский. Сперва Парусов ни в чем не признавался и, после ознакомления с постановлением следователя об избрании ему в качестве меры пресечения содержание под стражей, во весь голос кричал о вопиющем нарушении социалистической законности. Правда, кричал он не очень долго и в результате очных ставок с Холмогоровым, с Тартаковской и с Жеведь безоговорочно признал свое участие в мошенничестве. Почти неделю Затуловский вовсю гордился примерным поведением Парусова на следствии, не удержался от того, чтобы прихвастнуть перед Судаковым, без толку бившимся с Вороновским, и - сглазил подследственного!

- Вот, гражданин капитан, прошу отправить мое заявление в Москву! торжественно заявил на очередном допросе Парусов, протягивая Затуловскому несколько листков бумаги. - Чтобы там знали правду и сами взялись за ум!

Затуловский развернул листки и начал читать, разевая рот все шире и шире.

"Министру внутренних дел Союза ССР товарищу Щелокову Н. А.

Очень глубоко уважаемый Николай Анисимович! По существу волнующего меня вопроса хочу пояснить Вам следующее:

В течение последних лет я обратил внимание на то обстоятельство, что многочисленное сословие спекулянтов имеет тенденцию к дальнейшему росту и постепенно превращается из сословия в класс.

Наблюдая за деятельностью наших органов по борьбе со спекуляцией, я пришел к выводу о малоэффективности и даже неэффективности таковой. Я долго размышлял над радикальным противоядием против данного тревожного явления и пришел к выводу, что единственным способом борьбы с ним является экспроприация, то есть насильственное овладение нечестно нажитым имуществом.

По моему оригинальному замыслу, экспроприированные средства в первую очередь должны направляться на организацию летучих отрядов, которые составили бы основной костяк борцов со спекулянтами.

К сожалению, мои мысли не принимались всерьез, надо мной даже насмехались, но я отношу это на счет некомпетентности людей, которым я пытался открыть глаза. Те же, кто поверил в меня, обладали весьма сомнительным мировоззрением и обращали экспроприированные средства в свою пользу. И вот результат: идея, которая могла бы принести благоприятные плоды обществу, привела меня за решетку, а деньги, собранные мною на первый летучий отряд, изъяты следственными органами. Старо как мир - косность и рутина еще не изжиты полностью!

Я не экономист. Мне трудно выразить в цифрах, какой колоссальный урон нашей экономике наносят спекулянты. Кроме того, далеко не всякий ущерб можно выразить цифрами. Проповедуя свою гнусную идеологию, спекулянт становится тем социальным злом, против которого все средства хороши!

Должен заметить, что даже исправительно-трудовая колония отнюдь не самый действенный способ борьбы с ними. Из практики видно, что, отсидев сколько-то лет и выйдя на волю, они снова возвращаются к своей деятельности. Мало того, обогатившись опытом, они становятся более изворотливыми и, следовательно, более опасными. Остановить их может только одно: сознание того. что они при всем желании не смогут пожинать плоды, то есть, иными словами, страх перед экспроприацией. А законом их уже не испугать, его они не боятся.

Вот потому-то, отстаивая свою главную мысль об экспроприации, я обращаюсь к Вам за помощью. Что же мне надо?

Первое и самое важное - признание моей деятельности экспроприатора правомерной и легальной, то есть засчитываемой в общий трудовой стаж при установлении пенсии по старости.

Второе - оказание технической и, на первых порах, материальной помощи, имея в виду деньги, помещения и транспортные средства.

Третье - создать условия для формирования соответствующего аппарата.

Вот и все мои скромные просьбы.

Конечно, они предельно сжаты и при детальной разработке будут разбиты на многие пункты и подпункты. В этой записке я сознательно избегал подробностей, но, в случае надобности, готов представить обстоятельный доклад, который осветит любые неясности, если они у Вас все-таки возникнут.

Надеюсь, что мой почин будет правильно понят и по достоинству оценен Вами. К сожалению и моему несчастью, до сих пор я был лишен возможности общаться с лицами, по-настоящему компетентными в подобных вопросах. Ваш ответ, как мне думается, заставит очень многих скептиков поверить в реальность моих дерзновенных замыслов, направленных на благо Отчизны!

С уважением и надеждой, беспартийный коммунист Парусов Л. Ф.".

- Ну и ну! - воскликнул Затуловский, аккуратна складывая листки. Он успел оправиться от шока, и к нему вернулась его обычная ироничность. - Скажите, Парусов, это вы сами писали?

- Будьте спокойны, котелок варит! - самодовольно ответил Парусов, похлопывая себе по лбу.

- Неужели никто не помогал? - удивился Затуловский, отметивший очевидное несовпадение текста заявления со словарным запасом подследственного.

- Набело помог переписать сокамерник, доцент по русской литературе девятнадцатого века. Заседал в вузовской приемной комиссии, хапал взятки и попался, сука в ботах! - Парусов сделал движение рукой, словно ловя муху. - А мысли там мои. Все - одна к одной! Как на подбор!

- Вы в детстве ничем серьезным не болели?

- Не! - Парусов отмахнулся. - Никакая зараза ко мне не приставала. За сорок лет только раз угодил в больницу с сотрясением мозгов, когда меня сшиб бухарик на мотороллере.

Кто же он - маньяк или симулянт? - размышлял Затуловский.

Подследственного буквально распирает от гордости первопроходца, ему явно невдомек, что идея тотальной экспроприации родилась в другой голове - у Ильича. Получается что Леонид Федорович - хоть и стихийный, но верный ленинец? Так оно и есть! Недаром же Парусов, подписывая докладную Щелокову, назвал себя беспартийным коммунистом, сиречь продолжателем дела, которое живет и побеждает. Налицо как единомыслие, так и чисто внешние признаки - рост, азиатский разрез глаз, скулы, привычка размахивать руками. Что, если предложить Парусову отпустить бородку?

- Я только сейчас осознал, как опасны спекулянты, - доверительно произнес Затуловский, настраиваясь на игру. - Раньше я их недооценивал.

- Не говорите! - Парусов энергично потер ладонью о ладонь. - Из-за них я сна лишился!

- Очень своевременно вы подняли наболевший вопрос. Ведь их действительно множество!

- Сотни тысяч, гражданин капитан! Ползают кругом, копошатся, ну прямо как вши! Рабочие больше по городам, крестьяне - по деревням, а эти - повсюду. Скоро от них совсем житья не будет. Я так мыслю, что Щелоков прочитает докладную и тоже осознает, что другого пути нету. Под расписку отпустите, когда он меня в Москву вызовет?

- Вместе поедем, - заверил Затуловский. - Только надо подробный материал подготовить с планом мероприятий.