Среди самцов - Фиона Уолкер

В последний раз Одетта ездила на автобусе несколько лет назад и напрочь забыла, что это транспортное средство для перевозки дам в туфлях на высоких каблуках совершенно не приспособлено. Счастливо избежав опасности сломать каблуки или — того хуже — ногу, Одетта сошла на нужной остановке и неторопливо зашагала к «РО». «РО» выглядел замечательно. На окнах появились красивые резные ставни, а на стеклах готическим шрифтом были нанесены большие буквы Р и О. Одетта не знала, как Калуму удалось все это сделать в течение одного уикенда, но она была искренне ему благодарна. Воистину, этот человек обладал феноменальными способностями все устраивать по высшему разряду.

Войдя в фойе, она увидела нарядную, полированного дерева конторку, за которой стояли две симпатичные девушки в красных брючных костюмах. Они отвечали на телефонные звонки и принимали заказы, ухитряясь при этом ослепительно улыбаться посетителям. Бар был забит до отказа, что для воскресного вечера вообще-то редкость. За дальним столиком в углу бара расположился Калум в своей знаменитой кожаной шляпе и в бесформенном, широченном пиджаке. Он сидел один и просматривал лежавшие перед ним на столе деловые бумаги. Увидев Одетту, он удивленно выгнул дугой бровь и, прищурив свои холодные серые глаза, стал ждать, когда она подойдет.

— Уже вернулась? Так скоро? — Улыбаясь уголками рта, Калум складывал бумаги в стопку. — У нас все нормально. Тебе не было смысла сюда тащиться.

— Я ненадолго. Просто пришла узнать, как вы без меня справляетесь. — Подошла незнакомая официантка и приняла у Одетты заказ. — А здесь много новых лиц. Твоя работа? — Одетта вопросительно посмотрела на Калума.

Калум уже убрал со стола почти все бумаги, хотя Одетта тоже была бы не прочь их просмотреть. В конце концов, она имела на это право. Однако, когда она заикнулась об этом, Калум небрежно помахал в воздухе рукой:

— Это терпит. Расскажи лучше, как ты провела уикенд.

— Прекрасно, — улыбнувшись, сказала Одетта. — Но здесь все равно интереснее. Не представляю, как тебе удалось за два неполных дня столько всего сделать. Чего стоят хотя бы эти прекрасные шторы с вензелем «РО»!

— Я заказал их несколько недель назад, — пробурчал Калум. Судя по всему, ему не хотелось особенно распространяться о своих достижениях. — Но доставили их только в субботу.

— Ты заказал их, даже не посоветовавшись со мной? — На щеках Одетты жарко полыхнул румянец. — Сколько раз я говорила тебе, что не могу работать, когда…

— Это случилось до того, как я узнал, что ты не любишь сюрпризы. Я думал, сестричка, шторы тебе понравятся… — Лицо Калума расплылось в обезоруживающей улыбке.

Как это уже не раз бывало, Одетту поразило, как быстро меняется у него настроение.

— Они мне, конечно, нравятся, но…

— Ну а раз нравятся, то к чему спорить? — снова блеснул белозубой улыбкой Калум.

Одетту раздражала его манера отметать с помощью своей обаятельной улыбки все аргументы противной стороны, но она не могла не признать, что такой способ утихомиривать спорщика действовал почти безотказно.

Поднявшись с места, Калум сказал:

— Поскучай здесь минутку, а я пойду предложу Флориану спуститься в бар и составить нам компанию. Только никуда не уходи, красотка. Я быстро!

Впервые за все время их знакомства Калум назвал ее «красоткой», а не «сестричкой», как это было у него заведено. Одетта знала, конечно, что «красотка» тоже не совсем то слово, с каким следовало бы обращаться к деловому партнеру, но ничего не могла с собой поделать и обрадовалась, как маленькая. Кроме того, она видела собственными глазами, какой большой интерес проявляет Калум к ее заведению и к ней лично, и от этого ее радость становилась еще больше. Радость — и возбуждение. Одетта окончательно для себя решила, что, если Калум снова предложит ей заняться сексом — современным сексом, в духе двадцать первого столетия, — она, пусть даже ей будет при этом очень стыдно, колебаться больше не станет и пойдет навстречу всем его желаниям.

— Одетта приехала! — бросил Калум, входя в кабинет Этуаля.

— Дьябло! — Этуаль в сердцах воткнул острейший разделочный нож в кусок говяжьей вырезки. — Где она?

— Внизу, в баре. Тебе надо к ней спуститься и постараться ее обаять.

— Я не желаю иметь дело с этой глупой гусыней! Избавь меня от этого.

— Мне необходима твоя помощь, — сварливо сказал Калум. — Это ведь ты повесил на окна ставни и шторы с разорившегося неделю назад ресторана.

— Этот ресторан — «Роро» — в Манчестере. Так что никто об этом не догадается, тем более эта тупая корова. — Этуаль извлек из вырезки нож и задумчиво потыкал мясо пальцем. — К тому же они изготовлены словно для этого заведения и очень неплохо смотрятся.

— Ну, кое о чем другом она узнать все-таки может. О том, к примеру, что обслуживающий персонал работает здесь временно — пока в «Неро» красят стены. Официантки могут сболтнуть — да и вообще кто угодно.

— Ладно, уговорил. — Флориан сунул в нагрудный карман рубашки сигареты и стал надевать пиджак. — Пойду. Думаю, Нед и без меня справится. Сегодня у нас заказано только пятьдесят мест.

— Не вздумай сказать об этом Одетте, — напутствовал его Калум.

Флориан славился своими победами у прекрасного пола, но он терпеть не мог феминисток, бубнивших о равноправных партнерских отношениях с мужчинами. По этой причине ему не очень-то улыбалось встречаться с Одеттой, у которой был слишком самостоятельный, въедливый ум и самоуверенный резкий голос. К тому же он был не в восторге от ее невыразительного лица и ужасной, по его мнению, фигуры. Это не говоря уже о том, что Калум буквально извел его своими намеками на некие нежные чувства, которые Одетта якобы к нему питает.

17

Когда Калум с Флорианом спустились в бар, Одетта болтала по мобильнику.

— Эльза, детка, я хотела тебя поблагодарить… Как за что? За все… Говоришь, твою мать задержала полиция? Могут лишить водительских прав? Бедняжка… — Увидев Калума, она торопливо зашептала: — Мне пора заканчивать разговор. Когда увидимся? Прямо не знаю… Субботу я, конечно, освобожу — как-никак, свадьба. Но не раньше… Раньше не получится. Буду с утра до ночи торчать в «РО». Конечно, заходи, если выберешься. Уж я найду время, чтобы перекинуться с тобой словом…

Когда перед ней на столе появилась бутылка шампанского, она захлопнула крышку мобильника, сунула его в карман и удивленно спросила:

— Опять пьем? За что на этот раз?

— За наши разнообразные способности и таланты. И объединенные усилия, — сказал Калум, ткнув пальцем в Флориана, и стал разливать шампанское по бокалам.