Прощай, Питер! - Николай Викторович Камелин

Остаток ночи они провели обнимаясь под окнами ее бабушки, к которой она и приезжала в гости. Тогда Юля звала Никиту к себе, но у него уже была девушка. К тому же Никита работал на отличной работе, на которой можно было прогулять несколько дней не потеряв в зарплате. Наконец, у него была своя музыкальная группа.

С одной стороны можно было все это бросить. Собственно, через полгодика Никита это все и бросил. Но в тот момент трудно было дать однозначный ответ. В тот момент Никита словно расплывался во все стороны. Целей не было. Точнее была только одна цель – гулять и веселиться. А ехать куда-то и начинать все заново он не хотел.

Вокзал. Никита и Юля стоят прячась за дверную створку ведущую на перрон, где Юлю уже ждут тетя и бабушка. Целуются как в последний раз, член Никиты упирается ей в пах и голова улетает покруче, чем от травки или алкоголя. Хочется ли ему ее? Определенно. Хочется ли ему в Тверь? Точно нет.

Они оба едут. Только Юля в Тверь, а Никита домой, на Ваську. В штанах стояк, в кармане голяк. На Миллионную он теперь не скоро попадет, если вообще попадет. На Ваську. Завтра на работу, потом репетиция, потом еще что нибудь. Мало ли дел когда молодой.

***

Вторник, 24 октября 2017

Звенящая тишина

Если честно, я не люблю такие дни. Все вокруг словно замирает в тревожном ожидании и сам воздух словно натягивается струной. В нем повисает незримое присутствие чего-то большего. Вот-вот оно начнется, зазвучит, понесется тугим потоком и тогда уже не будет времени остановиться, подумать, посмотреть вокруг себя. Стихнут предчувствия и настанут чувства.

Но пока этого не случилось вселенная замирает. Как будто ждет того, что непременно произойдет. Ведь иначе и быть не может. Наконец, с неба падают первые снежинки, начиная торжественную пляску в честь прихода Мары, богини смерти, тьмы и зимних холодов. Прислушайтесь и вы непременно услышите ее мягкие шаги. Это веха, это поворот, это точка отсчета. Старые дела сданы в архив. Настало время действий.

***

– А чем ты вообще занимался последние годы? – спросила Наташа.

– Работал и учился. Много писал.

– Что писал?

– Все подряд. Все, о чем меня просили клиенты. Статьи, посты, письма, буклеты, описания, презентации. Мало ли что еще можно писать за деньги.

– Как ты вообще к этому пришел? – удивилась Наташа.

– Довольно просто. Я ведь занимался музыкой на протяжении тринадцати лет. Как я их называю – чертовой дюжиной лет. Но в какой-то момент я просто спросил себя: «Никита, может быть, если за тринадцать лет занятий музыкой ты так и не смог добиться ничего значительного – у тебя до сих пор нет постоянного состава, нет концертных туров и просто выступлений, нет альбомов и все, что у тебя есть лишь несколько гитар, усилителей, микрофонов, шнуров и прочей дребедени. Да еще пара десятков любительских демок, сохраненных в группе для своих, может быть», – подумал я, – «стоит подумать о смене деятельности?» И не сразу, но пришел к тому, чтобы выполнять заказы на написание текстов. Представляешь, у тебя, например, есть завод, который производит какую-то продукцию. И для этого завода ты хочешь сделать сайт. Но ты хорошо ориентируешься в производстве своей продукции, а пишешь не очень хорошо. С ошибками или еще как-нибудь не так. Просто не твое это. Тогда на помощь прихожу я.

– Получается, что ты писатель? – спросила Наташа.

– Я копирайтер. Коммерческий писатель. За те годы, что я этим занимаюсь, я написал очень много текстов. Последний раз когда я считал получалось что-то около пяти миллионов знаков. Это как тринадцать книг. И такие цифры были несколько лет назад. С тех пор я перестал считать.

– И что, ты все время пишешь описания для таких-то заводов?

– Да нет. В последнее время у меня были более интересные проекты. Сейчас я работаю с крупными медиа холдингами, с крупными блогерами. Эти проекты дают больше творческой свободы и возможностей реализовать себя. Но знаешь, несмотря на то что, я столько написал, я ведь продаю текст вместе с правами на этот текст. И если бы ты встретила мои тексты в интернете, то никогда не узнала, что я их написал, ведь они не подписаны. А написал я действительно много. У меня даже есть такое чувство, что я уже стал частью медийного пространства, проникнув практически повсюду.

– А ты доволен тем, что у тебя получается?

– Да, безусловно. В отличие от занятий музыкой, во время которых я больше страдал из-за того, что не мог в полной мере реализовать творческий потенциал, здесь у меня все получается. Я пишу тексты которые оценивают. И не просто оценивают, а платят за них деньги. Это говорит об их качестве и о признании меня как специалиста. Но пока я еще не писатель. Ведь за каждым настоящим писателем обязательно стоит история, которая бывает даже увлекательнее, чем его книги.

– Значит пока ты не считаешь себя писателем?

– Пока нет. Но я постоянно меняюсь. Учусь, становлюсь лучше. Значит живу не зря и однажды смогу сказать, что внес свой маленький вклад в общее дело.

***

Четверг, 31 декабря 2014

Следующий уровень сумрака

Да, я глуп. Признаем это как должное. Глуп и необразован. И кругозор мой весьма скуден. Безусловно, есть классики мировой литературы. Наши, европейские, американские. Я уже не беру азиатских или африканских классиков. Мир знаний огромен и, скорее всего, непостижим. Но я пытаюсь и иногда мне открываются бездны.

На самом деле, классики это следующий уровень. На первом уровне идет попса. Попса это тоже неплохо. Популярная литература – хорошие авторы и хорошие произведения, но замыленные до жути.

Книги, как маркеры, позволяют узнать о человеке. Скажем, для кого-то любимый автор Рей Бредбери и его «451° по Фаренгейту» или «Вино из одуванчиков». Для кого-то «Властелин Колец» Толкиена или «Гарри Поттер» Роулинг. Это все известные и легендарные произведения, по которым сняты фильмы. Но с какого-то момента они начинают казаться поверхностными. Разве нет?

А есть писатели не попсовые. По которым не снимают фильмов, про которых не пишут на книжных форумах и не говорят. Забытые, запрещенные, некоммерческие. Неизвестные широкому кругу лиц. И всегда есть исторический контекст. Я люблю погружаться в автора и узнавать о нем все. Не только читать сами произведения, но изучать биографию, мемуары и все, что можно найти.

Вчера меня озарило – известно, что после Революции большевики почти сразу собрали комитет по культуре. Известно,