Завеса Правды и Обмана - Анали Форд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но это открытие омрачалось, наверное, тем, что, хоть мне и впервые удалось разглядеть себя по-настоящему, я также почти сразу поняла: со мной происходит нечто странное.
Дело было в глазах.
В моих глазах.
На внешней стороне век начали появляться черные линии, паутинкой протянувшиеся от ресниц.
Я оказалась отравленной изнутри.
Может, мне посчастливилось все-таки родиться не фейри?
Мне должно было радоваться этому, но не получалось. Именно поэтому я переживала сильнее всего.
Еще два дня назад я пришла бы в ужас, если бы узнала, что я фейри. Сейчас же только это могло бы поддерживать во мне жизнь.
До тех пор, пока меня не убьют.
* * *
К четвертому дню нашего путешествия в лесу я поймала себя на мысли, что завидую Уэйлану, демону, чья способность путешествовать самостоятельно, вероятно, уже давно привела его к сухой и теплой постели, где сквозь влажную листву на него не таращились странные существа.
Темные линии вокруг моих глаз продолжали расти, спиралями закручиваясь под кожей, но жизнь меня, к счастью или сожалению, не покидала. Я устала. У меня все болело, но мои попутчики испытывали то же самое. Никс был единственным из нас, кто просыпался бодрым и отдохнувшим каждый день, однако меня не покидало навязчивое ощущение, что это была заслуга мазей и травяных лосьонов, которыми по вечерам принц лесных фейри обмазывался с ног до головы, когда ему казалось, что никто не подглядывает.
Было бы неверным считать, что я на самом деле засматривалась на Никса.
С того самого утра, с того внезапного поцелуя, после которого всех привлекла неясная темнота, растекавшаяся во мне, подобно концентрированному яду, между нами ничего больше не происходило. Я приложила для этого все усилия: клала свой тюфяк как можно дальше от него каждую ночь, когда мы на несколько бесценных часов укладывались поспать.
Между мной и Тетисом происходило и того меньше неожиданных заигрываний и флирта, но вовсе не потому, что фейри не пытался подступиться ко мне.
Он уже успел справиться с тем настроением, которое охватило его в первый день нашей с ним встречи, и больше не направлял всю свою энергию на попытки сбить меня с пути при любой удобной возможности. Мне потребовались чрезмерные усилия, чтобы не поддаваться искушению последовать за ним.
Но силы воли оставалось не так много.
Ночами я почти не спала.
Куда бы я ни легла, Таллула неизменно умудрялась придвинуть свой тюфяк поближе к моему. Было заметно, что она смотрит на меня чаще остальных, и она была единственной, кто не отводил взгляд, когда я его ловила. Наоборот, Таллула начинала всматриваться пристальнее.
Как будто из всех опасностей, подстерегавших нас на пути к Горному двору, я была той самой проблемой, которая тревожила ее сильнее всего и даже сильнее абсолютно явно заметных признаков, что мы, возможно, не единственные высшие фейри, которые идут по этим извилистым тропинкам.
Точнее, они. Не мы.
Я же не фейри. Пока что… нет?
– Судя по всему, их двое, может, трое. Им до нас примерно полдня пути, – выпрямляясь, сосредоточенно чеканила слова Таллула. Она наклонилась над вереницей следов, отпечатавшихся в земле. – Я не следопыт и могу ошибаться. Однако нам нужно оставаться начеку.
– Ты уже два дня об этом говоришь, – произнес Армин. Его лошадь неуверенно сделала шаг вперед. На ее морде застыло то же раздраженное выражение.
– Да, и это значит, что нам надо ускориться, если мы хотим их догнать.
Армину больше всех нас не терпелось поскорее добраться до Горного двора. Иногда я задавалась вопросом: «Не из-за Уэйлана ли?» Он был сам не свой с того момента, как демон исчез.
– А мы действительно хотим их догнать? – спросила я, чем привлекла к себе внимание Тетиса. К нам присоединилось несколько оленей, из-за чего Никс плелся в конце, где обычно ехал Тетис. Он взялся разговаривать с ними на каком-то необычном языке, чем тревожил лошадей.
– Лучше держать их так, чем наткнуться на них случайно, – ответила Таллула.
С этим я поспорить не могла. Она дернула поводья, которые недавно бесцеремонно вручила мне, пришпорив лошадь и направив ее вперед по тропинке, попутно швырнув комок грязи мне в лицо.
Это заметил только Тетис: я увидела, как он прикрывает лицо в притворном чихе, попытавшись скрыть от меня удовлетворенную ухмылку. Он дождался, когда Таллула отъедет от меня подальше, фактически за пределы слышимости, и только затем его лошадь поравнялась с моей.
– Чего она так боится? – мне приходилось говорить как можно тише. Приподняв рукав, я нащупала бледно-фиолетовый синяк на предплечье, который все еще заживал с того момента, когда бравая железная леди в первый день кинула в мою сторону булаву.
Лицо Тетиса украсила незатейливая гримаса.
– Думаю, тебя.
– Что?
– Ой, да ладно тебе! Только не говори, что ты этого не заметила, – сказал он, запрокинув голову. – Ты можешь сойти за кого угодно, но только не за идиотку.
– Быть может, и заметила… – я умолкла, уставившись в затылок Таллулы, и в ту же секунду заметила Калдамира, ехавшего с ней бок о бок. Она весь день держалась как приклеенная то к нему, то ко мне, но именно рядом со мной она ехала, выдавая своим поведением некие подозрения.
И с гораздо меньшей нежностью.
Я снова развернулась к Тетису:
– Погоди, они с Калдамиром…
– Ей бы хотелось.
Я выпрямилась в седле и какое-то время наблюдала, как они едут впереди. Любому, кто посмотрел бы на Калдамира, стало бы предельно ясно, что он не разделяет чувств девы-оруженосца. Возможно, стоило бы сопереживать Таллуле, если бы последние несколько дней она не относилась ко мне, как к преступнице. Я не сомневалась: если бы Калдамир не отдал ей четкий приказ охранять меня, она бы уже давно придумала, как сделать так, чтобы я потерялась в лесу и больше не вернулась.
– Ну, ей опасаться меня не имеет смысла, – сказала я, заставив себя отвести взгляд. Заглядываясь на них, я чувствовала себя навязчивой, словно наблюдала за тем, что не предназначалось для моих любопытных глаз.
– Разве? – Тетис откинулся корпусом назад на лошади, посмотрев на меня столь пристально, что я вся съежилась. – А я думал, она не единственная, кому стоит беспокоиться.
– Что бы ты там ни думал, можешь выкинуть это из головы.
– Неужели? Было бы намного проще, если бы за последние пять ночей ты хоть
