Каждый может любить - Валентина Игоревна Колесникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда Саша ответил на внезапный звонок, я повернулась к Игорю и, осознав, что он точно так же, как и я смотрит в сторону цепочных качелей, молча кивнула в их сторону. Парнишка ухмыльнулся, сбросил на землю рюкзак и последовал моему примеру…
Как в детстве… Вот правда… как в детстве! И мне плевать на взгляды людей, я беременная, мне можно — прекрасная отмазка!
Вверх — вниз… Словно вдох и выдох. И никакая осень не помеха, даже холодный ветер не сможет согнать меня, взрослую женщину, с качелей!
— Когда я построю свой дом, — заметила я, раскачиваясь чуть сильнее. Преображенский удивленно замер рядом с нами, но промолчал, смиренно ожидая того, когда нам надоест это странное, но до чертиков приятное занятие, — то обязательно поставлю цепочные качели во дворе!
— Ты хочешь дом? — Саша улыбнулся, — и в смысле ты построишь? Подобная работа — чисто мужская, разве нет?
— С каждым днем я все больше убеждаюсь, что нет. — мы продолжали раскачиваться вместе с Игорем, но парень опережал меня по высоте, я же боялась отталкиваться сильнее. — у меня есть мечта, так почему я должна кого-то ждать, чтобы этот кто-то мне ее исполнил? Я хочу домик, желательно с видом на море, но так как я все же в какой-то степени реалист, то хотя бы с видом на озеро или речку. Маленький, уютный, деревянный и теплый. Хочу украшать его на новый год гирляндами, хочу, чтобы во дворе росла большая ель, которую я обязательно наряжу перед праздником. В моем доме просто обязан быть камин, можно даже электрический, но я все равно хочу, чтобы он там был. Хочу кота! Рыжего или черного, но обязательно пушистого. И собаку — золотистого лабрадора или белую овчарку. Хочу чердак с неровной крышей и красную черепицу, огромную кровать и небольшую уютную кухню с огромным холодильником, наполненным вкусной едой! Я хочу, чтобы этот дом был наполнен светом, теплом и семейным уютом. Хочу просыпаться рано утром, чувствовать запах свежего кофе или какао, приготовленного моим мужем, видеть, как рядышком спить маленькое чудо, а еще рядышком посапывает щенок. А еще хочу большой теплый вязаный свитер и носочки!
— Вот носочки прям обязательно должны быть, — Преображенский рассмеялся, помогая мне слезть с качелей, — куда же без теплый носочков, да?
— Маша тоже дом хочет, — заметил Игорь, — вы во многом похожи с ней, кстати. Она тоже рисует и тоже добрая. Но характеры у вас разные.
— Сильно разные? — почему-то мне не понравилось сравнение с ней. В голове тут же возникла неприятная мысль, что со мной стали общаться лишь из-за возможной схожести с неразделенной любовью, но с другой стороны Мария произвела на меня впечатление. Она показалась мне сильным человеком, спокойным, мягким и добрым. Человеком, у которого несмотря на молодой возраст есть багаж опыта за плечами.
— Да, она более хладнокровна и решительна, — Игорь достал ключи из кармана и открыл дверь подъезда, позволив войти внутрь, — но думаю, что она не всегда была такой. Она рассказывала, что когда-то была до безобразия наивной…
— Слушай, тебе нельзя секретов рассказывать, да? — Александр не ругал сына, но тот все понял сразу и замолчал, тихонько извинившись, — не обижайся, но это чужая история, не стоит всем так спокойно ее доверять.
И в данном случае я была полностью согласна с Сашей, несмотря на то, что мне было дико интересно дослушать эту историю до конца. С каждым словом Игоря Мария становилась все интересней и немудрено, что она понравилась Преображенскому, да и самому Игорю тоже.
От мысли, что рядом с Александром могла быть Мария, стало неприятно, но в тоже время подобная идея меня насмешила, ведь я прекрасно понимала, что у меня нет и шанса. В любом случае сейчас я рада, что могу спокойно думать о поиске Димы и не плакать по ночам в подушку. Теперь я уверена в том, что смогу спокойно все обсудить с ним, положить перед его носом результаты анализа на отцовство и как следует послать на все четыре стороны чисто для проформы.
Подъезд элитного дома был до удивления чистым — все блестело белизной, в воздухе витал приятный аромат, лифт оказался большим и широким, но самое главное — зеркальным и наполненным светом.
Как только Александр открыл дверь квартиры, я замерла, переступив порог.
Огромная… И почти пустая…
Минимум мебели — дорогой, очень дорогой мебели! Компьютерный стол, кровать, шкаф… все выглядело изысканно, но пусто. Словно в этой квартире никто не живет. Ни единой пылинки, даже намека на фантик или мусор. Подоконники были высокие и широкие, совершенно пустые. Больше всего меня привлекла лестница чуть сбоку в комнате — она вела на второй уровень, опять же заполненный книгами. Своего рода мини этаж с библиотекой, защищенный стеклянными перегородками.
— Интересно? — хмыкнул Александр, видя мой блеск в глазах.
— Да, я же мечтала попасть внутрь, но… ты здесь почти не живешь?
— Так заметно? — Александр ждал, когда его сын возьмет форму. Игорь ушел в свою комнату, оставив нас временно наедине. — Я же в командировке был, да и работаю постоянно, дома только сплю. В выходные стараюсь все время куда-нибудь съездить с сыном, но к сожалению, это редко получается.
— Главное, что ты стараешься, — я улыбнулась, наблюдая за тем, как Преображенский тихо подгоняет сына. Александр как-то странно улыбнулся, и ничего мне на это не ответил.
***
Александр
Она такая милая… Сидит на качелях, улыбается, словно ребенок… Тоже теперь на качели хочу… Но это ведь будет странно смотреться, да? Игорь улыбался и постоянно следил за Дарьей. Он сразу просек, что она мне понравилась, и искренне не верил в то, что ребенок не мой — по его хитрому взгляду вижу. Да что ж такое-то… То в медицинском центре, потом Мария с Виктором, теперь собственный сын. Хотя учитывая мою прошлую жизнь — немудрено.
Когда она сидела на качелях, было особенно заметно, что Даша беременна. Округлый живот сильно выделялся, хоть срок ее не совсем большой. Она действительно изменилась — стала более светлой, какой-то мягкой и теплой. Улыбалась чаще…
Смотреть на то, как она общается с Игорем было интересно и почему-то приятно, но самое главное — это не вызывало раздражения, да и эти их разговоры о красках… И чего он сразу не сказал, что ему
