Цикады - Анастасия Всеволодовна Володина

Боковое зеркало не устояло перед столбом, пока он учил ее ездить, и теперь их обоих ждала расплата. Они долго и мрачно стояли на переезде, пока из динамика доносилось неразборчивое шкворчание — как из лифта в ее доме. Прямо перед машиной висел баннер благотворительного фонда.

ВЗРОСЛЫЕ КАК ДЕТИ. ТОЛЬКО ОНИ МОЛЧАТ О ПОМОЩИ

— Когда я была маленькая, думала, что у взрослых в ушах отрастают специальные перепонки, чтобы разобрать, что говорят в этих динамиках. Как встроенные локаторы, знаешь?

— А сейчас ты понимаешь?

— Нет, а ты?

— И я нет.

— Это хорошо. Значит, мы еще недостаточно взрослые.

Когда они подъезжали к дому Антона, ворота распахнулись. На пороге стоял мужчина, с которым он появился еще в тот первый день, в актовом зале.

От мангала, на котором жарилось мясо, валил дым, а из колонки орала музыка — явно настроился на майские праздники.

— Вызову тебе такси, — мрачно сказал Антон.

— Нет. Это моя вина. Я поговорю с ним.

Мужчина приблизился с улыбочкой и распахнул дверь со стороны Антона.

— Антоша, Антоша, а что это такое?

Выскочила из машины и затараторила:

— Антон не виноват, это все я. Он учил меня водить, и я не справилась с управлением. Мой отец все возместит, вы не подумайте.

— Ну конечно, отец. Кто еще за вас, идиоток, платить будет.

— Не разговаривай с ней так, — Антон вышел из машины.

Отец Антона сделал молниеносное движение, и Антон упал на лужайку, держась за живот. Алина закрыла глаза, а когда открыла, у нее в руках уже был шампур.

— Не трогайте его.

Он внезапно расхохотался. Протянул руку Антону и сказал:

— А она у тебя с яйцами. Ну хоть кто-то в паре. Держись за девку, Антоша, не пропадешь.

Развернулся и пошел в дом.

Бросилась к Антону — он выставил руку, будто защищаясь, и процедил:

— Уезжай.

Сунул ей купюру и почти вытолкнул за ворота.

В такси работало радио, выкрикивая новости.

ИНДИЯ ВЫШЛА НА ПЕРВОЕ МЕСТО ПО ЧИСЛЕННОСТИ НАСЕЛЕНИЯ. НАСЕЛЕНИЕ ПЛАНЕТЫ СОСТАВЛЯЕТ УЖЕ БОЛЬШЕ 6 МИЛЛИАРДОВ ЛЮДЕЙ

В СУДАНЕ ВОЗНИК ОСТРЫЙ ДЕФИЦИТ ВОДЫ, ПРОДОВОЛЬСТВИЯ И ЛЕКАРСТВ. ОДНА ИЗ СТОРОН КОНФЛИКТА ЗАХВАТИЛА ЛАБОРАТОРИЮ С ВОЗБУДИТЕЛЯМИ ХОЛЕРЫ И КОРИ

ПОЖАР В ЗАБАЙКАЛЬЕ ПРОДОЛЖАЕТ УНИЧТОЖАТЬ ОДИН ДОМ ЗА ДРУГИМ

Выпрыгнуло сообщение: «Каллике, ты дома? Я тебя жду».

Он сидел в машине — не у подъезда, хотя там было место, а дальше. Не хотел, чтобы мать увидела, поняла она. Открыла дверь и юркнула на переднее сиденье.

— Привет. — Серо-голубые глаза, как всегда, спрятались за очками. — Как дела?

Пошла с козырей:

— В аварию попала. Побила чужую машину. Несильно. Заплатишь?

Отец закашлялся, потом вздохнул:

— Что за машина?

— Моего парня.

— Что за парень?

— Одноклассник.

Отец побарабанил по панели.

— Я надеюсь, это не тот… — он явно подыскивал слово, а может, и правда уже не помнил, как это по-русски, — маргинальный мальчик?

Не сразу поняла. Перебрала в голове тех, кого отец знал.

— Алеша? Нет.

— Слава богу.

— А почему ты про него подумал?

— Честно говоря, я был в шоке, что ты из всего класса выбрала в друзья именно его.

— Это он выбрал меня в друзья.

— Ну еще бы. Этот мальчик, мягко говоря, не из нашего круга, Элина. Не из нашего… класса.

— Он из моего класса, папа.

Он вздохнул:

— Я не хотел как-нибудь прийти домой и застать тебя укуренной и избитой.

— Поэтому ты просто перестал приходить домой. — Тут что-то щелкнуло. — Папа… а ты ведь ничего ему тогда не говорил?

Отец молчал, и в этом молчании уже был ответ. Он нырнул на заднее сиденье и протянул ей пакет — стандартный набор из шоколада, марципана и очередной кружки с видом на маяк. Сверху лежал бархатный мешочек багрового цвета.

— А это что? — развернула и увидела латунный браслет с шипами.

— Анне передала. Реконструкция. Там на юге опять какой-то могильник нашли с украшениями и всяким добром. Это точная копия.

Примерила и покрутила руку — браслет обхватил запястье, шипы впились в кожу, оставляя следы.

— Сказала, не пугайся синяков. Это от латуни временный эффект.

Стянула браслет, разглядывая бурые точки.

— Когда снова приедешь?

Вздохнул:

— Я поэтому и приехал. Элина, я эмигрирую.

Покачала головой, еще не понимая.

— Ты и так эмигрировал.

— Нет. Мы с Анне уезжаем в Австралию.

Будто мешком по голове стукнули.

— Какую еще Австралию?

— Такую. Там тепло, и мне, как ее мужу, будет проще закрепиться там, чем… Мы пока все документы оформим… У меня нет ВНЖ, я сам пока визу докатываю… Еще я хочу ее фамилию взять, это столько бюрократии…

— Если ты возьмешь ее фамилию, чья фамилия будет у меня?

Молчал.

Вдруг вспомнила, как папа читал ей сказки — там, в том же доме, и ее любимой сказкой была та, где мужчина женился на иноземной ведьме, которая его донимала каждую ночь, а потом она стала хорошей женой, но все равно оставалась ведьмой, — и однажды он решил ей напомнить, как все начиналось, и показал дыру в стене, через которую она когда-то проникала в дом, и в этот миг жена нырнула в дыру и исчезла навсегда. Вот только в этой сказке мужчина исчезает вслед за женой-ведьмой — навсегда.

— А как же дом? Как же наш дом? — все еще не верила, качая головой.

— Я его продал.

— Но это же наш дом. Наш. Ты мне всегда это говорил.

— Послушай…

Пока она считала, что дом на острове был для нее и папы, он был для папы и его плюс один.

Швырнула пакет, дернула ручку и выскочила из машины.

В ушах грохотало море.

Хотела пройти в комнату незамеченной, но мать уже выжидала у порога с бокалом вина.

— Видела его? — сразу спросила.

— Да. Все в порядке.

Там «все в порядке» отвечали только в том случае, если все не в порядке. Мать вот-вот собиралась вызнать подробности, поэтому пришлось ее опередить.

— Как проект?

— Не приняли.

— Сказали переделать?

— Нет, — мать зло рассмеялась. — Не приняли. Сказали, что нейросеть лучше нарисовала. Нейросеть, понимаешь? Алина, что же это такое? Что я теперь буду делать? Кем ты теперь будешь?