Мир растений: Рассказы о соснах и можжевельниках, орляке и кукушкином льне, сморчках, опенках, мухоморах, морской капусте, пепельнике и многих других редких и широко известных растениях - Алексей Всеволодович Смирнов

раньше времени конверт. Все остальные образцы хейланта оказались точно так же замурованными между газетными страницами. Листья-вайи этого краекучника выделяют клейкое вещество. Оно копится в железках в изобилии. Недаром этот вид называют хейлантом липким. В природе досадное свойство папоротника приносит ему пользу, защищая от излишнего испарения.

Из 130 видов хейланта многие очень красивы. На изнанке их перистых листьев и на черешках золотистый или серебристый налет — продукт работы секреторных волосков. Это защита от испарения. Даже наш сибирский хейлант серебристый, который растет на Байкале по влажным пересыхающим скалам, имеет предохранительное покрытие из белого воска. Листья у него кожистые, зеленые сверху и серебристые снизу. Даже сорусы со спорами, которые цепочками сидят возле края листа, застрахованы от возможных бед: прикрыты подогнутой внутрь листа коричневой пленкой.

Самым ответственным моментом в жизни хейлантов, как и других папоротников, является стадия заростка. Это крошечное создание толщиною всего в один-два слоя клеток совершенно беззащитно против высыхания. В засуху заростки лишаются почти всей воды. И часть пластинки отмирает. Для растения это оборачивается выгодой. Когда польет дождь, уцелевшие части заростка начинают расти самостоятельно и вместо одного растения образуется несколько. Взрослые хейланты в засуху теряют массу воды, и тогда их трудно заметить, они становятся невзрачными, как засохший букет. Так могут прозябать недели и месяцы, не теряя способности к жизни.

Ягненок баромец

Легенда о растении-ягненке давно будоражила мир. Приходили вести, что встречается такое существо в странах Востока. Есть глаза, голова, ноги. Мягкая, пушистая шерстка. Пупком прикреплен к стеблю. Века сменялись веками, а легенда не умирала, словно имела под собой твердую фактическую основу. Как только началось книгопечатание, про ягненка написали в книгах. В XIII веке этот факт уже вовсю комментировали. В 1605 году К. Дюре в книге о растениях упомянул о ягненке как о самом выдающемся творении природы. Вскоре легендарным созданием заинтересовались и ученые. В глаза никто растение не видел, а споров было много. В них принимали участие даже математики. Потом стали искать. Доктор Н. Кэмпфер из датской Восточноазиатской компании проехал всю Персию, но, кроме обычных овец, ничего не обнаружил. Правда, его заинтересовали шкурки каракуля. Тут же выяснил, что получают их от новорожденных ягнят. Попытался использовать этот факт для объяснения легенды, но успеха не имел.

По-серьезному взялись за проблему растения-ягненка в XIX веке. Лондонское королевское общество командировало на поиски ботаника Г. Слоуна. Он съездил и… положил перед членами общества желанное существо. Именно то, что искали сотни лет. У него было четыре ноги, небольшие рожки, глаза и рот. И густой, темно-желтый войлок волосков. Кроме чисто внешнего сходства, доставленный в Лондон «ягненок», конечно, ничего общего с настоящими животными не имел. Это короткий и толстый, размером с небольшую кошку стебель папоротника циботиума.

Растет возмутитель спокойствия в Южной Азии. И хоть стебель невелик, зато листья в пять метров длиной. За сходство стебля с ягненком этот вид циботиума называется «баромец» (барашек). В тропической Азии есть и другие виды циботиума. Стебли гак же волосисты. Местные жители сдирают волоски и набивают ими подушки. Казалось бы, что проблема растения-ягненка решена и легенда разгадана. Прошло немного времени, и другой англичанин, Г. Ли, предложил новую версию. Он собрал уйму сведений: географических, ботанических и даже чисто литературных, и взялся доказывать, что растительный ягненок не папоротниковый стебель, а коробочка хлопчатника. Он написал даже книжку «Растительный ягненок Востока — забавная небылица о хлопчатнике». Однако коробочку хлопка даже при сильной игре воображения трудно себе представить в виде барашка. И цвет не тот. И формы не те. Разве что волоски…

Стебель циботиума, напротив, напоминает ягненка не меньше, чем корень женьшеня — фигурку человека. Черешки листьев, торчащие из тела стебля, выглядят ногами. На голове — рожки. Кое-где в Южной Азии крестьяне и теперь продают циботиум как редкий сувенир заезжим туристам. Глаза обычно делают из семян дюранты ползучей, что из семейства вербеновых. Рот прорезают просто ножом. Особенно бойко идет торговля баромцом на Тайване. Рядами сидят продавцы по дороге к храму возле столицы острова Тайбэя, куда направляется основной поток туристов. У каждого дюжина желтых, волосатых созданий на тонких, коротеньких ножках. Редкий откажется купить легендарное существо. Надолго ли хватит папоротника при столь массовой распродаже?

Пока квакают лягушки

По широким долинам Приморья, где сохранились последние ясеневые леса, уцелела и осмунда коричная — ближайший родич древовидных папоротников с Новой Гвинеи и островов Фиджи. Каждую весну, как древние свитки, разворачиваются резные, перистые листья. Они вытягиваются в высоту на метр, а то и на два. Осенью становятся оранжевыми и полощутся тогда, как языки пламени лесных костров. Под землей, наступая на соседние травы, движется год за годом толстое корневище. Расползается центробежно, как ведьмины кольца у грибов. Каждый год увеличивает свою территорию на один сантиметр. Метр за сто лет. Три метра — за триста.

Никто пока не считает коричную осмунду редкостью. Однако ее сестру — осмунду королевскую — в Европе давно уже извели. Повинны в этом, к стыду сказать, любители растений. Они выкапывают корневища осмунды, чтобы выращивать на них в оранжереях орхидеи. Как будто нельзя найти замену! Ведь осмунда растет так медленно! А споры ее ненадежны. Хоть у осмунды коричной их созревает немало — полтора миллиарда на одном растении, — зато жизненный путь короток. Через 10 дней прорастает только треть…

В начале века предполагали, что урон осмундовому племени наносит мотылек из рода папаипема — крупная бабочка с размахом крыльев в пять сантиметров. Виды этого мотылька связаны с растениями из семейства сложноцветных. Личинки ими питаются. Долгое время не могли отыскать хозяина одного вида — папаипемы специальнейшей. Никому и в голову не приходило заподозрить осмунду (считалось, что папоротники насекомых не привлекают!). И все же хозяином оказалась осмунда коричная.

Громоздкая розовая гусеница по размерам не уступает самому мотыльку. Она вбуравливается в корневище осмунды и там проводит все лето, с весны до осени. Когда такая туша проедает себе дорогу, хорошего ждать нечего. Однако вред не так велик. Засыхает один-два листа, отмирает кусок корневища — вот и весь урон. К тому же живет гусеница только в старых корневищах. Молодые не трогает. Зато польза от нее растительному миру огромная. Она убежище для всевозможных паразитов, которые уничтожают вредных насекомых.

Осмунды — коренные жители открытых болот, даже чуть засоленных. У нас коричная осмунда обитает в сырых ясеневниках Приморья. Там во время половодий вода застаивается