Под сенью Великого Леса (СИ) - Локхарт Лисс

Тем не менее, работа быстро увлекла ее. Методичные взмахи ножом успокаивали скачущие мысли, и хотя дела по-прежнему обстояли паршиво, они теперь хотя бы не представали в пугающем черном цвете. К Элоизе вернулось привычное болтливое настроение, так что всего за пару часов возни на кухне Джуди узнала немало о жизни в Алдероне и о том, что за удивительные существа его населяют. Оказалось, что Элоиза тоже художница, и в былые времена она во время странствий тоже вела дневники. Джуди нравилось слушать, как когда-то Элоиза воспринимала неведомые чудеса. Она отыскивала сходства и различия, и за такими ненавязчивыми разговорами и историями утро промелькнуло незаметно.

Первым на кухню спустился Дейл. Поспешно одарив жену поцелуем в щеку и поприветствовав Джуди, он стащил со стола бутерброд и скрылся в неизвестности. В прямом смысле слова: разбежавшись, он пролетел через дверной проем и растворился в воздухе.

— Куда можно так торопиться в Сочельник? — удивилась Джуди. — Неужели мистер Хэнделл работает?

— У Стражей Границы не бывает выходных, — улыбнулась Элоиза. — Он ушел отчитываться Департаменту Магических Изысканий о вашем прибытии сюда. Таковы правила: в течение следующих двадцати четырех часов после того, как граница между мирами была пройдена, Дейл обязан об этом доложить. Даже если гости хотят сохранить свой визит в тайне.

— А что, если он этого не сделает?

— Дом вспыхнет и в мгновение ока сгорит дотла. Мы здесь не за собственный счет живем. Думаешь, на Земле принимают алдеронские деньги? Департамент Магических Изысканий пожаловал Дейлу этот дом в обмен на его услуги Стража Границы.

Джуди прошиб холодный пот. Она завидовала выдержке Элоизы: воспитывать двух маленьких сорванцов, жить на своего рода бомбе замедленного действия и при этом всегда оставаться благожелательной и веселой. Уж Джуди бы точно не стала в жить в доме, который в любой момент может вспыхнуть, как спичка. Она ведь даже от пламени Чароита пришла в такой ужас, что погрязла бы в нем насовсем, если бы не Афлек.

На кухню спустилась сонная Меличента. Отчаянно зевая, она устроилась за столом и жалобно попросила Элоизу о чашке «того самого вкусного напитка, который вы нам вчера делали». Элоиза, усмехнувшись, заварила ароматный чай.

— Просыпаться по утрам — это явно не мое, — поделилась Меличента с Джуди.

— Спала бы да спала, — покачала головой Джуди. — Чего вскочила в такую рань?

— Дала себе обещание, что покончу с вредной привычкой спать допоздна, — тяжело вздохнула Меличента. — Пока не очень получается. Как ты это делаешь, Джу?

«Набери полный ворох кошмаров, приплети к этому парочку смертельных опасностей и личное знакомство с огнедышащим драконом», — хотела ответить Джуди, но вместо этого пожала плечами и сказала:

— Само как-то выходит.

Элоиза насмешливо подняла брови, но ничего не сказала.

— Знаете, сегодня со мной произошел очень странный случай, — понизив голос до шепота, поделилась Меличента. — Утром я обнаружила на своей постели букет цветов, да таких красивых… Уж не знаю, где здесь только можно было их взять! Как думаете, от кого это?

Джуди закрыла лицо руками, пытаясь не рассмеяться, и сделала вид, что просто хотела зачесать назад волосы. Ну, а кто же еще, кроме этого сумасшедшего дракона, мог оставить на кровати прекрасной Меличенты букет цветов? Но Джуди решила, что тактичней будет промолчать. В конце концов, пусть Чароит сам разбирается со своей влюбленностью.

— Действительно, странно, — сдавленным голосом отозвалась она.

Элоиза хихикнула, но снова промолчала, хитро улыбаясь краешком губ.

Остаток утра — на редкость спокойный и мирный — Джуди и Меличента наслаждались чаем в компании Элоизы, обсуждая самые разные традиции землян. Меличенте было интересно проводить параллели между праздниками Земли и ее мира, и Джуди удивлялась, как же неуловимо их миры похожи: как два отражения, одно из которых искажено до неузнаваемости из-за толстого слоя пыли на стекле.

Странное это было утро. Если бы Джуди составляла список неприятностей и забот, навалившихся в последнее время, ей не хватило бы и походного дневника. И все же она давно не ощущала такую умиротворенность, такое уютное спокойствие, похожее на мягкий домашний плед. Просто сидя здесь, на просторной светлой кухне, с чашкой вкуснейшего чая, хрустящим печеньем и превосходными собеседниками, невозможно было чувствовать себя иначе. Джуди знала, сколько бед ждет их впереди — в этом смысле она не тешила себя призрачными надеждами. Она ни на минуту не забывала о сделке с Чароитом и о том, что уже никогда не сможет спокойно вернуться домой. Она просто позволила себе не думать об этом, хотя бы до сегодняшнего звонка Гарену.

А ближе к вечеру в гостиной собралась большая разношерстная компания. Выспавшиеся, отдохнувшие, Избранные с удовольствием окунулись в земные традиции. Элоиза и Дейл рассказывали забавные истории, по телевизору крутили бессмысленную рождественскую чепуху, а по радио — зимние песни. Лонси, в ярко-красном свитере с оленями, все же позволил счастливому Майклу развесить на рогах елочные игрушки. Теперь при любых его движениях они звенели, приводя Майкла в неописуемый восторг. Дианта, закутавшись в шаль, подаренную Элоизой, довольно грелась у камина. Ее крылья стлались по полу, и Джуди нравилось наблюдать за игрой света на разноцветных перьях. А еще ей нравилось наблюдать за миганием огоньков на рождественской елке, у которой уютно устроилась с томиком детских сказок Меличента. Она вполголоса читала про приключения Белоснежки, а довольный Чароит развалился на полу, украдкой играя хвостиком свисавшей с ветки мишуры. Джуди улыбнулась. Пожалуй, если бы не тот факт, что Чароит хотел убить Афлека, у этих двоих были бы неплохие шансы стать симпатичной парой. Гахара и Мелвин вели напряженную партию в шахматы. Гахара всего за пару минут освоила премудрости этой непростой игры и теперь изо всех сил старалась обыграть Мелвина, а тот проявлял упорство ученика Дерка и ухитрялся всякий раз уйти от мата. За их партией внимательно следила Джанет. В ее глазах то и дело вспыхивали лихорадочные искры, а по губам проскальзывала довольная улыбка — девочка явно просчитывала про себя выгодные ходы и радовалась всякий раз, когда Гахара их совершала.

А Афлек сидел рядом, ближе, чем на расстоянии вытянутой руки, и непринужденно разговаривал с Дейлом и Элоизой. Джуди в основном молчала и частенько поглядывала на него, а он нет-нет да отвечал на ее взгляд и тепло улыбался. В середине вечера Джуди спустилась вниз и позвонила Гарену, но ей никто не ответил. Когда она вернулась в гостиную и сообщила об этом хозяевам дома, они с радостью предложили ребятам задержаться ровно настолько, насколько они пожелают.

— Тогда мы сможем все вместе отметить и Рождество тоже, — радостно воскликнула Элоиза. — Как замечательно! Только я ведь не рассчитала еды на такую компанию людей.

Она взволнованно охнула и убежала готовить. Ей на выручку отправилась Меличента. Чароит немного поскучал у елки, закутался в мишуру и с невозмутимым видом отправился на кухню следом за женщинами. Джуди и Афлек, переглянувшись, прыснули. Наблюдать за влюбленным драконом было сплошным удовольствием: так легче всего было забыть о том, что на самом деле он их серьезный враг. Дейл тоже улыбнулся.

— Не знал, что драконам свойственны такие привязанности, — признался он, все еще глядя на дверь, закрывшуюся за Чароитом. — А он весь вчерашний и сегодняшний вечер не отводит от этой девушки глаз. Уж не знаю, повезло ей или не слишком.

— Ну, иметь в ухажерах дракона не так уж и плохо, — со смехом сказала Джуди, но Дейл покачал головой.

— Как я уже сказал, драконы не из тех, кто привязывается к людям. Но если уж дракон полюбил, сила его любви не угаснет до последнего вздоха. Такова природа этих непостижимых существ. Они любят пылко и страстно, а если им не отвечают взаимностью, глубоко страдают.

Джуди изумленно выдохнула. Так красиво и печально! Больше всего это напоминало старинную сказку, одну из тех, что оставляют на губах привкус легкой горечи. Такие истории приходят на ум тихими умиротворенными вечерами, вроде этого, когда в одиночестве потягиваешь горячий чай под уютные джазовые мотивы. Только Джуди в тот вечер не была одинока. А потому и грустить ей совсем не хотелось. Особенно когда Афлек коснулся ее руки и наклонился к самому уху — тогда ее сердце подпрыгнуло и сделало лихой кульбит, застучав в два раза сильнее.