Право на жизнь (СИ) - Гущина Яна

Казалось, что Фрейзер прибыл с какой-то тайной миссией, для выполнения которой ему необходимы были союзники. Он и не скрывал своего дружелюбия к пленникам, показывая всем своим видом, насколько заинтересован в хороших отношениях с ними. Даже на своих подчинённых наорал и запретил девчонок трогать. Что -то подозрительное было в этом Фрейзере. Он, как инородный элемент, слишком выделялся из массы охранников и конвоиров.

Прислушиваясь к разговорам, которые отныне не прекращались в лазарете, Макс делал свои выводы: почти все переметнулись на сторону Фрейзера. Отныне не стоило рассчитывать на поддержку друзей. Каждый из них, как зачарованный, мечтал о новой колонии, где будет спокойная жизнь, как прежде в России.

- Не будет так, - пытался Макс образумить друзей. - Неужели неясно, что Фрейзеру не дадут воплотить в жизнь его намерения. Если он действительно хочет помочь нам, то хорошо. А если нет? Вы только представьте, что будет, если мы доверимся этому человеку!

Максим очень переживал на этот счёт. Чрезмерно заманчиво и многообещающе звучало предложение Фрейзера, оттого оно и казалось неестественным и противоречивым.

Единственным желанием Максима было убежать как можно дальше от ангара. Уж слишком много отрицательных воспоминаний хранили эти стены.

Все раненные уже поправились и не нуждались в сыворотке, но всё же для профилактики раз в сутки всем, находящимся на станции, вводили её, чтобы вытравить радиацию. Впрочем, к инъекциям было не привыкать: в поезде тоже их делали каждый день.

Питание было скудное, но приемлемое. Оказывается, часть контейнеров была забита провиантом. Чтобы не голодать во время похода, собрали рюкзаки, наполнив их консервами, крупами и пластиковыми бутылками с водой. О том, что такая еда заражена радиацией, старались не думать. Всё равно её ели, пока содержались в лазарете, и впереть придётся есть, чтобы не помереть с голода. Большая надежда была на сыворотку и её чудодейственную способность избавлять организм от радиации.

Максим никак не мог отделаться от ощущения, что Джеймс Фрейзер следит за ним. От этого становилось неуютно. Хотелось укрыться от невидимого взгляда, спрятанного под капюшоном. Если бы не такое повышенное внимание к его персоне, Макс давно бы нашёл место, где можно было обняться с любимой. Но, не желая рисковать её жизнью, он лишь перекидывался с Леной взглядами, не решаясь на большее: все охранники принимали её за парня, и не стоило давать им повода думать иначе.

Охранники ждали прибытие нового поезда, столкнув остов раскуроченного товарняка с насыпи. Вместо того чтобы дождаться состав с новой партией пленных, Фрейзер поспешно засобирался в путь.

- Поезд проследует без остановки, - напомнил он начальнику охраны, - так что наше присутствие здесь необязательно.

Взяв несколько человек охраны и вооружив бывших пленных, Фрейзер возглавил поисковый отряд. Прихватив с собой всё необходимое, экспедиция углубилась в тропический лес.

Глава 18

После проливного дождя влажная почва месилась под ногами и сочно чавкала. К этим звукам присоединялись крики обезьян, снующих по верхушкам деревьев, болтовня и вопли попугаев, а издали слышалось грозное рычание крупных хищников. Мошкара поначалу донимала нас, но один из бывших охранников вытащил из рюкзака средство от насекомых и опрыскал всех нас. После этого все мелкие летучие и ползучие твари потеряли к нам интерес. Теперь не приходилось отмахиваться от них!

Заросли папоротника и непролазные бамбуковые рощи перемежались с густыми пальмовыми лесами, оплетёнными лианами. Идти сквозь такие заросли было трудно. Помнится, что когда мы здесь бежали, удрав из поезда, все эти сложности вовсе не казались непреодолимыми. Сейчас пробираться было нелегко, и все неудобства я списывала на счёт прошедшего дождя. Только сейчас пришло в голову, что джунгли из -за радиации были чрезмерно густыми, а растения высокими. Ну где это видано, чтобы папоротник был высотой более метра? Пальмы высоченные, бамбуковые заросли и вовсе казались колонным залом. Здесь я ощущала себя Дюймовочкой!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Поначалу мы двигались по проторенной тропе, проложенной толпой удиравших пленных, среди которых тогда были некоторые из нас, и я в том числе. Но в овраге тропа закончилась. Я вспомнила, как именно здесь сделала всё возможное, чтобы уговорить мужчин вернуться за остальными пленными и спасти раненных. Здесь же мы освободились от идентификационных капсул. Они до сих пор лежали кучкой. Интуитивно я потянулась к «загривку» и ощупала маленький шрам, оставленный капсулой. Отныне никто не мог отследить меня. Но Максим всё ещё носил под кожей капсулу. Не знаю почему, но мне очень захотелось избавить его от этой «чёрной метки».

- Устала дико, - пожаловалась я Лёшке, который ни на шаг не отходил от меня. Я чувствовала, что нравлюсь ему, но он ни разу не повёл себя так, чтобы подтвердить мои догадки.

- Ксюша и Таня тоже, наверняка, из сил выбиваются, - поддакнул Алекс и, глянув на них -Девчата, вы там как? Не сильно устали?

- Устали, - откликнулась Ксюша довольно мрачным голосом. Пользуясь мимолётной остановкой, она присела. - Спасибо, что спросил.

- Давайте утроим привал! - тут же предложил Лёшка.

Его поддержали Борис, Толик и Влад. Тут же парни покидали тяжеленные рюкзаки на землю. Я стянула с плеч рюкзак, ощущая ломоту в плечах. Чтобы не вызвать подозрений у охранников и Фрейзера, мне тоже пришлось взвалить на себя тяжёлую поклажу, в отличие от Тани и Ксюши, которые шли налегке. По дороге Лёшка и Макс заметно облегчили мою ношу, перетаскав потихоньку часть консервов к себе в рюкзаки. Но плечи у меня всё равно болели.

- Здесь же и заночуем, - заявил Фрейзер, оглядывая местность.

Его стальной голос неприятно резанул слух, как пенопластом по стеклу: то ли оттого, что голос казался неестественным, будто его старательно изменяют, то ли оттого, что я продолжала ощущать странные чувства к этому человеку. Мозг аж переворачивался и взрывался, то, повелевая мне сблизиться с Фрейзером, то, советуя держаться от него подальше. Я невыносимо устала от таких противоречий! Может, подхватила какой вирус, вот он и шалит с моим сознанием? Разобраться в причинах я не могла, поэтому старалась делать всё возможное, чтобы Фрейзер меня не видел.

Пока в очередной раз боролась со своим «Я», Джеймс Фрейзер достал прибор, с которым не расставался, и включил. Тот запищал, но не так пронзительно, как на станции. Фрейзер удовлетворённо качнул головой. Хоть бы раз сдвинул капюшон! Почему-то мне очень хотелось посмотреть на его лицо. Я чувствовала, что с этим человеком что -то не так, но не понимала что именно. Он казался мне одновременно и другом и врагом. А ещё мне думалось, что лицо мужчины настолько обезображено, что он не осмеливается показать его. Если так, то понять скрытность Фрейзера можно: кому охота выставлять своё уродство напоказ?

Толик, Лёвик и Лёша пошли за хворостом и дровами, пока охранники Гарри, Сэм и Билл принялись разводить костёр из того, что нашли на месте. Таня с Ксюшей захлопотали по хозяйству: собрались варить кашу: благо котелок, вода и крупы у нас были. Джеймс Фрейзер хмуро наблюдал за всем, сидя в стороне. Он часто смотрел на груду капсул, будто пытался разгадать, кому они принадлежали.

Я настолько боялась попасться ему на глаза, что всячески избегала находиться рядом. Мои труды не пропали даром: до сих пор я ни разу не столкнулась с ним взглядом. Наверное, он даже не подозревал о моём существовании. Ещё бы! Нас тут человек пятьдесят, не меньше, не считая охранников. Так что мне не составило большого труда находиться подальше от Фрейзера. Я всегда молчала, чтобы меня не распознали по голосу, так что мрачный начальник не заприметил меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Иногда я подумывала покончить с маскировкой, но, вспоминая, что сделали охранники с Таней и Ксюшей, моментально отказывалась от этой идеи. Неизвестно что у охранников и Фрейзера на уме. Не хотелось разделить участь изнасилованных девушек. Хоть охранников всего было трое, но мне казалось, что следом за нами грузно топает целый отряд живодёров, готовых напасть в любую секунду.