Право на жизнь (СИ) - Гущина Яна

Всё это было на руку Кириллу. Благодаря осторожности и неразговорчивости удавалось сохранять конспирацию. Пока что всё шло без происшествий и неожиданностей. Хотелось бы, чтобы и впредь его план не раскрылся. Вот и приходилось сохранять инкогнито, когда больше всего на свете хотелось обнять брата, рассказать о том, как скучал, ждал встречи, расспросить о Елене. О встрече с ней Кирилл мечтал с особой страстью. Он так соскучился по жене, что готов был бежать, не останавливаясь, к ней, чтобы обнять и расцеловать. Её фотография грела его сердце, лёжа в нагрудном кармане, и все мысли и мечты были связаны только с ней. Кирилл проклинал себя за то, что ужасно повёл себя в первую брачную ночь. Его осторожность заставила оттолкнуть любимую, и теперь оставалось надеяться, что Елена сможет простить мужа за содеянное. Думать о том, что её нет в живых, Кирилл не желал.

Дни и ночи шли своей неторопливой чередой. Поисковый отряд всё ближе подступал к горам, но никого обнаружить так и не удалось. Кирилл уже стал думать, что им не найти беглых. То ли те ушли намного дальше, боясь погони, то ли всячески прятались от бредущих в джунглях искателей.

Бывшие пленники, составляющие отряд Кирилла, уверяли, что договорились с основной группой беглецов о том, что она найдёт горную реку и устроит лагерь у подножия горы. Там и договорились встретиться. Но вот уже несколько недель прошло с начала поисков, а результаты не радовали: отряд Кирилла находил то одну реку, то другую, проходил вдоль неё до верховья, но людей не было. И даже не было следов их присутствия.

- Надо разделиться и искать тщательнее, - предложил Алексей.

Кирилл посмотрел на него из-под низко опущенного капюшона и даже кивнул, соглашаясь. Наверное, так и надо сделать. А то они теряют время и силы, бродя огромным отрядом.

- Разобьёмся на семь групп, - заявил Кирилл, прикидывая в уме общее количество людей. -Каждому начальнику отряда я выдам рации, чтобы мы могли докладывать друг другу о результатах поиска.

С этими словами Кирилл залез в свой рюкзак и, покопавшись, извлёк семь раций. Одну взял себе, остальные разложил перед собой.

- Я возглавлю один отряд, - заявил Толик и цапнул рацию.

- Я - другой, - подхватил его идею Макс и потянулся за рацией.

- Нет, - излишне поспешно сказал Кирилл и в напряжении стиснул зубы. Он совсем не хотел разлучаться с братом. Хотелось оставить его в составе своего отряда. - Ты пойдёшь со мной,

- холодно заявил он тоном, не терпящим возражений.

Макс так и замер в согнутом положении, не успев взять рацию, но через пару секунд распрямился и уставился на Фрейзера.

- То есть? - не понял он, изгибая бровь дугой. - Что за запреты? Или, по-твоему, я не в состоянии возглавить небольшой отряд?

За время, проведённое вместе, все привыкли обращаться к начальнику на «ты».

Кирилл ругнулся себе под нос и сильнее надвинул капюшон, будто пристальный взгляд брата мог нащупать его лицо.

- Не в этом дело, - Кирилл лихорадочно придумывал оправдание своему резкому отказу. -Просто мне нужны крепкие преданные люди.

После его слов все замерли в недоумении.

- То есть все остальные недостаточно крепки и надёжны? - удивился Лёшка, выразив всеобщее недовольство. - Это что ещё за дискриминация? К тому же я не замечал, чтобы у тебя были особо доверительные отношения с Максимом. Он тебя и вовсе чурается, если ты не заметил.

Кирилл ещё сильнее стиснул зубы. Конечно, заметил, что Макс избегает его: видимо, засёк, что Кирилл частенько поглядывает на него, отыскивая невидимым взглядом среди членов отряда.

- Что, Джеймс, у тебя появились любимчики? - подколол его Лёшка, но тут же пожалел о сказанном и поспешно замолчал под тяжёлым взглядом, которого не было видно из-под капюшона, но который ощущался.

Кирилл так долго искал брата, что сейчас не мог позволить ему уйти с другим отрядом. Пришлось проявить настойчивость, которая была никому не понятна:

- Со мной пойдут Максим, Алексей, Влад... - Кирилл поискал глазами ещё кого-то, но понял, что ему совсем всё равно, кто будет ещё, и, махнув рукой, закончил фразу: -Остальные два человека по желанию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- А наши желания почему ты не учитываешь? - не смог промолчать Лёшка, выступая вперёд.

Лена не на шутку испугалась, что его сейчас вообще пристрелят. Но ничего страшного не произошло. Фрейзер даже не утрудил себя ответом. Вместо этого поднял рации и прошёлся, распихивая их любому, кто готов был взять. Справившись, вернулся на место и заявил:

- Начальников отрядов я уже назначил, - это он имел в виду «слепую» раздачу раций. -Каждый из них пусть выберет себе людей. Я уже выбрал, и мой приказ не обсуждается!

Холодный тихий голос Фрейзера неприятно резал тишину тропического леса, нарушаемую птичьим пением. Его действия больше походили на диктаторские. Макс, Алекс и Влад остро ощутили себя пленниками. Никто не считается с их мнением. Это что за порядки?

- Я думал, что мы - партнёры, - ледяным голосом отметил Максим.

Фрейзер повернулся к нему дырой в капюшоне, в недрах которой пряталось лицо, и сказал:

- Но начальник экспедиции - я! Поэтому не спорь, партнёр.

Он сделал ударение на последнее слово, давая понять, что никакие они не партнёры, и спорить с начальством не стоит.

Макс промолчал и, отойдя, глянул на Лену. Ей нельзя с ним в один отряд, если возглавлять его будет Фрейзер. Ведь она его так боится, что ни разу не попалась на глаза странному начальству. Перед Максом даже не встал вопрос «что делать». Он уже всё понял для себя: надо бежать...

Глава 19

Я стояла в стороне и с ужасом слушала перепалку. Моё счастье рушилось прямо на глазах. Пока мы шли все вместе, нам с Максом каждый вечер перед ночёвкой удавалось уединиться в джунглях. Это было для нас маленьким подарком судьбы, а то и смыслом жизни. Мы настолько любили друг друга, что расставание казалось немыслимым. Правда, вначале я подумала, что если Макса заставят пойти с Фрейзером, то я тоже примкну к их отряду. Но, осознав, что человек без лица наконец-то заприметит меня, ощутила ужас. Поняла, что после этого моя спокойная жизнь закончится.

Даже не знаю, почему этот человек то наводил на меня страх, то казался ангелом-хранителем, сошедшим с небес, чтобы спасти. О своих ощущениях я не говорила даже Максу, потому что не понимала сама себя. Такие противоречивые чувства могли говорить о моём психическом нездоровье. Впрочем, после пережитого, оно и не удивительно.

Но страшнее всего для меня было нежное чувство, которое вспыхивало иногда по отношению к Фрейзеру. Оно было сродни огромной симпатии, если не сказать - любви. Это чувство накатывало внезапно, как инородный импульс, вброшенный прямо в мозг. Такое происходило в первую «брачную» ночь, когда был жив Кирилл. Тогда капсулы синхронизировались и подавляли мой душевный бунт, заставляя считать все поступки мужа правильными.

Но одно дело, когда это случалось в период моего недолгого замужества, и другое, когда это происходит сейчас: я люблю Макса, а тут вдруг подступают странные чувства к чужому мужику. Причём я не могла бороться с ними. Это было выше меня. Возможно, этот человек на всех воздействовал каким-то ультразвуковым прибором, вынуждая слепо повиноваться ему и безгранично доверять. Очень хорошо, что он придумал разделиться на группы. Мне надо уйти от него!

Заметила, как после перепалки Макс попятился от Фрейзера. Затем отошёл подальше. При этом внимательно посмотрел на меня, и я поняла, что он хочет переговорить со мной. Я приблизилась к Максу, повернувшись спиной к Фрейзеру.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Предлагаю побег, - сразу заявил он и добавил: - Но вдвоём ходить по джунглям опасно. Я переговорю с парнями, и первые четыре-пять человек, которые согласятся, пойдут с нами.

- Думаю, что Лёшка, Борис, Толик и Влад с удовольствием поддержат твою идею, -зашептала я.

- Может, и девчонок с собой прихватим? - предложил Макс.